Август. Ночь. Пруд. Парк.
В позапрошлом веке здесь был "элитный дачный посёлок", а к каскадным прудам ходили на променад купцы и аристократы. Сегодня всё - как тогда: ветви деревьев клонятся к стоячей воде как в зеркало, изогнутое рамой из камня. Вдоль берегов - хрустящие дорожки из гравия. Никаких фонарей, только - свет неба. На созерцательных view points - лавки. Нет асфальта с клумбами, пахучих ларьков "стрит-фуд", танцевальных площадок, велосипедных тарантасов на прокат, людей с пивом и мороженым. Только - заросшая окраина, пруды и странное место кемпинг - за шлагбаумом через дорогу. Летом по ночам здесь можно встретить только бомжей, они весело купаются в тине. А обычно в это время - мы с собакой: "на поместье". Просто мы с ней живем как раз в кемпинге через дорогу, а на царских прудах так шикарно гулять.
Но на этот раз мы - втроем. Собака шуршит в темноте листвой, а я растянулась на лавке, положив голову на колени молодому мужчине. Он большой, плечистый, русокудрый, с бородой и усами - как у царевича с картины Васнецова и карими глазами - как у доброго телёнка. Гладит меня по волосам и говорит бархатным голосом. Взялся ниоткуда и повадился приходить.
Мы курим общий джойнт, болтаем и смотрим звездопад. Конец лета в небе - "час пик".
Мой спутник - handsome и "кровь - с молоком"; хорошо шутит, искренне говорит, гуляет с собакой, делает ужин, чинит кран; мы - "просто друзья". Две недели назад, на выписке у хирурга, мне было наказано: "Вам минимум на месяц запрещены физические нагрузки. И половая жизнь, кстати, тоже."
Но без секса оказалось даже веселее. Запрет делал нас детьми - легкими и непосредственными. Этот парень - как здоровенный, косматый, ручной зверь: ест с рук, катает на спине, урчит от прикосновений, вскидывает гриву, смотрит с восхищением и поддерживает любые дикие затеи.
Как сейчас: меня распирает от нежности, хочется срочно посмотреть ему в лицо и - " на ручки", в его большие теплые лапы. Хочется обняться и сидеть так. Но он шепчет хрипло:
- Ого! Тебе же нельзя. Какая ты лихая! - и задирает длинную юбку. Коленям больно на жердях лавки. Внутри тоже больно. Стыд, срам, нарушение медицинских предписаний и полная антисанитария. Я пытаюсь выключить голову. Главное, что успокаивает: на нашем отшибе никто не ходит, а он всё поймет правильно.
В этом же и есть весь "цимес" отношений - уметь разделять состояние и не бояться за репутацию. Без доверия такого не получится. А доверие - это сложно, тонко и глубоко. Проще отвернуться, безопаснее убежать. Если вдруг случается, это - ценность. Если сохранится - будет "долго и счастливо", если нет - "случайная связь".
__________
... Его "привела" подруга - конкретно "для любви".
- Я так счастлива в своём новом романе и хочу, чтобы ты тоже радовалась жизни, а не ходила с унылым лицом, как сейчас. Ты уже мхом поросла в этом своем кемпинге. Отсырела и закуксилась. Тебе срочно нужен роман! - заявила она, - Раз ты сама не хочешь вылезать из своего леса, я заморочалась: провела ревизию среди всех знакомых мужчин моего "пупсика" и выбрала для тебя самого "продвинутого". Он - то, что нужно: два раза был на випасане! Его зовут Михаил. Мы уже позвали его сюда на шашлыки.
- Что ты понимаешь в випасане и как это влияет на мужскую харизму? - хмыкнула я, - И ты не забыла про мою полостную операцию? Так-то мне месяц - никаких мужчин.
- Ну, пока познакомитесь, хиханьки-хаханьки, флирт флиртович, букетно-конфетный период, месяц и пройдет. Нормально! Самое то: дольше ждать - больше желать! - подруга была хохотушкой и имела опыт в женских экспириенсах.
- оК, приводи, посмотрим на него, - не стала отказываться я.
Знакомство было подстроено как обычные посиделки в кемпинге. Эти вечера составляли славу нашего реалити-шоу. Все, кто посещал, оставались в восторге. Инфраструктура там была простейшая: кусок парка, загороженный забором, "свой" круглосуточный охранник, зеленые листья - повсюду вокруг, домики как на туристической базе, беседка с фонарем, мангал, туалет с белым унитазом и "гений места".
Обычно всё начиналось одинаково: в сумерках под деревьями, за столом, у костра собиралось 2, 3, 10, 20 или 40 человек из разных уголков страны, социальных слоев, судеб и цивилизаций во вселенной. Все вместе жарили еду, заваривали чай, разговаривали, смеялись, пили, курили, разговаривали, смеялись, разговаривали, разговаривали и через полчаса становились единым племенем. Огонь, ночь, природа и музыка - "вручную": африканские барабаны, ситар и флейта, губная гармошка, кубыз и проигрыватель виниловых пластинок. Всё это побуждало к откровениям и тотальной любви. Такой образ жизни - всегда немножко "хиппи". А я в этом лесном царстве жила, работала и чувствовала себя "хозяйкой медной горы".
______________________
В тот вечер я как раз была "в смене" и встретила Михаила у ворот - махнула охраннику: "Пропусти, это ко мне!". Высоченный. Усато-бородатый. Длинные кудри затянуты в хипстерскую кику. Крупный и статный. Что-то среднее между викингом и русским богатырём. И одет как парень из Скандинавии: добротная одежда в цветах природы, без всякой "мотни" на штанах. Актуальный "дровосек".
Чтобы эффектно зыркнуть из-под полей соломенной шляпы, пришлось задирать голову:
- Ты - Михаил?
- Я - да, а ты - Юлия? - он улыбнулся из бороды "светлой улыбкой". Зубы крупные, налезающие друг на друга: мило, по-детски. А голос - низкий, красивый, такой, который - "бархатный".
