Занимаясь архивно-историческими изысканиями в рамках проектов реставрации псковских памятников архитектуры, я не мог обойти личность Анатолия Алексеевича Подчекаева - талантливого зодчего первой половины ХХ столетия. Признаюсь, был искренне удивлён, что так скупы опубликованные сведения о его предках – всё-таки потомственный дворянин!.. Одна и та же краткая информация об отце архитектора – Алексее Константиновиче, чиновнике акцизного ведомства – перекочёвывает из одной энциклопедии в другую, с одного сайта на другой, третий...
Теперь эту ситуацию удалось изменить. Два года работы в архивах, приправленные толикой удачи, помогли установить несколько десятков представителей рода Подчекаевых – как прямых предков известного архитектора, так и его двоюродных, троюродных и ещё более дальних родственников. Кто-то из них достиг довольно высокого общественного положения, кто-то занимал весьма скромную должность. Многие из них заслуживают отдельного рассказа, но сегодня мы ограничимся упоминанием только троих Подчекаевых, чьи ниточки судеб причудливо вплелись в историю России.
Удивления достойно, насколько неожиданно может порой прославиться даже самый обыкновенный человек. Некий подканцелярист Степан Подчекаев ещё в 1968 г. получил всесоюзную (именно так!) известность, поскольку письмо, составленное им в 1764 г. и адресованное в великолукскую провинциальную канцелярию, было опубликовано в одной из научных монографий в качестве образца делового документа второй половины XVIII в. В результате архивных исследований удалось установить, что упомянутый подканцелярист Степан является прямым предком (если говорить точно – прапрапрадедом) архитектора А.А. Подчекаева и самым «древним» из тех Подчекаевых, о ком нам известно хоть что-нибудь, кроме имени и фамилии.
О Степане Подчекаеве удалось найти немало сведений в фондах ГАПО. Прежде всего, – в исповедных росписях и метрических книгах великолукской Входоиерусалимской церкви, прихожанами которой вплоть до конца XVIII в. были все известные на сегодня Подчекаевы Псковской губернии. Первое упоминание о С. Подчекаеве мы встречаем в книге за 1737 г. – в самой древней из исповедных книг Входоиерусалимской церкви, хранящихся в ГАПО. В ней указаны «великолуцкой правинцыал´ной канцелярии подканцелярист Алексей Лукьянов сын Подчекаев» 45 лет, жена его Варвара Михайлова 40 лет и племянник его Стефан Яковлев 13 лет.
Из этой записи, а также из исповедных книг за последующие годы можно сделать вывод, что Степан Яковлевич, по крайней мере, с 13-летнего возраста воспитывался в семье дяди – брата отца. Что стало с родителями Степана – мы пока не знаем, хотя точно известно, что ещё в 1732 г. Яков Подчекаев был жив . Много лет спустя, в кратком формулярном списке «великолуцкой нижней расправы канцеляриста Степана Яковлева сына Подчекаева», составленном в 1784 г., указано его происхождение – «из ундер афицерских детей» . Отметим, что Степана приютил дядя, а не собственный старший брат Иван, который, судя по всему, в эти годы был на военной службе. Следует сказать, что чем глубже мы погружаемся в наших исторических изысканиях, тем чаще встречаем среди самих Подчекаевых людей военных. В этом же ряду стоит и «Смоленского гарнизона Великолуцкого баталиона отставной вахмистр Иван Яковлев сын Подчекаев», указанный в исповедной росписи той же Входоиерусалимской церкви за 1761 г . вместе со всей своей семьёй: женой Марьей Семёновной, детьми Степаном, Прасковьей и Пелагеей. Любопытно, что уже год спустя никто из этой семьи в исповедной росписи той же церкви уже не отмечен. Поскольку перевести по службе отставного вахмистра не могли, посмеем предположить, что вся семья уехала из Великих Лук (например, в родную деревню жены – а почему бы и нет?). Как знать, не от Ивана ли Яковлевича пошёл род тех самых Подчекаевых, которые в начале ХХ в. жили в деревне Костричино Торопецкого уезда? А может быть, эта «пропавшая» семья имеет какое-то отношение к загадочной «усадьбе Потекаево», значившейся в списке населённых мест Псковской губернии в последней четверти XIX в., но не принадлежавшей никому из дворян Подчекаевых ? Ответ на эти вопросы может дать только дальнейшее кропотливое изучение архивов.
Возвращаясь к фигуре Степана Яковлевича, отметим несколько фактов, почерпнутых из исповедных росписей и метрических книг (естественно, всё той же Входоиерусалимской церкви). Степан был благодарным племянником, и воспитавшая его Варвара Михайловна, овдовев, жила в его доме . В феврале 1783 г. жена Степана, Анисья Андреевна, умерла , и уже в октябре того же года “Великолуцкой нижней расправы обр[уч]он вдовый Степан Яковлев здевной солдацкой дочерье Дарье Дмитриевой полувторым браком» . Наконец, спустя полтора года, в мае 1785 г. С.Я. Подчекаев умер на 59-м году жизни .
