Популярный сегодня мем «Курильщик VS Здоровый человек» в переводе на «новые деньги» - это классическое «что такое хорошо, и что такое плохо?» Клеймо «курильщика» по определению ставится на что-то нездоровое, подчёркивая ненормальность и вредность тех или иных особенностей, явлений и поступков. «Курильщик» - это всегда пример того, как быть не должно и как жить не надо. И напротив, «здоровый человек» ожидаемо является, если не иконой, то образцом для подражания.
В тексте «Севастополь курильщика» была предпринята попытка обозначить наиболее характерные для современного севастопольского общества болезни. В этом тексте я постараюсь высветить лучшие качества старого доброго Севастополя и рассказать о том, каким может быть и должен быть Севастополь здорового человека. И что для этого требуется?
Гостеприимство и взаимное доверие
В прежние времена многие из гостей Севастополя часто обращали внимание на атмосферу добрососедства и открытости его жителей, более распространённую для небольших деревенских сообществ, нежели для крупных городов. Как признают многие севастопольцы, Севастополь – это действительно большая деревня, где до недавних пор все друг друга знали. И не только знали, но и доверяли друг другу. Во многом такая атмосфера сложилась из-за продолжительной закрытости города и географического расположения в стороне от транзитных маршрутов. Криминальные гастролёры здесь появлялись нечасто. Поэтому в порядке вещей было ходить друг к другу в гости, оставлять ключи соседям и не запирать двери в принципе.
Мой московский друг, впервые приехав в Севастополь в студенчестве, был удивлён дважды за день. В первый раз, когда в 4 утра в дверь позвонил мой друг детства, курсант приехавший на каникулы из питерского военно-морского училища, разбудивший нас и родителей, чтобы не будить свою бабушку и переждать у нас. Второй раз, когда потеряв ночью нашу компанию по памяти пришёл ночью домой к одному из моих друзей и родители того друга (гуляющего где-то с остальной компанией), второй раз в жизни увидев парня, приняли его на ночь.
Здесь и сегодня в порядке вещей отпускать детей самостоятельно ходить в школу и гулять, а подростки могут спокойно пропадать по ночам. Люди привыкли доверять друг другу.
Солидарность и взаимовыручка
Способность объединения усилий для решения общих или частных проблем – одно из редких, но крайне полезных и востребованных качеств в любом сообществе. Показатель и залог его жизнеспособности.
Мы можем найти массу примеров гражданской солидарности в недавней истории Севастополя - от защиты Графской пристани в 2008 году до Митинга народной воли 23 февраля 2014 года. Однако, это проявляется и в повседневной жизни – способности взаимодействовать, готовности выручать друг друга и просто поддерживать связь.
Эти принципы закладываются с младых ногтей. С переданной для списывания контрольной. С дворовой мобилизации и похода в другой двор для наказания обидчиков кого-то из «наших». С помощи в ремонте или переезде. С предоставления квартиры другу, которому требуется уединиться с девушкой.
В моё школьное время по окончании учебного года объединёнными усилиями трёх 10-х классов нам удалось «уйти» непопулярную учительницу математики, проводящую «карательную» политику перманентных двоек и пересдач, и отбившую всякий интерес к своему предмету даже у былых отличников. Мы собрали подписи против неё в гуманитарном и химико-биологическом классах, после чего пришли в её собственный математический класс. И он в большинстве своём нас также поддержал. Мы были услышаны, математичка вынуждена была уйти из школы.
Вежливость и предупредительность
В Севастополе автомобилисты пропускали пешеходов даже, если последние переходили дорогу в неположенном месте, в то время когда во всей остальной стране водители перестали притормаживать даже на пешеходных переходах. Школьники и студенты уступали место пожилым людям в маршрутках и предлагали свою помощь женщинам с колясками для подъёма или спуска по лестницам.
В культурном коде севастопольца заложено подчёркнуто вежливое обращение к окружающим. Здесь даже укоры и претензии зачастую оформляются в вежливую форму. Пусть это не всегда искренне, но это помогает избегать излишних конфликтов или хотя бы снижать их градус.
Не так давно с московской коллегой стали свидетелями небольшого конфликта в очереди в одном из севастопольских госучреждений. Человек попытался включиться в очередь без предварительной записи, мотивирую это тем, что его прямо сейчас сюда направили чиновники из другого кабинета. Один из стоявших в очереди мужчин был категорически не согласен с возможностью другого попасть в заветный кабинет без записи и между ними случился спор на повышенных тонах. Я обратил внимание коллеги на то, что оба в течении всего накаляющегося спора продолжали обращаться друг к другу на Вы, так и не скатившись до перехода на личности и взаимных оскорблений. – «Это типичный Севастополь».
