Служил я давно, но некоторые истории, которые произошли в нашей роте за два года службы, не забываются.
Запомнилось знакомство с ротным, потому что оно было не совсем обычным. Перед строем вновь прибывших стремительно появился невысокий черноусый офицер и, оглядев нас внимательным добродушным взглядом, сказал:
-Здравствуйте, товарищи.Мы ответили как положено по уставу.
-Наша рота,- начал командир-интернациональна по составу.Далее было озвучено, сколько русских, украинцев, немцев, болгар,греков, казахов, узбеков, уйгур в роте и в конце добавил, - и ...один еврей. В ответ на последнюю фразу раздался громкий смех. Он , выждав немного, добавил: " Это я ,ваш командир роты, Марат Ильич Хавкин"". Сразу наступила тишина, и мы стали слушать командира, чтобы не попасть впросак .Нам сразу стала ясно, что командир наш совсем не прост и отличается своей неординарностью.. Так оно было. Он оказался человеком необычным, подростком сбежал на фронт, были у него боевые ордена.
Служить с ним было интересно.Он был не столько командиром, сколько учителем. Правда, учителем жестким и справедливым. Он воспитывал нас воинами, готовыми идти за ним в огонь и в воду. Воспитывал своим примером.Но уж если кто-то провинился, то наказание было суровым. А некоторые наказания и необычными, поэтому и врезались в память Про одно я и расскажу .
Гарнизон наш находился в отдаленном месте- в самоволку некуда сбегать. Увольнительные у нас были два раза в неделю. Это были .походы в клуб в сопровождении патруля. А клуб стоял в 40-50 м от казарм. И понятно, что через полгода мы хотели хотя бы на часок вырваться в другую обстановку , пообщаться с невоенными людьми,посидеть на скамеечке, поглазеть на девушек, поесть, в конце концов, обыкновенную домашнюю еду. И лучшим из нас такая удача иногда выпадала, если кому-либо из офицеров нужна была помощь переехать или сделать небольшой ремонт. Посылали только надежных и проверенных ребят, как правило , отличников боевой и строевой подготовки. Выпадала до поры, до одного нашумевшего, скорее трагикомического, случая.
Нам до дембеля оставалось меньше, чем полгода. Из нашего взвода забрали в выходные дни шестерых военнослужащих , что-то привезти семье прапорщика, а остальные в этот день играли в футбол. Так вот, наши отличники, поработали на славу. Их накормили, даже напоили. По дороге они, раздухарившись, еще приняли на грудь.( где умудрились найти выпивку на пути от поселка до гарнизона ,где ничего- кроме леса - об этом история умалчивает). Сначала они шли строевым шагом, орали песни, но когда до гарнизона осталось всего ничего, их перемкнуло: пятеро пошли на свинарник, где они еще раньше договорились, что если свинья опоросится, то одного поросенка они возьмут и загонят местным. Свинье еще не пришло время опороситься. Но Генка, у которого за плечами был целый курс сельхозтехникума сказал, что он знает, как у свиньи вызвать преждевременные роды. Друзья в предвкушении новых приключений зашагали в сторону свинарника , чтобы добыть поросенка и обменять его на спиртное. Душа требовала продолжение банкета.
Витька отправился в другую сторону, где на окраине гарнизона стояла старая сторожевая вышка, как назло, с телефоном, который не успели убрать . Витька, добравшись до телефона, заорал в трубку, так, что мы на спортплощадке услышали:
- Караул, в ружье! Нападение на пост!
