15 мая 1941 года на Центральном аэродроме имени М.В. Фрунзе приземлился «Юнкерс» U-52. Германская сторона официально заявила, что он прилетел в Москву… по ошибке. Советская сторона сделала вид, что поверила. Но выводы последовали.
(Развязка. Чтобы прочитать «завязку», подпишитесь на канал «Исправленному верить» и читайте главы из одноимённой книги)
Что было на самом деле
Обеспечить Ю-52 беспрепятственный полёт и приземление на Центральном московском аэродроме службам ПВО распорядилось Главное управление ВВС РККА. В войсках воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) полёт «Юнкерса» посчитали согласованным и в нарушение постановления СНК СССР от 25 января 1941 г. №198-97сс «Об организации противовоздушной обороны» не доложили о нём по инстанциям. Командование Западной зоны ПВО и штаба 1-го корпуса ПВО Москвы получило информацию о нахождении немецкого самолёта в нашем воздушном пространстве уже после его посадки в Москве.
Речь могла идти и о несогласованных действиях родов войск, и о договорённости руководства вермахта (или люфтваффе) и ВВС РККА. В этом следовало разобраться. Разобрались. И сделали оргвыводы. 10 июня 1941 года Нарком обороны СССР С.К. Тимошенко (1895—1970, после войны отказался писать мемуары, заявив, что правды никто не опубликует, а врать есть кому и без него – прим. авт.) издал Приказ №0035 «О факте беспрепятственного пропуска через границу самолета Ю-52 15 мая 1941 г.»
15 мая 1941 г. германский внерейсовый самолет Ю-52 совершенно беспрепятственно был пропущен через государственную границу и совершил перелет по советской территории через Белосток, Минск, Смоленск в Москву. Никаких мер к прекращению его полета со стороны органов ПВО принято не было. Посты ВНОС 4-й отд. бригады ПВО Западного особого военного округа, вследствие плохой организации службы ВНОС, обнаружили нарушивший границу самолет лишь тогда, когда он углубился на советскую территорию на 29 км, но, не зная силуэтов германских самолетов, приняли его за рейсовый самолет ДС-3 и никого о появлении внерейсового Ю-52 не оповестили. Белостокский аэропорт, имея телеграмму о вылете самолета Ю-52, также не поставил в известность командиров 4-й бригады ПВО и 9-й смешанной авиадивизии, так как связь с ними с 9 мая была порвана военнослужащими. Командование 9-й смешанной авиадивизии никаких мер к немедленному восстановлению связи не приняло, а вместо этого сутяжничало с Белостокским аэропортом о том, кому надлежит восстановить нарушенную связь.
В результате командир западной зоны ПВО генерал-майор артиллерии Сазонов и начальник штаба 4-й отд. бригады ПВО майор Автономов никаких данных о полете Ю-52 до извещения из Москвы не имели. В свою очередь вследствие плохой организации службы в штабе 1-го корпуса ПВО г. Москвы командир 1-го корпуса ПВО генерал-майор артиллерии Тихонов и зам. начальника Главного управления ПВО генерал-майор артиллерии Осипов до 17 мая ничего не знали о самовольном перелете границы самолетом Ю-52, хотя дежурный 1-го корпуса ПВО 15 мая получил извещение от диспетчера Гражданского воздушного флота, что внерейсовый самолет пролетел Белосток.
Никаких мер к прекращению полета внерейсового самолета Ю-52 не было принято и по линии Главного управления ВВС КА. Более того, начальник штаба ВВС КА генерал-майор авиации Володин и заместитель начальника 1-го отдела штаба ВВС генерал-майор авиации Грендаль, зная о том, что самолет Ю-52 самовольно перелетел границу, не только не приняли мер к задержанию его, но и содействовали его полету в Москву разрешением посадки на Московском аэродроме и дачей указания службе ПВО обеспечить перелет.
Все эти факты говорят о неблагополучном состоянии службы ПВО Западного особого военного округа, о плохой ее организации, слабой подготовленности личного состава ВНОС ПВО, потере бдительности в 4-й отд. бригаде ПВО и отсутствии должной требовательности со стороны командующих военными округами и высшего начсостава ПВО и ВВС к четкости несения службы ПВО.