Неравнодушие и гражданское мужество
В современном обществе индивидуализма и потребления люди всё чаще остаются глухими друг к другу, предпочитая закрывать глаза и не слышать чужих стонов и призывов о помощи. Однако, Севастополь жив неравнодушием своих жителей. И это проявляется как в гражданской культуре города, когда люди выходят на защиту своих памятников и ценностей, так и в повседневной жизни.
Особое место занимают примеры гражданского героизма севастопольцев, самоотверженно спасавших жизни других людей, порой ценой собственной жизни. Именно таким людям посвящён памятник «Героям, спасавшим детей», установленный в мае 2014 года на ул. Горпищенко. Памятник увековечил имена и подвиги 3-х современных героев-севастопольцев: 24-летнего Павла Бондарева, в 2013-ом заслонившего собой от вылетевшего на остановку автомобиля 2 детей; майора милиции Дмитрия Усанина, в 1998 году подставившего свою «Волгу» под удар потерявшего управление рейсового автобуса, идущего на столкновение с автобусом с детьми; милиционера Евгения Скоробогатова задохнувшегося при спасении двух мальчишек из бомбоубежища под Малаховым курганом в 2009 году.
С примерами человеческого неравнодушия и гражданского мужества город регулярно сталкивается в разных жизненных ситуациях.
Только в феврале 2019 года из севастопольских средств массовой информации стало известно о двух таких примерах. В первом случае неравнодушные граждане, услышавшие женские крики о помощи из магазина «Эконом» на улице Сенявина, начали штурмовать запертые двери магазина и приняли участие в задержании грабителя. Во втором – трое севастопольцев, защищая честь женщин, вступили в конфликт с приезжими в баре «Бенефис», в результате которого один из защитников был убит, а двое получили ножевые ранения.
В памяти севастопольцев должна была сохраниться и другая история. В январе 2010-ого года город узнал об эпопее, связанной со спасением кота, в районе Центрального рынка и несчастном случае, произошедшем с мужчиной, решившимся его спасти. Грузчик Центрального рынка Дмитрий Кудрявцев после первых суток криков замерзающего на дереве животного и ни к чему не приведших звонков в местное МЧС, принёс лестницу и попытался самостоятельно его снять. Однако, под Дмитрием обломилась ветка и он упал, повредив себе позвоночник. Еле живого кота сняли в итоге на четвёртые сутки неравнодушные работники троллейбусного парка, специально приехавшие на ремонтной машине с подъёмником и люлькой, а Дмитрию неравнодушные севастопольцы всем миром собирали деньги на дорогостоящую операцию.
Справедливость
Пожалуй, нет лучшей проверки для чувства справедливости, чем признание собственной неправоты. Долгое время это не было чем-то из ряда вон выходящим для севастопольцев. Люди могли неправильно поступать, но в итоге добровольно признавали свою вину и исправлялись.
Наверняка, многим приходилось в разное время и в разных ситуациях оказываться как в роли человека неправого, так и в роли голоса общественной совести.
Как-то в начале 2000-х во время очередных летних студенческих каникул, мы встретились большой компанией разъехавшихся по разным городам России и Украины друзей на площади Ушакова. Около десятка 20-летних балбесов вооружились бутылками с пивом, а наиболее продвинутый устроил салют из пивных пробок, по очереди с «чпоком» открывая зажигалкой бутылки собравшихся. Пробки эффектно взлетали в воздух и разлетались по округе. Мы пили с горла, смеялись и с удовольствием наблюдали за продолжающимся «фейерверком». Внезапно откуда-то появился наряд милиции. Один сотрудник остановился метрах в 10-15 от нас, второй подошёл к нам. – «Парни, все местные?» спросил сержант. – «Севастопольцы» хором ответили мы. – «А чего ведёте себя, как приезжие?» продолжил блюститель порядка. – «Смотри!», обратился он к «фейерверкеру», - «Красиво? Ты зарисовался. Пробки разлетелись. - После вас мусор». – «Любите свой город! Относитесь к нему как севастопольцы». После этой короткой нотации милиционер развернулся и вместе с ожидающим его коллегой направился дальше. Образовалась пауза. Двухметровый Борис, только что весело демонстрировавший мастер-класс стрельбы из бутылок, покраснел и отправился собирать разлетевшиеся по площади пробки. Выкинув их в урну, он вернулся и сказал – «А что? - Он прав…». Мы молчали, но отчётливо понимали, что это то самое молчание, которое знак согласия. Милиционер (в данном случае именно так – не мент, не мусор, не полицай, а именно милиционер) был прав, мы же были неправы.
