Всё началось ещё в эпоху Чжоу. Сперва казалось, будто происходит что-то запретное, будто мы перешли границу. Эти странные силуэты в тёмных одеждах, с плотно завязанными глазами, теперь можно видеть на каждой торжественной церемонии. Жертвы Небу теперь уже нельзя принести без них. Своим естеством они будто разрывали пространство и время. Наверное, так казалось потому, что они служат передатчиками между трансцендентным миром и нашим, примитивно-плотским.
Барабаны и колокола, которые несли с собой слепцы, был и помечены натуральной энергией Юэ – чистое искусство, непорочное, созидающее и разрушающее. Пять. Пять первоэлементов ладят между собой, создавая мир, пять нот образуют собой лад. Ошибка фатальна – неверно сыгранный мотив повлечёт катастрофу для всего китайского народа.
Конфуций видел в музыке закон мироздания, логику природы. Непознаваемая, но всепронизывающая, она является красной нитью между обществом, людьми, камнями, лесами… Небом. Организацию видел Конфуций в музыке и стремился очистить её от грязи хаоса, которой пачкали её безответственные люди.
***
Буйная пляска сопровождала все значимые события в жизни наших предков. Помимо осознанного удовлетворения от процесса и состояния экстаза, божество, призванное ритуалом, преподносило менее очевидные подарки. Ритмичные танцы реализовывали потребность в радушном единстве, социализации. Движения бёдрами и тазом облегчали женщинам роды, мужчины изображали своих врагов или жертв, воруя через танец их лучшие качества.
Лучший воин, вождь Дождя, врывается в круг. Шипят хлопки, хрустят погремушки, грозно громыхают барабаны. Топ, вниз, шаг вверх – он медленно движется по кругу под ритмы охоты, всё ближе к земле, уже почти влача руками по горячему песку, не успевшему остыть со дня. Факелы дрожат, дрожат мелко руки вождя, летящие за ним… водный шлейф дрожит за опустившимся в воду аллигатором. Два убийственно-стеклянных глаза следят за жертвой. Жатва богам – чавканье крови и хруст костей, глухой топот жвачных животных.
***
Первобытная тоска по социальному ритуалу душит и сковывает наши движения. Ежедневный танец офисного менеджера или ученика школы – размеренный шаг, взгляд в пол, сел за стол, тусклый экран – не приносит удовольствия или пользы. Мужчина больше не охотится, не сражается, он, ослеплённый блюдцем смартфона, не видит врагов и не пародирует их своим танцем.
Наша всепронизывающая музыка больше не заряжена Юэ. Она по-прежнему властно ведёт нас за собой. Но Куда?