Весь вечер он ходил за мной, улыбался и негромко "баритонил". Смотрел искоса, как будто подглядывал в мысли. Миша просто "фонил" отрешением и внутренней тишиной, которые некоторое время носят в себе люди после випасаны.
Эта мучительная аюрведическая практика на то и рассчитана. Десять дней информационно-эмоциональной блокады, весь день - с раннего утра - сидеть в одной позе, иногда хлебать постную похлебку и постоянно хотеть есть. И - спать. Сидеть в компании таких же истуканов, пытаться подружиться с собственными ноздрями и угомонить истерику мозга. Такие встречи с собой бывают мучительными. Но после них реальность на некоторое время становится мягкой и податливой. От того люди, вернувшись с випассаны, ходят спокойными, с блаженными лицами. Обычно - недолго, пока заново не ввяжутся в социальное "месиво".
Вечер нашей встречи получился душевным. В ночи гости разбрелись, подруга сбежала с новым любовником в арендованный домик, а Михаил попросился ночевать, не успела я подумать: "какой приятный парень, не выпендривается и не наглеет".
- Михаил, ты не охренел ли? - я уже поняла, что он толком не зарабатывает, но еще не знала, что живет в Долгопрудном, и это нахальство - как непосредственность и выживание - в одном флаконе.
- Пожаа-алуйста, мне не хочется расставаться!
- Черт, конечно, наш кемпинг славится гостеприимством, но не до такой же степени! Ладно, я - добрая, ляжешь в "гостевой комнате". По факту она у меня - "бардачная", там на односпальной кровати навалены в кучу мои шмотки, а под кроватью спит собака, но ты с этим разберешься. Больше я ничего не могу тебе предложить.
___________
- Как тебе Миша? - спросила на следующий день подружка.
- Он на 15 лет моложе меня и ничем толком не занимается, ты смеешься что ли? - проворчала я.
- Ну, понятно, тогда будем искать дальше, - она никогда не унывала.
___________
Но через неделю ночью Михаил позвонил.
- Привет, не узнаешь? Это Миша. Я зайду?
- Миша? Э-э... - я забыла о нём и не узнала "бархатный" голос, - Не, я уже собираюсь спать.
- Ох, но там, в кемпинге собирается хорошая компания наших общих друзей. Устроим еще один великолепный вечер. У меня есть для тебя гостинец! - он как будто не настаивал, а правда хотел увидеться.
- Ну, заходи - приноси гостинец, но я не буду с тобой любезной, - предупредила я, а он засмеялся:
- Ты и в прошлый раз не была со мной любезной, и мне это нравится. Ты - интересная.
Миша работал в компании, которая организовывала вегетарианские ярмарки. Их офис располагался на другой стороне нашего парка - в 10 минутах от кемпинга: мимо сталинских домов, под железной дорогой и - по парковой аллее, вдоль прудов, насвистывая.
А жил он в одном из городов-спутников. Чтобы добраться туда, требовалось 1,5 часа: "душилово" в метро до последней станции, сразу - хвост очереди на маршрутку и - в ней, набитой людьми - по темному Подмосковью, мимо городской свалки, в сквозняк новостроек.
Вместо этого Миша повадился после трудового дня прогуливаться в мой лес: приносил смешную вегетарианскую колбасу из моркови, крутил маленькие изящные сигарилки, шутил и обнимался. Собака обожала его и бросалась лапами в грудь при встрече. А потом был звездопад и секс на лавочке. И он стал практически жить у меня.
"Я выхожу. Что купить?" - писал он в вацап.
"Сливки! Я сделала карри" - отвечала я и сервировала стол к ужину.
Теорию о том, что реальность - это персональная фантазия, практикуют многие: от эзотериков до нейрофизиологов. Тогда, получается, для чего сам определишь внутри себя место, то туда и прибудет. Вселенная всегда говорит "да!", а мозг - ленивая машина, которая пропускает всё будущее через мясорубку прошлого. Там может стоять множество пограничников, но - при желании - с ними можно договориться.
Скорее всего, ничего бы не случилось, если бы летом накануне я не провела хиппи-каникулы с музыкантом из Севастополя. Он тоже был статный богатырь с бородой, и тоже младше меня на полтора десятка лет. На трезвую голову, без опыта, я не придумала бы такой союз сама.
Если бы мы с Мишей - вместе и каждый по отдельности - имели хоть какие-нибудь предрассудки; если бы у нас был жизненный опыт попроще; если бы мы были нормальными - у нас не случились бы наши ненормальные отношения... Но мы так сильно хотели открыться (хотя бы на минуточку) другому человеку, и что-то произошло.
Наша совместная жизнь была примитивной: встречались после работы вечером, готовили, ели, говорили, смеялись, гуляли вдоль прудов и валились в постель, а с утра вставали и расходились по делам. В выходные устраивали пикник прямо за домиком: плед, вино, груши и Миша. Или ходили в гости к соседям. Все они были моими коллегами по реалити-шоу "Жизнь в кемпинге", и каждый - колоритный персонаж.
Ди-джей из Москвы, ожидающий отлета на "шабашку" в Штаты - стричь марихуану на плантациях, дружить с "латиносами". Спортсмен из Украины, ожидающий следующего утра - прыгнуть на турник и крутиться на нём полдня. Опальный предприниматель из Ставрополья, ожидающий созревания самогона - пить весь вечер и брататься. Бездомный скейтер из Прибалтики, ожидающий - когда придет смысл жизни. Все эти мужчины были на подбор - моё партизанское войско в этом лесу, королевские рыцари разного калибра. У нас с Мишей было всё для положительных эмоций и - бонусом - лояльная компания. Он складно "влился" в общую картинку.
_________
... Вырос Миша в одной из комнат сталинской коммуналки на "Автозаводской". Мама шила чехлы для автомобилей на ЗИЛе, а в сыне "души не чаяла". Отец сначала был, но Миша мало о нём рассказывал: "Он - ничтожество, всё, что он мне дал - высокий рост". Потом этот мужчина вообще исчез из квартиры и тихо умер где-то в Ростовской области у родственников.