Спустя несколько лет, поздним вечером, ожидая знакомую, я стоял около Мемориала в честь героев второй обороны Севастополя на площади Нахимова. В какой-то момент на памятнике появился велосипедист на маунтэйн-байке. Прямо перед вечным огнём он встал на заднее колесо и стал крутить какие-то фигуры, потом начал прыгать со ступени на ступень. Я завис на какое-то время, пытаясь понять, что именно меня смущает. Отрефлексировав, направился к велосипедисту, положил руку на руль велосипеда и спросил уверен ли он, что выбрал правильное место для своих упражнений? Я выбрал этот пример неслучайно. Парень не стал со мной спорить и вступать в конфликт - ничего не сказав, он слез с велосипеда, взял его под мышку и ушёл. Знаю - он всё правильно понял и сделал правильные выводы.
Свободолюбие и защита своих прав
Севастопольцы - свободные люди, отстаивающие свои права и не принимающие необоснованных и своевольных запретов и ограничителей. Те, кто пытается неоправданно ограничивать свободу севастопольцев, сталкиваются в лучшем случае с манкированием, в худшем с активным протестом и демонстративным противодействием.
Так происходит, когда кто-то незаконно ограничивает доступ граждан к морю. Ограждения сносятся, а охрана посылается в пешее эротическое путешествие.
В июле 2016 года ночью накануне Дня ВМФ охрана пляжа Хрустальный попыталась ограничить нам с друзьями доступ к морю, мотивируя это подготовкой пляжа к Празднику (на следующий день в севастопольских СМИ разразился скандал с незаконной продажей билетов для просмотра военно-морского парада на общественном пляже). На резонное уведомление о незаконном препятствовании гражданам в доступе к береговой линии охрана упиралась рогом и продолжала упорствовать. Уходить мы не собирались. Охрана не собиралась отступать. Было предложено вызвать полицию для урегулирования возникшего конфликта. Появившиеся через некоторое время полицейские попытались нам объяснить, что да, мы имеем право пройти к морю, но нужно и оператора пляжа понять. Услышав это, мы включили камеру и прочитали короткую лекцию сержанту - « Когда Вы одели на себя форму с жетоном, все понятия остались в шкафу с гражданской одеждой, сейчас Вы являетесь представителем закона и должны руководствоваться исключительно его буквой» . После чего сержант проинформировал нас, что согласно букве закона он запрещает публиковать видео без своего на то разрешение, но что мы, естественно, имеем полное право здесь находиться, о чём в нашем присутствии уведомил охрану и представителей оператора. И мы спокойно проследовали дальше по пляжу.
Там где запреты формально легальны, но противоречат местным традициям и здравому смыслу, люди поднимают шум или начинают втихую их игнорировать. Это, к примеру, касается Херсонеса - недавнего скандала с недопуском верующих охраной музея на рождественскую службу и запретом на купание на территории музея-заповедника (где севастопольцы купались на протяжении поколений).
Принципиальность и независимость
Качества, особенно редкие в нашу эпоху, когда продаётся всё, всё прогибается и всё подчиняется. Когда в мейнстриме конъюнктурщики, чей основной принцип полная беспринципность, холуйство и лизоблюдство. Когда независимое мнение, идущее в разрез с генеральной линией, подвергается высмеиванию и общественной травле. Когда «неуважение» к власти становится наказуемым. Когда «несанкционированные» митинги и шествия (по закону не требующие санкционирования) разгоняются, а их участники арестовываются. Когда парламент становится «не местом для дискуссий» и рассматривается как придаток исполнительной власти. Когда инициатива референдума (закреплённого в Конституции права прямого волеизъявления граждан) объявляется «провокацией» . В такую эпоху принципиальность и независимая позиция становятся особенно ценными и востребованными.
И эти качества есть у Севастополя. Города, принципиально защищавшего свою русскую идентичность и не побоявшегося бросить вызов украинскому государству в 2014 году. Города, чьи граждане отказываются беспрекословно наблюдать за разрушительной деятельностью варваров-варягов. Города, в котором жив дух независимых СМИ и журналистики без цензуры. Города, в котором депутаты ещё служат народу и отстаивают интересы города и граждан, а не слепо исполняют любые решения исполнительной власти.
