Автор исторических детективов Николай Свечин о выборе литературного псевдонима, времени, которое уходит на написание книг, сравнении с Акуниным и о том, когда закончится серия о приключениях нижегородского сыщика Алексея Лыкова.
Об истории творческого псевдонима
– Моя настоящая фамилия Инкин кажется мне неудобоваримой на слух. «Ин! Кин!» — какая-то китайско-корейская история получается. Кроме того, я раньше работал в банке, там не приветствовалось бумагомарательство. Надо было взять псевдоним, правильный, точный.
Я хотел назваться Арсентьевым в честь деда, который погиб на войне, но у нас уже есть Елена Арсеньева. Я подумал-подумал и взял «Свечин». Псевдоним простой, лаконичный, спокойный, без понтов, без амбиций, без претензий на лишний аристократизм.
И еще он в честь Александра Андреевича Свечина — это наш русский военный теоретик и практик, генерал, герой Первой мировой войны, расстрелянный в 1937 году. Я сейчас думаю, что Свечин даже лучше Арсентьева, короче на слух. А вот никаких тайных смыслов в фамилию я и в помине не закладывал.
О потенциале исторических детективов
– Потенциал у исторического детектива огромный. У нас такая история обалденная! Пиши не хочу. Другое дело, что надо правильно выбрать эпоху: чтобы и тебе нравилась, чтобы про нее писать было легче и чтобы она при этом и читателю была интересна. У всех свои «комфортные» эпохи.
Введенский пишет про 30-е и 70-е годы XIX века, Погонин дошел до Первой мировой войны, я к ней тоже понемногу приближаюсь, Акунин закончил на Гражданской войне. Мне кажется, что мой Лыков тоже пропал в Гражданскую войну. Я до этого еще не дошел и не так скоро дойду, но если разобраться, то это самое вероятное развитие событий.
О сюжетных идеях и исторических теориях
– Историки на меня, слава богу, внимания не обращают. Они думают, что это просто еще один графоман. А у меня есть всякие любопытные предположения! Вот в книге «Охота на царя» я придумал, что покушение на Александра II прикрывали офицеры из Рущукского отряда, которым на войне с турками командовал цесаревич (будущий император Александр III).
Государь влюбился в то время и совсем голову потерял, перестал заниматься делом, мечтал только сидеть рядом с Екатериной Долгоруковой и созерцать ее. У них было трое детей, один из них — мальчишка, Георгий. И уже шли слухи, что государь посылал доверенного человека в Москву за обрядом коронации Марты Скавронской.
Вот как Петр I ее короновал в Екатерину I, так и Александр II хотел поступить со своей новой женой. А результат был бы какой? Изменение престолонаследия. Вместо старшего сына Александра государь назначил бы цесаревичем Георгия. Такая опасность была реальной.
Конечно, это грозило бы полным переформатированием власти, и я думаю, что военные такого не желали. Особенно те, кто воевал с цесаревичем. Много загадок в том покушении, всякое могло быть.
Странно, что полиция никак не могла обнаружить подкоп на Садовой, хотя дважды заходила в магазин сыров, откуда он был сделан. Там несколько тонн земли лежало, а они ее не заметили.
Странно, что начальник царской охраны капитан Кох не увез государя с места покушения после первого взрыва, а позволил гулять там, пока не прилетела вторая бомба. Одна случайность, другая — и всё наводит на мысль, что они неслучайны.
О времени, которое уходит на написание книги
– Я пишу три книги в год, получается, что на одну книжку уходит четыре месяца. Первая фаза — сбор материала — самая длинная и самая трудоемкая. Это я приеду в город, о котором пишу, буду сидеть в архивах, гулять по улицам с историком, читать прессу, путеводители, календари, обдумывать сюжет. Потом интернет, потом выписки, календари, статистические отчеты, научные монографии. Уходит где-то месяц с хвостиком по инструкции выше.