Несмотря на соседей - пропоиц и сверстников-"щипачей", Миша не был трудным подростком. В 7 лет общество подхватило высокого мальчика из бедной семьи: его отметили и взяли в команду по водному поло. Собственно, спорт был основной его жизнью до 18 лет. Там была мальчишеская стихия: командное братство, тренер вместо папы, тела-волнорезы, брызги, мокрые трусы, запрещенные приемы, совместные пьянки, поездки. Потом он пытался учиться, но так и не получил никакого образования. Я шутила:
- А-а, я забыла, ты же - спортсмен! Ты - из тех, кто говорит про голову: "А ещё я в неё ем!"
- Точно! Ты не забывай, пожалуйста, что я - тупой, и мне всё надо разжевывать, - смеялся он.
... Мама Миши заболела ещё в коммуналке. Тогда он стал агентом по недвижимости, чтобы найти для них двоих отдельную квартиру. Жилье получилось однокомнатное и в Долгопрудном. Мама успела купить туда диван, лакированный гарнитур-"стенку" на всю длину комнаты и кухонные штучки из Икеи. А потом слегла в больницу и умерла прямо 31 декабря.
От страха и тоски Миша сдал квартиру и уехал на полтора года - путешествовать в Индию. Компанию ему составила случайная девушка, выбранная по принципу blablacar. Спутница была невысокой, кудрявой и покладистой. По возвращении в Россию они стали жить вместе в той самой "однушке" в Долгопрудном. Всё начиналось неплохо, и они даже ободрали обои под ремонт. Но что-то пошло не так. Через две недели Миша попросил её съехать, больше они не встречались.
Оставшись один в полуразрушенной квартире, Миша ушел в запой. Полтора года он сидел дома, пил дешевое вино и копил долги за коммунальные услуги. Там, на краю пропасти, вдруг приехал приятель по спортивной команде юности. Он посмотрел на разруху вокруг и предложил другу записаться на випасану. Совет был странным, но Миша на него не "забил", записался на ритрит, и оттуда приехал уже "светлым". Через пару месяцев отправился опять - "служить", а, вернувшись, устроился на работу, которая нравилась. Как все правильные богатыри из русских сказок, он как будто однажды проснулся с четкой мыслью: "Всё, хватит лежать на этой разваленной печи!"
_____________
В итоге у меня поселился симпатичный молодой "медведь - домосед": спокойный, улыбчивый, честный. Он не пролезал в мясорубку прошлого опыта. У него не было "бывших", о которых страдал он или наоборот; не было родственников, о которых нужно было заботиться; не было даже матери, по отношениям с которой Миша бы "проявился". У него как будто вообще не было никакого прошлого, кроме водного поло и нескольких фотографий. Там у него было детское круглое лицо и толстые дреды.
У этого парня практически не было денег, но зато ему не надо было всё время ни по делам, ни по другим людям, ни спать, ни болеть, ни "побыть одному". Ему, в принципе, абсолютно нечем было в этой жизни заняться, кроме как проводить время со мной. А ещё он был ласковым, любопытным и толковым.
Однажды Миша спросил невпопад:
- Раз ты такая мудрая, вот скажи мне: что такое любовь?
- Это - просто выбор, и всё, - быстро и легко ответила я.
И выбрала. На неделю или на месяц. До определенного момента это не имело значения. Просто каждый понедельник мы говорили друг другу: "Эй, привет! На этой неделе я люблю тебя. Дальше - посмотрим".
У него не было друга, у меня - мужа. К моменту встречи наши шкуры порвались о разные гвозди. Но мы прикрыли царапины друг другом и - на короткое время - стали самыми близкими людьми.
- Куда-нибудь пойдем или останемся здесь, сходим в парк: обнимемся с деревьями, поваляемся в траве, потреплемся обо всем? - спрашивал он, бывало, вечером.
- Всё равно, - отвечала я с улыбкой, быстро и легко.
- Мне тоже совершенно всё равно, с тобой по-любому хорошо.
Каждый раз у нас совпадало настроение. Мы были друг для друга Музами и - идеальной компанией. Друг дал "погонять" раздолбанную машину. На ней мы иногда всё-таки выбирались из своих кустов "в люди". Например, на моднявую набережную около Музеона. Симпатичные стильные люди наслаждались летним вечером в столице между клумбами с березами и карельскими травами, на дизайнерских лавках или на велосипедах. и мы с собакой-волком - среди них. А ещё мы ходили на концерт Matisyahu.
В ангаре "Б-1" толпились студенты. Мы с Мишей выделялись из толпы по разным параметрам: он был самым высоким, а я - самой взрослой. Мы оба, каждый по-своему, оказались там "белыми воронами", но вместе - уже стаей. Миша прошел близко к сцене, раздвигая толпу малолеток как ледокол и весь вечер улыбался из темноты сверху. А я танцевала около, закрыв глаза и касаясь его. Мэтью Пол Миллер создавал музыку самим собою как Плава Лагуна, и я болталась в ней.
Все знают, что "быть в моменте" - круто и правильно. Но мы упрямо и капризно ждем, что "этот самый момент" совпадет с "идеальным". Маленькие ежедневные разочарования сливаются в реку недовольства. А, бывает, исполняешь какое-нибудь простое и давнее желание, не ждешь от него ничего специального, не ставишь оценку и не планируешь перспективы. Просто оказываешься там. И оказывается хорошо.
С Мишей у меня случились даже выходные на парусной яхте. Всё сложилось: и приятель с лодкой, и машина друга, и солнце, и ветер.
Мы встретились с хозяином-шкипером в советском - как ДОСААФ - яхт-клубе на окраине Одинцово, запихались в маленькую старую яхту как "трое - в лодке, не считая собаки" и вышли на воду как в водное путешествие.
Получился длинный-длинный солнечный день 1 сентября. Ветер - в парусе, солнце - бликами на волнах, шелест и всплески, навстречу - лодки, мимо - берега, разморенная собака - под мачтой, а над ней - Миша с распущенными русыми кудряшками как у Садко из былины (только без гуслей и - в бейсболке).