Приказываю:
1. Военному совету Западного особого военного округа тщательно расследовать факт самовольного пролета самолета Ю-52 через территорию округа, выявить всех виновных лиц и наложить на них взыскания своею властью. Немедленно восстановить телефонную связь Белостокского аэропорта с 9-й смешанной авиадивизией и штабом 4-й бригады ПВО и в пятидневный срок проверить состояние связи аэропортов со штабами ПВО. Исполнение донести к 20.6.41 г.
2. Военным советам округов (ДВФ) назначить авторитетные комиссии, которые обязать к 1.7.41 г. обследовать всю систему ПВО на территории округов, обратив особое внимание на ее боеготовность, состояние службы наблюдения, оповещения, связи и подготовку постов ВНОС. Все недочеты, вскрытые комиссиями, устранить на месте в процессе их работы. Результаты обследования и о принятых мерах донести мне к 5.7.41 г.
3. Начальнику Главного управления ПВО до 1.7.41 г. обследовать состояние ПВО в Западном особом и Московском военных округах и результаты обследования доложить мне лично. Его же распоряжением обеспечить к 1.7.41 г. все посты ВНОС силуэтами самолетов и организовать поверку знаний постами ВНОС силуэтов и умения определять по ним принадлежность самолетов.
4. За плохую организацию службы ВНОС, отсутствие должного воинского порядка в частях ПВО и слабую подготовку личного состава постов ВНОС командующему Западной зоной ПВО генерал-майору артиллерии Сазонову, начальнику штаба 4-й бригады ПВО майору Автономову объявить выговор.
5. За самовольное разрешение пролета и посадки Ю-52 на московском аэродроме без поверки прав на полет в Москву начальнику штаба ВВС генерал-майору авиации Володину и заместителю начальника 1-го отдела штаба ВВС генерал-майору авиации Грендалю объявить замечание".
6. Командиру 1-го корпуса ПВО генерал-майору артиллерии Тихонову и заместителю начальника Главного управления ПВО генерал-майору артиллерии Осипову обратить особое внимание на слабую организацию системы наблюдения и оповещения.
Народный комиссар обороны СССР Маршал Советского Союза
С. Тимошенко
Начальник Генерального штаба Красной Армии генерал армии
Г. Жуков
Обратите внимание на то, что боеготовность ПВО нужна к 5 июля, поскольку мы знаем, что на рассекреченной карте стоит автограф замначальника Генштаба генерала Ватутина: «Выступаем 6 июля».
Возможно, тихоходный 18-местный «Юнкерс-52» (скорость – 250 км/час, дальность полёта на крейсерской скорости – 1300 км), перепутали с рейсовым ДС-3 (Ли-2). Были рейсовые и Ю-52. После присоединения Балтийских республик к СССР в авиапарк Прибалтийского управления ГВФ вошли два Ju 52/3m эстонской авиакомпании AGO, которые эксплуатировались на линии Рига—Великие Луки—Москва. А с 1934 года до своего закрытия первую в СССР регулярную международную гражданскую авиалинию Берлин—Москва (Москва—Великие Луки—Ковно—Кёнигсберг—Берлин протяженностью 1682 км) обслуживала на Ю-52 советско-германская авиакомпания «Дерулюфт» (Deutsch-Russische Luftverkehrs A.G., Deruluft). Так что даже появление вне расписания пассажирского «Юнкерса» со стороны дружественной Германии не могло вызвать никаких опасений, да и пилотам, осуществлявшим те полёты, инфраструктура Москвы была хорошо знакома.
Новая волна
Павел Судоплатов уже в новой России оправдывал вспышку репрессий весной-летом 1941 года, выкосившую высший комсостав ВВС РККА, именно прилётом 15 мая в Москву «Юнкерса». Но официальную причину репрессий можно прочитать в п. 125 Выписки из протокола решения Политбюро ЦК ВКП(б) №26 от 9 апреля 1941 г. «Об авариях и катастрофах в авиации Красной Армии», оформленной Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР.