К данной информации о смерти Степана Яковлевича следует отнестись осторожно. Нет, сам факт смерти оспаривать невозможно, а вот возраст усопшего, указанный в метрической книге, может и не соответствовать правде. Дело в том, что в упомянутом выше кратком формулярном списке за 1784 г. он указан как 63 лет от роду. И этот возраст гораздо лучше соответствует первоначальному упоминанию 13-летнего Степана Подчекаева в исповедной росписи за 1737 г. , процитированной нами ранее.
Про Лукьяна Подчекаева, отца Алексея и Якова, нам пока ничего не известно. Мы также не можем точно утверждать, что луцкий казак Алексей Подчекаев, о гибели которого в 1650 г. при усмирении последнего псковского восстания рассказал великолукский исследователь Станислав Петров , является прямым предком архитектора А.А. Подчекаева, с изучения судьбы которого и началось наше исследование. Между датами гибели казака Алексея и жизни Лукьяна в те лихие и скоротечные времена могло уместиться не одно поколение славного рода Подчекаевых.
Теперь снова вернёмся в последнюю четверть XVIII в., чтобы рассказать о сыновьях Степана Подчекаева – Григории, Иване и Дмитрии. Прежде всего, мы не можем обойти молчанием фигуру Григория Степановича Подчекаева. Следует сказать, что на первом этапе исследований, когда ещё не были обнаружены сведения о Дмитрии Подчекаеве, именно Григория мы считали одним из прямых предков Анатолия Алексеевича. Григорий является единственным известным к настоящему времени представителем рода Подчекаевых, упомянутым в Адрес-календарях XVIII в. С 1780 по 1783 гг. он был указан в качестве секретаря нижнего земского суда в Холме (впоследствии, в начале XIX в., эту должность занял его брат Дмитрий). Другое интересное и важное документальное упоминание о Григории Подчекаеве встречаем в раскладках рекрутских наборов за 1788-92 гг . Вследствие крайней скудости принадлежащего ему имения он не мог поставить под ружьё ни одного рекрута или лошадь, поэтому платил ежегодно по 2,5 копейки за каждую из четырёх душ своих крепостных и 2,5 копейки за лошадь. Обратим внимание на то, что губернский секретарь Григорий здесь указан в перечне дворян, хотя в официальных списках дворян Псковской губернии 1792 и 1797 гг. никого из Подчекаевых нет (по причине их отсутствия в родословных книгах).
Возвращаясь к личности Г.С. Подчекаева, кратко изложим основные сведения, известные о нём к настоящему времени. Первое документальное упоминание о нём датировано 1747 г., когда он был указан как двухлетнего возраста сын «копеиста великолуцкой правинцыальной канцелярии Степана Яковлева сына Подчекаева» и жены его Анисьи Андреевой . Если доверять этой записи в исповедной книге великолукской Входоиерусалимской церкви, Григорий родился в 1744 или 1745 гг., когда его отцу было около 23 лет, а матери – около 19 лет. Оговорка «если доверять» сделана не случайно. Возраст Григория, указанный в исповедных росписях той же церкви за 1761 , 1762 , 1778 и 1791 гг., даёт основания утверждать, что он родился в 1747 или в 1748 гг. Но ведь тогда он никак не мог быть у Святого Причастия в 1747 г., да ещё и в двухлетнем возрасте! Загадка, однако...
Исповедная запись от 1791 г. интересна ещё и тем, что в ней указаны жена Г.С. Подчекаева (Екатерина Никифорова, 48 лет от роду) и сыновья: канцелярист Пётр (с возрастом опять путаница в разных книгах) и Александр 9 лет от роду. Дочь Анна, указанная восьмилетней девочкой в исповедной росписи 1781 г., к этому времени уже вышла замуж . А вот десять лет спустя, в исповедной росписи всё той же великолукской Входоиерусалимской церкви за 1801 г . указаны только Григорий Степанов Подчекаев и жена его Катерина Никифорова, оба 52 лет от роду. В 1803 г. у Святого Причастия в Великий пост побывали оба 54-летних супруга , а вот в 1804 г. – уже только «секретарша вдова Екатерина Никифорова Подчекаева», 55 лет от роду . Год спустя уже не была упомянута и вдова .
А куда же делись оба их сына – Григорий и Александр? Конечно, всякое могло быть, тем более в те давние времена, когда войны и болезни выкашивали мужское население... Точных сведений у нас нет, но приведём любопытный факт (или совпадение – кому как нравится): в начале XIX в. в судах Минской губернии служили два их полных тёзки. Пётр Григорьевич Подчекаев в 1806-28 гг. – титулярный советник, поветовый стряпчий в нижнем земском суде Слуцка . Александр Григорьевич Подчекаев с 1810 г. - коллежский секретарь, поветовый стряпчий в Земском суде в Мозыре , впоследствии – титулярный советник, заседатель в Нижнем Земском суде в Бобруйске .