А вечером, оставшись в клубе вдвоем на ночевку, мы готовили себе еду на углях и накрыли ужин прямо на пирсе, с видом на залив. Вода плескалась в пластиковые бока яхт.
- Ах, какая романтика! - улыбнулась я, спускаясь к воде.
- Нет, это - что-то бОльшее, чем романтика, - выдохнул Миша.
________________________
После парусной прогулки мы стали как очарованные друг другом, но - так совпало - его карьера начала расти, а мое положение в кемпинге - становиться хуже. Впервые за 3 года я захотела уволиться и уехать из своего персонального лесного царства. И начала ныть:
- Это - потолок, всё. Как всегда, на государственное бабло нет смысла делать хороший коммерческий проект. Им всем надо, чтобы развитие здесь шло максимально медленно и - по традиционным принципам. В конце концов, нет никакой потребности, чтобы он был прибыльным. Меня здесь не ценят. И не оценят. Это тупо. Я презираю своего начальника, но вынуждена выполнять его дебильные поручения. И я не могу защищаться, пока не будет "запасного варианта". Я хочу уйти, но если уволюсь, меня с собакой здесь не оставят.
- Ну, если что, есть моя квартира в Долгопрудном... - обмолвился Миша однажды.
- Ты готов жить со мной в однокомнатной квартире?
- Ну, да, - он опять посмотрел искоса, - Но там - ад и разруха, недоделанный ремонт, в котором полтора года жил алкаш - я. Может, ты поможешь мне сделать ремонт.
- Посмотрим, - улыбнулась я, для приличия, равнодушно. Но машина мозга уже зашевелилась и начала выдавать фантазийные миры нашей совместной жизни. И в тот же момент я начала чувствовать себя чем-то ему обязанной. Как-будто теперь мне нужно было оправдать ожидания. И получить высокую оценку.
Зависимость от оценки другого - это начало краха.
________________________________
И вот мы поехали на "рейв", после которого всё должно было закончиться. Или закончилось на самом деле, но я этого не поняла. Или поняла, но не захотела принять. И продолжила жить так, как придумала.
Миша, в принципе, был не против ехать без меня: рейвы были его страстью, а случались редко. Но в моей голове уже засветилась картинка: мы вместе, природа, собака, путешествие, объединение, и любовь навеки. Все вводные данные говорили о неадекватности идеи: ехать за 300 км на "убитой" машине, чтобы побродить среди сосен и людей-зомби, а на следующий же день возвращаться обратно, в Москву, в воскресенье вечером... Фантазия победила, я согласилась на эту авантюру (она должна была сблизить нас ещё больше, скрепить как клей). Весь вечер накануне я психовала, а Миша ликовал как ребенок: "Ура, мы поедем на аттракцион!" В его мире всё выглядело так беспечно, что бесило. Мы десять раз поругались и кое-как покидали в машину походный скарб.
Выехали в 7 утра. На табло в машине мигал значок "мотор неисправен". МКАД, Химки, фуры, пробка. Через час после старта я была злая и уставшая. Миша затарился в дорогу пивом, вальяжно устроился на сиденье и переключал музыкальные композиции с лицом того же мальчика, который едет в парк развлечений.
Последние 30 километров оказались полностью разбитой дорогой. "Если бы мы рассказали - какая там дорога, вы бы не приехали," - сказали организаторы потом. Машина разваливалась на куски, а Миша каждые 10 минут просил остановиться, чтобы пописать и достать из багажника еще одну бутылку пива. Я перестала сдерживать слова:
- Мне хочется вернуться обратно прямо сейчас, но я понимаю, что это будет ужасно глупо. Я не хочу тебя видеть, но мне некуда тебя деть, потому что я сама согласилась на эту поездку и теперь как бы взяла на себя ответственность. Я ненавижу брать на себя ответственность, тем более, когда рядом со мной - как будто бы мужчина. Ты - как будто бы мой мужчина, но ключевое здесь - "как будто", потому что ты - никакой не мужчина, а маленький мальчик. Я не хочу иметь ничего общего с маленьким мальчиком. Когда мы вернемся в Москву, ты уйдешь, и мы больше никогда не увидимся. А всё так славно начиналось, не правда ли?
Миша молчал, а меня "понесло". Раздражение прорвалось, и я просто "исходилась на гавно".
Самый верный (и единственный) способ избежать разочарований - не очаровываться, не придумывать картинки поверх реальности. И, кстати, "навязчивые идеи" - признак расстройства, с этим - к врачу.
Потом мы, наконец, приехали к Мишиным друзьям - в их наркотический ритрит. Какое-то тайное место: поляна на крутом берегу реки. Под ногами - мягкий мох, над головой - кроны сосен, внизу - текучая вода. Для ночного бдения всё было готово: кострища, дрова, шатры, полотна с галлюциногенными рисунками из фосфорных красок и - музыка. Миша сразу же растворился среди приятелей, но я не огорчилась: вокруг было хорошо и симпатично, обдолбанные люди дружелюбно улыбались, и я тоже расслабилась.
Сначала все просто курили траву, слушали инди и были easy-going как воздушные пузыри. А к ночи они стали глотать таблетки и оседать около костра, молча глядя в огонь стеклянным взглядом. Более-менее бодрые вставали напротив музыкальных колонок и медленно дергались там, закрыв глаза. Они были как тени, бродили туда-сюда среди сосен.
Миша выскочил из темноты и запихал в меня половину синей таблетки. Я тоже на какое-то время стала сидеть молча у костра, медленно двигаться напротив колонок, бродить туда-сюда, но никакой эйфории не началось, мир вокруг не стал "лучшим из миров", было тупо скучно. Мысль о завтрашней обратной дороге зудела как зубная боль, и я ушла хотя бы выспаться. Но под утро Миша волоком вытащил меня из палатки со словами: "Так круто! Почему ты спишь?! Вставай! Кайфуй!" Я брыкалась, но потом встала: раз уж миссией этой поездки было разделение интересов, то нужно было "работать над отношениями" до конца.