«ЦК ВКП(б) и СНК СССР устанавливают, что аварии и катастрофы в авиации Красной Армии не только не уменьшаются, на все более увеличиваются из-за расхлябанности лётного и командного состава, ведущей к нарушениям элементарных правил летной службы. Факты говорят, что из-за расхлябанности ежедневно в среднем гибнет у нас при авариях и катастрофах 2-3 самолёта, что составляет на год 600-900 самолётов. Нынешнее руководство ВВС оказалось неспособным повести серьёзную борьбу за укрепление дисциплины в авиации и за уменьшение аварий и катастроф...
Объявить выговор наркому обороны т. Тимошенко за то, что в своем рапорте от 8 апреля 1941 г. он по сути дела помогает т. Рычагову скрыть от ЦК ВКП(б) и СНК СССР недостатки и язвы, имеющие место в ВВС Красной Армии».
Павел Рычагов снят с должности начальника ВВС Красной Армии 12 апреля ещё до прилёта «Юнкерса», 24 июня арестован, 28 октября расстрелян. Молодой и азартный Рычагов пострадал от своей несдержанности. Не привык он к службе на ковре. Когда Сталин его пожурил, что в вверенной ему военной авиации царит раздолбайство, он в свойственной манере попытался «перевести стрелки» на самолётостроителей, заявив, что «сталинские соколы» летают на гробах. Его коллеги испытывали новые немецкие самолёты и, естественно, докладывали ему о их преимуществах. Он должен был об этом известить вождя, но не имел права делать это публично и в таком ключе.
31 мая арестован командующий Московским военным округом Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Петр Иванович Пумпур.
7 июня арестован начальник управления ПВО Григорий Михайлович Штерн. 8 июня сразу после операции прямо в госпитале арестован помощник начальника Генштаба по авиации дважды Герой Советского Союза Яков Смушкевич.
19 июня арестован командующий Прибалтийским военным округом генерал-полковник Александр Дмитриевич Локтионов, до того занимавший должность начальника ВВС Красной Армии. Получается, именно он отдал приказ подчинённым Штерна и Пумпура пропустить «Юнкерс» в Москву. А это, если не заговор, то точно – конфликт интересов или провокация. Ещё больше в этом убеждает нижеследующее.
23 июня на основании показаний 18-и высших командиров РККА арестован заместитель Народного комиссара обороны, бывший начальник Генштаба Кирилл Афанасьевич Мерецков. На предварительном следствии признал себя виновным. 15 июля на очной ставке с Локтионовым уличил того в участии в «военно-фашистском заговоре» (Выходит, был в курсе! – прим. авт.). 28 августа Мерецков из Лефортовской тюрьмы написал письмо Сталину с просьбой направить его на фронт. 6 сентября «освобождён на основании указаний директивных органов по соображениям особого порядка» и назначен командующим 7-й отдельной армией, остановившей наступление финских войск. С ноября — командующий 4-й отдельной армией. С декабря — командующий Волховским фронтом. Архивно-следственное дело №981697 в отношении Мерецкова уничтожено 25 января 1955 года на основании указания ЦК КПСС и распоряжения председателя КГБ при СМ СССР И.А. Серова.
В России документы об этом инциденте засекречены, а, возможно, и уничтожены, как дело Мерецкова. В Германии о том событии знают не более, чем в России. Ни в германских, ни в советских открытых источниках нет никакой информации, кто именно прилетал в Москву и что стало с экипажем «Юнкерса». Проверять работоспособность ПВО одним самолётом не было смысла, поскольку на Москву планировалось направить армаду бомбардировщиков, которая попросту смяла противовоздушные силы. Другое дело, защищать небо, когда войска воюют, согласно доктрине, на чужой территории. Ведь по аналогии производила наша дальняя авиация с 7 августа по 5 сентября 1941 года налёты на Берлин! Самолёты неоднократно были обнаружены постами немецкой ПВО, однако их принимали за свои и огня не открывали. Но это совсем другая история.
***
С того момента прошло почти 80 лет. Несколько поколений, которые могли хоть что-либо рассказать о событии, давно отошли в мир иной. Нет больше СССР. Но по-прежнему молчат архивы. И это молчание даёт повод для разного рода спекуляций и искажений нашей с вами Истории.