Я сразу понял, что Витька перебрал, и, чтобы старшина, наблюдавший за нашей игрой, не услышал его, тоже стал кричать , одновременно показывая кивком головы болельщикам на вышку:" Гол!Гол!Давай!Давай!" Ребята бурно меня поддержали. Но старшину не проведешь- он заподозрил неладное и пошел в сторону вышки. По пути он увидел пятерых, двигающихся к скотному двору и закричал: "Стоять!". Они услышав голос старшины, вместо того, чтобы остановиться, чувствуя за собою вину за еще не содеянное преступление, бросились врассыпную. А когда услышали грозное:"Стой!Стрелять буду!", их охватил ужас и они, упав в высокую траву, по-пластунски, как учили,расползлись в разные стороны, словно тараканы. О поросенке больше не думали, была только одна мысль- поскорее добраться до казармы, и притворившись больными, броситься в постель. Старшина видел пятерых. " А где же шестой?"- подумал он, и тут, вспомнив о криках с караульной вышки, отправился в караульное помещение. А туда за минуту до старшины ввалился пьяный Витька и стал устраивать разборки, почему не выполняется команда:"Караул в ружье". Ребята, увидев приближающего старшину в окно, стали прятать Витьку под топчан в комнате для отдыхающей смены. Но не успели запрятать, брыкавшегося изо всех сил хулигана , остались торчать сапоги. Вошедший старшина, увидев сапоги, дал команду:"Сапоги в сушилку!" Ребята вытащили сапоги вместе с присмиревшим Витькой. " Вот он и шестой", - подытожил командир и приказал караульным, -"в кандейку его". А с вами я потом разберусь ",- пригрозил он караульным .Потащили Витьку в кандейку. По дороге он слезно просил своих конвоиров: "Выгоните комариков. Выгоните комариков, пожалуйста! Я не хочу к комарикам!" Ребята думали, что он спьяну бред несет. Но потом выяснилось, что Витька чуть не угодил в свою ловушку, которую приготовил для нарушителей. Он накануне был начальником караула и оставил дверь кандейки на всю ночь открытой с включенным светом, чтобы туда набились комары. Так он приготовил пыточную камеру для будущих нарушителей , а получилось для себя. Вот говорят же : "Не рой яму другому-сам попадешь в нее". Но ему повезло, зря Витька старался- комары живут всего сутки. Когда Витьку затолкали в кандейку, комариные трупики уже устилали пол.
На следующий день в Ленинской комнате был разбор полетов. Алкаши, не смея поднять глаза, придавленные грузом вины, стояли. Остальные сидели, но тоже чувствовали себя виноватыми.
От старшины досталось всем. По-другому вел себя командир роты. Он молчал, хотя мы все сидели, как на иголках, в ожидании грозы. После продолжительной гнетущей паузы он произнес:
- Одни пьют, напиваются как свиньи, другие это дело покрывают, вместо того, чтобы докладывать о случившемся,-и при этом он сурово смотрел на меня и начальника караула. Мы встали. И я, неожиданно для себя, брякнул:
- Ага, чтобы вы потом нас расстреляли.
Командир с недоумением вопросительно посмотрел на меня. Напряжение спало. Я развел руками, дескать сами , что ли не понимаете. Я это не просто так сказал. За месяц до этого он собрал нас и прямо сказал:" Стукачей не бить. Будете бить, они на вас будут давать лживую информацию . А судьба у них не завидная. ! Если будет война, мы их первыми расстреляем." Он это сказал в шутку. А мы по своей наивности и молодости, услышав такое из уст фронтовика поверили в сказанное. Командир роты раздраженно сказал:" Они еще шутки шутят!" и ,громко хлопнув дверью , вышел. Притихшие, мы остались сидеть. Лучше бы он нас кричал! Старшина укоризненно посмотрел на нас и предупредил:
- Ну, теперь держитесь!
Мы ожидали кары: ночные марш-броски с полной выкладкой на время.Но все было тихо. Ротного мы не видели, но дисциплина была идеальной.Жили по уставу. В конце недели Витька сказа: " Лучше бы мы отсидели на губе пять суток".
И вот тогда я понял ,что ожидание наказания может быть гораздо хуже самого наказания.
( По истечению этой недели началась общегарнизонная спартакиада. Наша рота, как всегда, заняла все призовые места. Награждение победителей проходило в клубе.Грамоты вручал представитель штаба флотилии. Он поблагодарил нашу роту и командира роты. Ротный довольно улыбался , и мы поняли , что прощены. А в роте на построении, он еще раз поблагодарил нас и заметил: " А шутки надо понимать". )
За два года службы было много смешных историй, о них я расскажу в другой раз.