На поляне всё было также, как накануне: люди пялились в костер, медленно шатались напротив колонок и бродили туда-сюда. Я ушла в сторону и легла на траву: смотреть на сумасшедшее небо, исколотое звездами. Было красиво, но одиноко.
В паре у мужчины и женщины должны быть персональные увлечения, куда каждый отправляется сам по себе, без всяких дополнительных соображений. Не нужно "всё-всё делать вместе"! Это - life-hack.
Проснулась в палатке одна. Солнце просеивалось в сетчатое окошко, птицы щебетали, воздух пах сосновой смолой и рекой. "Вот же и есть SPA!" - отметила я и выползла в свет. Туристический городок вокруг спал. Только около догорающего костра по-прежнему сидело несколько человек с пустыми очумелыми глазами. Миша была среди них. Поприветствовав меня, он как будто передал вахту и ушел спать.
- Нам выезжать через пару часов. Пожалуйста, помни об этом, поспишь в машине, если что, - напряглась я ему в спину.
- Да-да, конечно... - улыбнулся он и удалился. Через три часа ребята начали собираться. На природе оставалось несколько счастливцев, которым не нужно было идти в понедельник на работу. Я задергалась. Мишины друзья принялись сочувственно улыбаться и как-то коряво утешать: "Ответственность - не Мишин конёк, да-а уж, он - такой".
Я пошла в палатку. Там лежала бесчувственная туша. Я шептала ласково, звала, раскачивала как бревно, уходила, возвращалась, кричала в ухо, стучала кулаками в грудь. На всё медведь-домосед отвечал только: "М-м-м". Вернувшись в 3-ий раз, я отчаялась, начала его лупить кулаками и орать:
- Я могла бы сейчас уехать и оставить тебя здесь. Как-нибудь доберешься, не маленький мальчик. Но если я уеду одна, то мы больше никогда не увидимся, и тебе останется моя палатка. А я не собираюсь тебе её дарить. Выметайся и ложись где-нибудь на улице. Или собирайся ехать. Если ты не встанешь через 10 минут, я устрою здесь адский скандал!
Он вдруг открыл глаза и посмотрел на меня так, будто видел впервые. Через 15 минут мы уехали. Вместе, но уже - не парой. Обратная дорога заняла 9 (девять!) часов, и всё это время мы молчали. В голове у меня сначала гуляли вихри, потом наступила тишина. Я просто рулила, чтобы приехать.
______________________
Миша пропал на неделю. Это должно было стать финалом. Но мне было тяжко. Я по привычке чувствовала себя виноватой.
Чувство вины - как клей "Момент": оно прикрепляет к другому объекту "насмерть" просто потому, что разъедает оболочку. Люди "висят" друг на друге и растворяются постепенно, пока клей не состарится, а "съеденная" им поверхность не отомрет и не отвалится.
Через неделю я поругалась с начальником и - впервые - сказала об уходе. В кемпинге начался ремонт, и мой дом "отрубили" от водопровода и канализации. По ночам стало холодно. Я стала искать "пути отступления". Три последних года я жила слишком странно для общества и захотела вернуться в лоно цивилизации - туда, где целые ванные горячей воды, воды вообще - залейся, и даже - по мановению кнопки - в унитазе, и он сам есть, прямо в этом же помещении, близко, не нужно идти в туалет или помыть посуду по улице в валенках и пуховой шали.
По отработанной схеме я захотела где-нибудь спрятаться. Куда можно спрятаться, если и так живешь на отшибе парка около Лосиного острова? В Московскую область! Мишина квартира - неизвестная и невиданная - вдруг стала символом изменений.
Я успокоила себя тем, что "ответ "Нет" - это тоже результат", и написала Мише сообщение - нейтральное и милое, про собаку. Он пришел вечером: хмурый. Мы просто поужинали и легли спать. Он впервые не обнял меня ни разу. С утра, провожая его до шлагбаума, я молчала и думала: "И что, теперь, как всегда, загордиться, обидеться и вычеркнуть из списка этот вариант? И упустить такой странный шанс? Ну уже нет..." Я взяла его за рукав куртки:
- Ну, что, теперь всё, твоё предложение с квартирой больше не актуально?
- Почему? Если тебе совсем некуда деваться, я тебя к себе "впишу". Только у меня это... из спальных мест только один диван. И ты бы вообще приехала - посмотрела, может, ты охренеешь от состояния квартиры и передумаешь.
Но я не собиралась передумывать. Мне прямо зудело "рвать когти", а фантазийные миры про наши отношения всколыхнулись волнами с новой силой.
__________________________
Когда Миша ещё раз зашел перед переездом, я готовила ему Речь:
- Давай договоримся. Мы не будем расставаться до конца зимы. Я не буду ничего от тебя ждать. Мы можем даже быть в "свободных отношениях" и ходить на свидания. Только, чур, в дом никого не приводить! Мы просто не будем ничего друг от друга ждать и - главное - будем открыто разговаривать.
Но я промолчала. Мы вообще ничего не проговорили "на берегу", и я весело переехала с собакой в Долгопрудный. Основной задачей на тот момент было сбежать из кемпинга. Так, наверное, "без задних ног" выскакивают замуж молодые девицы, измученные родительским домом.
________________
На новом месте было всё совсем по-другому. Вместо леса - квартал 20-этажек, вместо пластикового домика с ветками в окно - изодранная бетонная коробка на предпоследнем этаже, вместо гостей кемпинга и множества друзей - только пара собачников с дружественными псами. Вместо всего остального - Миша и наше - совместное теперь - логово. Мне вдруг показалось, что вместо Москвы вокруг случилась родная Уфа. Как будто пару десятилетий во всех округах столицы "как корова языком слизала". Как будто время скакнуло назад и притормозило на замедленном воспроизведении. Как будто оказалось возможно предвидеть все ошибки...