Честность
Лет 12 назад, вместе с моим московским одногруппником и его будущей женой мы оказались на севастопольской «туче» (вещевой рынок), где я выбирал себе джинсы. Перемерив с десяток штанов у разных продавцов и так ничего и не купив, я отправился с друзьями в центр - обедать. Мы проехали в машине все Остряки и почти доехали до Ушакова, когда я обнаружил, что мне чего-то не хватает. Правильно – на мне всё утро висела кобура с фотоаппаратом, а теперь её не было. – «Мне кажется, я оставил на туче свой фотоаппарат». Ольга, сидевшая за рулём и мечтавшая поскорей выбраться из раскалённого жарой города к освежающему морю, холодно отрезала: - «Забей! Ты его уже не найдёшь». На что я ответил: - «Оля, это Севастополь. Здесь другие люди». Ростислав, ранее уже успевший побывать в городе и познакомиться с севастопольцами, поддержал меня - «Оль, они здесь реально правильные». – «Ты хоть помнишь, где именно ты его оставил?» спросила меня Ольга. – «Не уверен, но, всего скорей, на последней точке». – «Поехали..», скептически произнесла Ольга, сделав разворот в обратную сторону на Ушакова.
На «туче» мы оказались уже под закрытие – ближе к 15 часам. Часть павильонов опустела, продавцы и покупатели начинали расходиться. Вместе с друзьями я ринулся в сторону последней примерочной, стараясь отыскать нужный мне ряд. Мы не успели пройти и 30-40 метров в глубь рынка, как ко мне подбежал мужчина с той точки, где я делал последнюю примерку и с улыбкой сказал – «Вот Вы, а я вас уже полчаса ищу». Я сделал непроницаемое лицо и спросил – «А что случилось?» - «Вы забыли у нас фотоаппарат». Мы прошли до его точки, где сидела его напарница. Она заулыбалась увидев нас и протянула чехол с фотоаппаратом. Я достал 50 гривен и протянул их мужчине. – «Это что?», спросил он. – «Это за честность». – «За честность денег не берут».
Нужно было видеть растерянное удивление на лице Ольги и светящегося торжествующего Ростислава, радующегося произошедшему куда больше владельца фотоаппарата: - «Руднева, я же тебе говорил. Они здесь правильные». Сидя за рулём Ольга, всю дорогу задавалась вопросами и пыталась понять насколько это распространено. – «Ну ты же был уверен - это в голосе твоём чувствовалось? Почему?», «Рост, ты себе такое в Москве представить можешь?»
Восторженный Ростислав взахлёб рассказывал о своём опыте соприкосновения с севастопольцами. Мне почти ничего не пришлось говорить, мой московский друг рассказал это лучше, чем любой севастополец. Настолько он был впечатлён городом, его духом и репутацией.
Резюмируя вышеперечисленное, оговорюсь. Да, это далеко не все сильные черты моего города. О части из них я уже говорил, как о составляющих уникальной городской идентичности в статье «Севастополь – город достойный понимания». Здесь же я постарался акцентировать внимание на здоровых бытовых качествах, пока ещё типичных для повседневности или недавнего прошлого Севастополя. Возможно, мной упущено что-то важное. Этот небольшой перечень не претендует на завершённость. И естественно, перечисленные качества можно встретить не только в Севастополе. Но этот текст именно про Севастополь – Севастополь здорового человека.
Что же требуется для оздоровления Севастополя?
Обществу, как и человеку, рекомендуется периодически останавливаться и смотреть на себя со стороны. Пытаться выявить свои недостатки и достоинства, для того чтобы, по-возможности, снивелировать и минимизировать первые, с другой стороны усиливать и развивать последние. Противопоставить персонального «здорового человека» внутреннему «курильщику», заставив рефлексировать и соответствовать модным «некурящим» трендам.
В условиях серьёзной трансформации севастопольского общества, связанной с массовой миграцией из других регионов, в целях сохранения городской идентичности, традиций, жизненного уклада и норм общежития Севастополь нуждается в культивировании присущих ему здоровых ценностей и качеств. Нуждается в формировании качественной городской идеологии, её пропаганде и популяризации. Нуждается в комплексном идеологическом продукте, отвечающим требованиям современной масс-культуры и принципам социальных технологий. Идеологии способной посредством задействования разных форм и их совокупности достучаться до каждого.
Говоря о Севастополе здорового человека, я, естественно, подразумеваю идеологию здорового человека. Органичную, исходящую снизу, от жителей города - коренных севастопольцев, а не искуственную, спущенную сверху вместе с очередными назначенцами по идеологической линии. Идеологию, не агрессивно навязываемую из каждого утюга, а добровольно принимаемую и впитываемую новыми поколениями севастопольцев.