Вторая фаза — я пишу текст, сижу за компьютером, бешено стучу по клавишам. Легче пишется с утра. Вечером уже лень-матушка, башка болит, хочется бросить. Оптимальный режим — с 9 утра до 16, это если без форс-мажоров. Потом уже шарики за ролики заходят. 10 авторских листов один роман занимает, а еще лучше с запасом на редактуру — 11 листов, считай, что это больше 400 тысяч знаков (с пробелами). При форс-мажоре иногда приходилось и по 11 часов в день за клавиатурой сидеть.
Третья фаза — роман идет по инстанциям, и я вычищаю текст до блеска, оценивая все замечания и пожелания. Отсылаю издателю и неделю отдыхаю — футбол смотрю, пиво пью, гуляю. Только потом начинаю думать о следующей книжке. И всё по новой.
О том, когда закончится серия про нижегородского сыщика Лыкова
– Надеюсь, что доведу Лыкова до 1917 года без снижения марки. Да, это логический шлагбаум. Лыков — чиновник департамента полиции. Для чекистов он человек, которого надо как можно быстрее поймать и поставить к стенке. Поэтому Алексей Николаевич должен будет от них бегать.
Тут два варианта: либо Лыков добрался до Парижа и остался у дочки, либо исчез и лежит прикопанный где-то под кустиком. Второй более вероятен, но меня постоянно дергают люди умные, мнение которых я уважаю, и говорят: «Ты не можешь убить Лыкова. Он слишком нужен читателям, и это герой, который должен всегда спасаться». Но вдруг это будет фальшиво и неправдоподобно? Сколько более умных и сильных людей под кустиками зарыты, а он взял и спасся? Не знаю, что решу.
Пока у меня есть время подумать. Сейчас на моем писательском календаре апрель 1909 года. Я вообще часто хожу с готовым сюжетом в голове, просто его время по хронологии еще не пришло.
Вот сейчас точно знаю сюжеты примерно пяти своих будущих книг. Интересные идеи могут простаивать годами, например, «Лучи смерти» про доктора Филиппова 7 лет ждали, что я их напишу. Гибель изобретателя и суть его идеи — одна из исторических загадок.
И я все боялся, что кто-нибудь идею подберет и раньше напишет. Вот сейчас еще три сюжета есть, которые теоретически могут у других появиться. Авось я успею первый про них рассказать.
О сравнении Борисом Акуниным
– «Нижегородский Акунин»! Слышал и читал это десятки раз. Почему так, что за шаблон мышления? Только потому, что пишем в похожем жанре? Сразу приходит на ум, что я его эпигон, а ведь ничего подобного. Жанр, может быть, и один, но книги совсем разные.
Есть же другие авторы исторических детективов: Иван Погонин, Валерий Введенский, Антон Чиж, Иван Любенко, Андрей Добров — и в этом же ряду Николай Свечин. Писать исторические детективы довольно сложно, так что в нашем жанре пишут единицы.
Надо хорошо знать материал, это много работы. Сгонять нас всех в один табун и припечатывать Акуниным — просто глупо, это обличает леность ума и шаблонность мышления. Хотя, когда мне нужен совет умного человека, я пишу Григорию Шалвовичу.
Еще связь с Акуниным есть через Игоря Сакурова, который рисовал фандориаду. Он написал мне: «Хочу делать иллюстрации к вашим книгам». Хорошая мысль! Но решаю не я, свел его с издательством, долго обсуждали. Решили было, что Сакуров сделает только обложку, а из текста вообще иллюстрации уберем.
Игорь нарисовал обложку, учел мои замечания, но в итоге так ничего и не вышло, начальство решило, что будет по-другому оформлять серию. Жалко! Я вообще за издание своих книг очень беспокоюсь. Больше всего хочу, чтобы они стоили дешевле и читатель мог себе позволить их купить. Пусть и на бумаге похуже и в покете — главное, текст. Времена сейчас трудные, многим книги не по карману.
Увлекательные детективы с лихо закрученным сюжетом от Николая Свечина вы можете скачать в сервисе электронных и аудиокниг ЛитРес.