___________________
Для начала я, как приличная женщина, навела в доме уют. Отодрала грязь, прилипшую с годами, оттерла посуду, постирала и убрала в шкаф гору вонючей одежды из кресла, передвинула мебель, развесила гирлянды, на большой мамин фикус навязала цветные ленты. Они колыхались от воздуха. Новый рабочий стол (из черного стекла с блёстками!) встал у окна. В сумерках там зажигалось панно из светящихся окон башни напротив. Мне всё нравилось.
С утра я готовила завтрак, мы ели под музыку и втроем, с собакой, шли по голому бульвару на остановку. Там Миша оставался ждать автобус в Москву, а мы с собакой уходили дальше - в лес, на берег канала. Там было красиво и бродить-не перебродить.
Пока хозяин квартиры работал, я писала заказные тексты и занималась хозяйством: готовила еду, натирала полы, крутила бигуди и встречала мужчину при параде и с ужином. Мы чинно ели, смотрели кино, шутили и пили вино, а потом ложились в постель, и он засыпал. Так прошла неделя, две. Я вдруг сообразила, что в этой квартире он перестал ко мне прикасаться. Вообще.
- Миша, у меня есть к тебе вопрос, - решилась я однажды, когда мы валялись в кровати в воскресенье.
- Задавай! - он был в хорошем расположении духа.
- Почему у нас нет секса?
- Секса? Нет? У нас? Почему у нас нет секса? - он почему-то улыбался, глядя в потолок, - Ундина, почему у нас нет секса? - Так зовут мою собаку. Она как раз стояла рядом с постелью, наклонив свою чебурашью морду и виляя хвостом. В ответ на Мишин вопрос она гавкнула и принесла мячик.
_________________________
Всё остальное было вполне весело. Старый мамин фикус воспрял духом и пустил новые листья зимой. Соседи за стенкой ругались из-за пьянки. У Ундины появились подружки - другие собаки: тибетский мастиф Тирамису, риджбек Багира и ритривер Джесси. Веселой стаей, вместе с собачниками мы часами гуляли по коричневому лесу вдоль бетонных берегов канала. Там иногда проходили последние баржи. Кавказцы из магазина в соседнем подвале стали приятелями и продавали коньяк после полуночи. В ДЭЗе обнаружилась пара крикливых попугаев, а в соседнем квартале - приличная кофейня.
В одно солнечное воскресенье осени мы ходили в Мишей гулять по старому городу: дома ранней советской архитектуры, совсем старые церкви, желтые - красные - рыжие - оранжевые - роскошные листья под ногами и амфитеатр с деревянной сценой прямо на воде. Мы болтали, напились, заблудились, смеялись, купили ещё флакон коньяка, валялись в листьях, и домой меня Миша нёс на руках. Всё - как раз так, как было у меня в его возрасте. Только теперь я была "улучшенной версией себя": могла складно объяснить любые эмоции, не обламывалась делать минет и вдохновенно заморачивалась на крем-суп из тыквы с копченым лососем, имбирем, сливками и кунжутными семечками (посыпать сверху). Этот самый суп, по сути, и "переломил" ситуацию в сторону распада.
__________________________
Я не заметила момент, когда наши дни стали рутиной. Рабочий день Миши заканчивался всегда одинаково: ужин под youtube-канал какого-нибудь очередного балабола-ремесленика и 2 бутылки пива, потом - какое-нибудь кино из кровати и - сон. А я в это время закрывалась на лоджии с телефоном и шипела в трубку подруге:
- Блин, нет, он не ответил ничего, и между нами так и нет близости. Её нет ни физически, ни душевно! Это - какой-то другой мужик! Соблазнить его? Как, блин?! Мы когда ложимся вместе, у меня прямо физическое ощущение, что от его кожи "фонит" холод. С каждым днем нашего молчания мы отдаляемся друг от друга как, ё-моё, кометы. Я, конечно, пытаюсь соблюдать уже просто правила добрососедства. Я как бы, несмотря ни на что, женщина, я должна о нём заботиться, и он меня принял, я ему благодарна и готовлю каждый день ужин. Но, черт возьми, он столько ест, что я его не прокормлю! Я всё ещё продолжаю выпендриваться: стараюсь каждый день делать что-то новенькое и интересное. У него уже любимые мои блюда. Но обычно он просто есть под видео, говорит: "Вкусно, спасибо", ставит тарелку в раковину и пододвигает к себе компьютер для игры.
- Слушай, ты звучишь как корыстная бабушка! Ты переезжала туда уже без отношений с ним. Вы - просто сожители, временные партнеры. Ну, предложи ему скидываться на продукты тогда. А готовить будешь продолжать, это - функция, которая прилагается к женщине "по умолчанию". Ну, или вари гречневую кашу и всё, - посоветовала подруга.
Но Мише затея не понравилась. Вернее - он, в своей манере, просто никак на неё не отреагировал. Только взглянул опять искоса. А потом, в очередной вечер он съел весь суп, пока я была в ванной. Только что приготовленный для совместного ужина. Весь целиком.
- Миш, э-э-э, это же 5 литров... Это вредно! И я вообще-то тоже хочу есть, - я хлопала глазами в пустую кастрюлю.
- Ну, извини, он был такой вкусный! - он улыбался и облизывался как тот же мальчик, который катался со мной на рейв.
Я вдруг подумала: "Как бы обрадовалась бабушка, если бы я приехала к ней и съела всё, что она наготовила для любимой внучки". Была бы, наверное, счастлива и Мишина мама. Но я не была ему мамой! Я почувствовала себя старой, недалекой женщиной, которая - наверное, про еду, но точно не про секс. Как будто, уехав из кемпинга, я лишилась собственных чар. Во внутреннем механизме что-то произошло: стрелка сдвинулась со щелчком. Мы дико поругались. С тех пор мы или молчали, или собачились.