Каким образом сыновья отставного губернского секретаря Г.С. Подчекаева (если это были именно они) могли оказаться в Слуцке и его окрестностях – предположения можно строить долго. Один из наиболее вероятных путей для молодого человека: поступить на службу в один из расквартированных под Слуцком полков, после чего выйти в отставку и поступить на гражданскую службу (университетское образование тогда не считалось обязательным для чиновника губернского и тем более уездного уровня). Второй способ – жениться на дочери местного помещика. Возможно и объединение этих вариантов.
Наши архивы нередко балуют исследователя описанием различных курьёзных событий, привнося колорит эпохи в несколько рутинное изложение обыденных фактов. Один из таких курьёзных случаев произошёл с Иваном Подчекаевым, который являлся средним (между Григорием и Дмитрием) сыном Степана Подчекаева. Одно из первых упоминаний Ивана Подчекаева датировано 1761 г., когда в исповедной книге Входоиерусалимской церкви он был указан как «великолуцкой правинциальной канцелярии канцеляриста Степана Яковлева сына Подчекаева» второй сын, 4 лет от роду . В дважды упомянутом выше формулярном списке С.Я. Подчекаева, составленном в 1784 г., указан его сын Иван, 28 лет от роду, служащий «в городе Гдове в уездном суде». Кстати, служба Ивана в Гдовском уезде, вдали от родных мест, стала, возможно, основной причиной, по которой он долгое время оставался вне поля зрения исследователей – следы Подчекаевых по привычке искали в документах Холмского и Великолукского уездов. Но, получив информацию о службе И. Подчекаева в Гдове, мы обратили более пристальное внимание на архивы гдовского уездного суда. И практически сразу обнаружили не просто упоминание об Иване, но целое дело, посвящённое его тяжбе с гдовским купцом Костиным .
Материалы данного дела наглядно свидетельствуют о том, что простые подданые российского государя видели в нём не только помазанника Божия, но и своего главного защитника от неправедных обид! Вдумаемся только, насколько велика была уверенность в своей правоте у рядового канцеляриста уездного суда, что он осмеливается обращаться с челобитной просьбой – ни много, ни мало – к «всепресветлейшей державнейшей великой государыне императрице Екатерине Алексеевне самодержице всероссийской государыне всемилостивейшей» ! В челобитье своём И.С. Подчекаев подробно рассказывает о той непереносимой обиде, которую нанёс ему «гдовский купец Николай Петров сын Костин». И этот красочный рассказ, по нашему убеждению, заслуживает обширного цитирования в данной работе.
Обиженный канцелярист пишет, что «в прошлом 1784 м году ноября 13. числа в бытность мою в квартире здешняго гдовскаго казначейства копеиста Ивана Буйлова состоящей в форштате сего города по зову онаго Буйлова» туда же пришёл и «реченной гдовской купец Костин имея ссобой сотоварищей». Опуская подробный перечень всех костинских «сотоварищей», процитируем ключевую часть подчекаевского «челобитья»:
«...Упоминаемой купец Костин как видно надеясь на своих сотоварищей делая ко мне припяти ивопервых кобиде оказал такой злой поступок вырвав изрук моих держайшую мной балалайку инеутрафя оной ударить меня поголове но ударив поногам моим свеликим вредом так силно что оная вся разбилась отчего и почувствовал я себе немалой удар апритом ругал меня всякими поносительными и скверными словами и приступил ещё бить что происходило присвидетелях и напоследок ещё тем неудовольствуясь похвалялся чтоде мы приказных всех переберем поодному и приведем на свой вид ... что проставляет к убивству немалая опасность чем обесчестил и изувечил меня...»
Дальнейшие документы данного дела свидетельствуют о том, что Ивану Подчекаеву, к сожалению, так и не удалось добиться привлечения своего обидчика к ответу. Купец Костин, узнав о поданной на высочайшее имя челобитной и о начавшемся судебном производстве, сначала спрятался в имении своей матери, а затем и вовсе (опять же со слов матери, отвечавшей на официально направленный запрос) уехал в Псков якобы с целью вступить в тамошнее купеческое сообщество. По прошествии года (без малого) дело было закрыто вследствие невозможности доставить Костина в суд, а Подчекаеву было предложено подать соответствующий иск в псковский суд – по месту нового жительства Костина. Судя по всему, обиженный истец справедливо счёл подачу подобного иска в чужом для себя городе бесперспективной, и более следов этой тяжбы обнаружено не было... Да и самого И.С. Подчекаева мы после 1784 г. уже не встречаем в списках канцеляристов Гдовского уезда. Возможно, он перевёлся в другой уезд, не в силах оставаться там, где была ему нанесена столь жестокая обида.
Вот так по-разному – кто заслугами, а кто и курьёзными случаями - вошли в историю нашего края некоторые представители рода Подчекаевых, живших в далёком уже XVIII в.
На этом позволим себе закончить испытывать терпение уважаемых коллег, изрядно уже утомлённых обилием имён и дат. Следующая часть нашего рассказа будет посвящена другим замечательным представителям рода Подчекаевых, жившим в XIX и ХХ вв., а также нашим современникам.