Все мы знаем, как важно, когда у человека хорошее настроение. И дело быстрей спорится, и новые идеи появляются, и жить, в конце концов, хочется. У животных тоже есть периоды хорошего настроения. Вы видели, как улыбаются собаки? Это только на первый взгляд кажется, что все они «на одно лицо» и без эмоций. Как бы не так! Улыбки собачьи ой, какие разные. А расплывшаяся в блаженстве кошачья морда, чего стоит! Да и лесные жители свои положительные эмоции умеют показать. Один раз, сподобил меня Господь увидеть это воочию.
Бродил я как-то летом в тайге по форелевой речке. Утро было славное, тихое и умиротворяющее. Потихоньку вставало солнышко, протягивая руки-лучики к земле, стараясь побыстрее согреть мокрую от росы землю. Небо бездонными чистыми синими глазами, улыбаясь, смотрело на речку, лес и поляны. Поднимающийся легкий ветерок начал ворошить кроны берез и елей, как бы причесывая взъерошенную после сна лесную шевелюру своей рукой.
Прошагав по петляющей реке несколько километров, и устав, я присел на камень возле березки. Взгляду открывалась чудесная картина: река в этом месте была шире обычного и образовывала небольшой заливчик. По его краям, то тут, то там, белели головки лилий. Один берег возвышался «скалкой», как сказали бы местные жители, то есть невысоким каменным возвышением. У подножия этой «скалки», почти у самой воды, ярким белым светом на зеленом фоне блестел кварцевый валун. Он был похож на большую сахарную голову, невесть откуда появившуюся в лесу. Другой берег был ниже, почти весть покрытый ельником. Сзади журчала по камням река, создавая причудливую мелодию. Некоторые камни лежали не плотно, и в зависимости от течения, то наклонялись, то поднимались, издавая различные по тональности звуки. Впереди, заливчик заканчивался самым настоящим таежным водопадом. Водяная пыль, поднимавшаяся от него, искрилась и переливалась на солнце всеми цветами радуги.
Откинувшись назад, к березке, я в блаженстве закрыл глаза. Музыка реки в обрамлении тишины леса убаюкивали меня. Вдруг где-то сверху прозвучало:
- Кр-ах, кр-ах!
Как будто старое дерево согнулось от поясничной боли, жалуясь про это на всю округу.
- Кр-ах, кр-ах!
Я открыл глаза и посмотрел в небо. Чуть выше крон деревьев по небу летели, нет, парили, два ворона. Изредка лениво шевеля кончиками крыльев, они медленно делали круги над лесом и над заливчиком. Иногда они нехотя переговаривались, как бы советуясь, что делать дальше. Один из воронов зашел на новый круг, а второй не спеша полетел прямо, растворяясь в голубизне утреннего неба.
Оставшаяся птица вдруг резко поднялась вверх на несколько метров, а затем быстро стала спускаться. У летчиков такой маневр называется «горка». Затем ворон вновь полетел над рекой.
-Кр-а-ах, кр-а-ах! – прохрипел небесный житель и вдруг перевернулся в воздухе брюхом вверх, пролетев так несколько метров!
-Кр-а-а-ах!
И птица снова лениво сделала пару переворотов в воздухе. Как ей было хорошо! Это было видно невооруженным глазом. Ворон блаженствовал в небе, греясь в восходящих лучах солнца.
Наконец, он спикировал вниз, на камень, возле самой реки. Усевшись на него, он уставился на бегающие по воде солнечные искорки, поворачивая при этом голову то вправо, то влево. Вот, он прыгнул на камушек в воде и попытался поймать клювом одну из искорок. Вот, еще раз, но безуспешно. Потом, ворон опустил наполовину в воду клюв и резко повернул голову. Фонтанчик брызг заблестел на солнце.
-Кр-а-ах! – восторженно прокричал чернокрылый и, снова опустив клюв в воду, повернул голову в другую сторону. Брызги разлетелись в стороны.
- Кр-а-ах, кр-а-ах! - ликовал ворон.
Так повторилось еще несколько раз, после чего птица перелетела чуть дальше. Здесь ворон, зайдя по брюхо в воду, начал внимательно что-то рассматривать. Потом резко наклонился, опустил голову в воду и выхватил оттуда рыбешку, ловко бросив ее через голову! Рыбка упала у зарослей черники. Ворон подскочил к ней, аккуратно взял в клюв и подкинул опять!
Такая игра заняла еще пару минут. Потом ворон подошел к самой кромке воды, вытянулся вперед, выгнул спину и шею, распластал назад крылья и, глядя в небо, испустил крахтающий звук. Это звучало как «спасибо». Да, да! Именно так! Я это понял сразу, хотя и не изучал птичьего языка. Тварь благодарила Творца!
Потом ворон взлетел, и, сделав еще один, прощальный круг, начал удаляться, пока не растворился в синеве неба совсем.
Ошарашенный, смотрел я ввысь, которая становилась то голубой, то синей, то почти черной от долгого взгляда.
Еще несколько минут я провел в каком-то оцепенении, плененный увиденным. Улыбка появилась на моем, наверное, растерянном и удивленном лице. Я почувствовал, как меня что-то переполняет внутри. Наверное, такое бывает в минуты мгновенного и большого счастья.
Подняв с земли рюкзак и закинув его за плечи, сам не зная от чего, я вдруг запел: «…и улыбка, несомненно, вдруг коснется ваших глаз. И хорошее настроение не покинет больше вас!».