__________________________
Когда говорят "отношения испортились", это - очень четкое определение, потому что между людьми действительно заводится "порча", попросту - гниль. Причины бывают разные: залежалось и отсырело или, например, нарушается граница. Через эти дырки в коже попадает инфекция от обид. И всё - тревога и "треугольник Карпмана".
От тревоги помогает возврат в реальность, а от зависимости - то, что уже лет тридцать практикуют в Обществе анонимных алкоголиков.
В отношениях можно попробовать метод "честные разговоры". Но обычно это - самое сложное, потому что - из доверия. Нужно быть очень смелым, чтобы не побояться выглядеть злым, несчастным, слабым, глупым...
Миша не разговаривал. И не прикасался. Он почти всё время работал. Теперь его распорядок стал совсем простым: он вставал (я старательно прикидывалась спящей), вечером приходил с пивом (количество бутылок увеличилось до 4-х), открывал на кухонном столе компьютер с игрой-стрелялкой и выключал меня из эфира.
Не зная, куда деть нежность, я перенесла её на собаку и не давала ей покоя своей любовью. Здоровенным, косматым, ручным зверем, вместо Миши, теперь была собака: ела с рук, катала на спине, урчала от прикосновений, вскидывала гриву, смотрела с восхищением и поддерживала любые дикие затеи.
_____________________
Слушая моё бессвязное нытье по вацапу, друзья вытащили на работу - в кафе. Теперь и в моей жизни что-то выстроилось: пустой заледенелый бульвар, надземный мост, остановка, автобус; слева - свалка, справа - коттеджный поселок и церковь; открыли, наконец, станцию метро "Ховрино"; музыка в наушниках, шумный центр; уф, пришла. Весь день - еда, красота, запахи и люди, а в конце - всё в обратном порядке. Из кафе я возвращалась к ночи и - с "вкусняшками". На пару недель наши отношения чуть-чуть изменились.
Новый год встретили втроем, и это был милый вечер: откровения и кусочек тепла, которое когда-то нас соединило. А со 2 января Миша опять перестал разговаривать. Он уходил с утра молча и возвращался так, будто жил один. Он не прикасался к моей еде, сам готовил себе что-то, сам мыл тарелку после еды. Мы негласно поделили пространство: он проводил вечер в кухне, я - в комнате, ведь она была единственной. Показатели наших датчиков разъединились во времени. Мне стало лучше без него, чем с ним, а он делал вид, что меня и нет.
_________________________
Но если мы встречались, то сцеплялись из-за какой-нибудь чуши. Я честно не помню причин. Кажется, в основном, они были - тоже про еду. Начались разговоры о том, что - "раз пошла такая пьянка" - нужно разделить квартплату пополам. Я дала денег, они как раз начали опять появляться.
- Когда ты уже, наконец, съедешь? - буркнул он во время очередной ссоры. Я решила, что подумаю об этом к концу февраля, а сейчас можно успокоиться и перестать обращать внимание на Мишу точно также. Теперь он не мешал мне ни петь, ни рисовать в большой комнате.
____________________________
Не помню - как начался тот разговор. Я пришла на кухню за водой, а Миша вдруг сказал:
- Я записался на вип-асану и уеду туда через две недели. Нужно, чтобы ты съехала до этого времени. Мы уже говорили об этом давно, теперь у тебя есть конкретное время для того, чтобы найти где жить.
- Мы же договорились до конца февраля?!
- Нет, мы так не договаривались. Мы вообще никакие сроки не обговаривали. Ты, может, сама себе, как всегда, придумала какие-то периоды, но - никакого конца февраля.
Наша совместная история схлопнулась до самой короткой перспективы в календаре. Я растерялась и заревела. Миша не взглянул даже искоса.
Теперь во время вечерней прогулки с собакой я судорожно думала: чего я хочу дальше в этой жизни и в этом городе? Глобальный вопрос, как всегда, подскочил неожиданно, а времени оставалось только на то, чтобы найти временное прибежище. Конец февраля должен был стать прощальным. Я написала пост в фейсбук, вычеркнув Мишу из списка читателей. Я разговаривала и ныла, искала и нашла идеальный вариант, о котором только робко грезила. Друг ждал меня на своей даче, но перевезти мог только на день позже. Я подумала, что даже заморачиваться на это не надо, и Миша согласится перед фактом.
- Почему твои вещи не собраны? - спросил он, когда вернулся с работы накануне Дня "Х".
- У меня не получается завтра переехать. Я прошу один день потерпеть, я перееду послезавтра, когда будет выходной.
- Нет, ты должна уехать завтра.
- Боже, ну, войди в положение. Один день ничего не решит!
- Я входил в твое положение несколько месяцев. Я изначально вошел в твое положение. И что ты? Больше ни одного дня.
- Что я?! Это - один день! Я готова заплатить тебе за день проживания!
- Нет, теперь я не готов пойти даже на это. Но я надеюсь, кстати, что ты оставишь мне половину квартплаты за месяц и стоимость ботинок, которые покусала Ундина.
- Ундина не покусала, а оставила царапину на одном, а половина квартплаты уйдет на срочный вызов грузчиков.
- Пф, я так и знал, что ты так ответишь...
Это был один из его разговоров с квартиросъемщиками. Они, наверное, не все запросто съезжали и не берегли его дом. Я гораздо позже поняла, что это была отчаянная защита. Мне сложно представить Свой Дом. "Тот, кто в 15 лет убежал из дома, вряд ли поймет того, кто учился в спецшколе"...
Я была унижена так сильно, что вечером не смогла лечь с ним в одну постель. К тому моменту, когда моё лицо распухло от рыданий, Миша уже давно спал. Я стояла в сумраке напротив его тела и не понимала - кто этот злой мужик-мальчишка? Совсем чужой.
Я стаскала по всему дому пледы, распечатала спальный мешок и легла на полу около маминого гостиного гарнитура. Собака легла со мной, и было даже складно: я была в трипе по темному лесу, рядом сопел большой злой зверь, а бок грел другой - добрый и свой.
____________________
На следующий день я, как обычно, претворилась спящей, пока Миша собрался и ушел. Я сразу же соскочила, но через 10 минут вернулся он: разделся, разулся, вытащил на кухне 3 бутылки пива и обыденно открыл компьютер с игрой.
- Ты не пойдешь на работу? Сегодня же среда... - спросила я, давясь собственными словами.
- Нет, я не пойду, я отпросился, - обернулся он со стула и бросил свой фирменный взгляд искоса. Может быть, всего лишь из-за роста, но Миша умел смотреть снизу - вверх - как наоборот: высокомерно.
- А зачем? Это ты ради меня отпросился? Не похоже было, что ты готов помочь мне собраться... Или - подожди! - ты остался, чтобы проследить за мной? Ты думаешь, что я могу утащить что-нибудь твоё?!
- А что, у меня жильцы разные чего только не воровали, когда съезжали, - он говорил абсолютно серьезно. Так я стала "жильцом", а противостояние москвичей и "понаехавших" обернулось новой трагедией.
Это был длинный-длинный-мучительный-страшный-выматывающий день. Коробки, короба, коробочки, бесчисленные шмотки. Переговоры с грузчиками:
- Ой, нет, в Долгопрудный мы не поедем, мы там простоим в пробке до полуночи!
- Да, мы выезжаем, но раньше, чем через 4 часа не ждите.
- Девушка, мы не приедем, у нас машина сломалась.
- Ой, нет, в Долгопрудном не работаем. Куда ехать? В Красногорск?! Вы, девушка, решили по всем пробкам прокатиться?
Проклятиями и истерикой я нашла-таки машину, но личные предметы не заканчивались. Миша заседал на кухне и иногда молча выходил за новой порцией пива. Иногда я ходила туда выкурить сигарету и, заодно, прогнать ему какую-нибудь жизненную мудрость.
- И вот еще что, Миша, постарайся не вкладывать в окружающих тебя женщин ни свои надежды, ни свою злость на маму, мы все злимся на родителей, это нормально, - я уезжала и могла, наконец, говорить как взрослая женщина.
- Не трожь мою мать! Въебу! - Он впервые так выругался. Я так удивилась, то прыгнула ва-банк:
- Ну, сделай это! Такое ощущение, что ты давно хочешь это сделать
Я долго смотрела на него своим самым тяжелым взглядом и ушла в комнату с лицом акулы. Всплакнула там в углу и продолжила складывать барахло в ящики. Наши неприятные встречи на кухне перемежались со звонками от грузчиков, которые - никто - не могли приехать. Я орала и визжала на них в телефон, потом бросала трубку, ревела и хохотала попеременно. "Рвать когти! Рвать когти!!! РВАТЬ КОГТИ!!"
Когда очередь дошла до кухни, где держал осаду Миша, я была как раз в маниакальном периоде своего состояния:
- оК, это - последний транш, теперь я собираю свои кухонные вещи, здесь много мелких предметов, поэтому "следи за руками"... Солонка твоя? Нож? Столовый набор на 6 персон - твой, помню, вот, лежит, не трогаю. Вазочка! Ну, травяной чай заберу, тебе не нужно, ты всё равно пиво предпочитаешь. Трюфельное масло и морскую соль оставлю. На память.
- Нет, мне ничего не надо, - он соскочил, заполонил собой всю кухню и выбросил флаконы в мусорное ведро. Он защищался изо всех своих мальчишеских сил. Но - одновременно - резал меня, и я была уже совсем слаба и чуть-чуть "не в своём уме". Всё, что было летом, рассеялось вонючим дымом. Стали трястись руки. Хотелось телепортироваться из этой квартиры на хрен поскорее, а грузчики по-прежнему пропадали где-то в пробках. На крышке одной из банок оказалось написано "Всего хорошего!" Я ткнула эту банку Мише в лицо и опять начала ржать.
... "Газель" приехала почти ночью. Миша уже лег в кровать - в той же комнате, где лежал горой мой скарб. Он лежал с закрытыми глазами, уютно укрывшись одеялом, пока мимо него двое парней в чумазых куртках перетаскали коробки, а я положила ключи на полку и сказала:
- Ключи - вот, здесь. Я уйду - вставай закрыть дверь. Спасибо, что помог когда-то. Постарайся быть счастлив и - прощай.
В гулком дворе, под стенами башен, светящихся семейными ужинами, мы с собакой и двумя парнями забились в кабину "Газели", и это была самая романтичная поездка за последнее время.
- О, мы же - "трое в лодке, не считая собаки", - сказал один из парней, подгребая Ундину к себе, - Вообще-то я не очень жалую собак, но эта - хорошая.
- Отлично, ребята, гоните отсюда поскорее! - захохотала я и стала судорожно удалять Мишин номер.
- Что, прям так он вас достал? - скосились с улыбкой грузчики.
- Всё нормально, - выдохнула я, но на звонок телефона в кармане вскрикнула: - Ну, нет!
- О, это он звонит, будет говорить, что всё осознал и просит вернуться! - заржали парни.
- Юля, ты что там? Где? Ты помирилась с Мишей и остаешься у него жить? Уже почти полночь. Ты приедешь? - звонил друг, на дачу к которому я ехала пожить.
- Нет!!! Я уже еду, дорогой мой дружочек! Надеюсь, минут через 30 будем. Я попросила ребят "гнать"...
На следующий день Миша разместил в своей социальной сети ссылку на видео с красивым и тонким танцем. Там была пустая сцена, мужчина и женщина. Они двигались так, что каждый на короткое время становился опорой друг для друга. Они были слабы и уязвимы. И - прекрасны в своей зависимости.
Потом Миша, наверное, заблокировал меня, но никаких постов от него я с тех пор не видела. Мы вообще больше никогда не виделись. Осталась только пара фотографий.
Женщины всё время хотят мужчину, с которым "как за каменной стеной". Мужчины всё время хотят женщину, с которой будет "легко".
Контроль происходит из страха за будущее, но убивает всякую легкость. Женщинам следует больше доверять неизвестности, а мужчинам быть более устойчивыми, вот и всё...