Удивительные путешествия клиентов ALT достойны не просто страницы в блоге, а целого собрания сочинений! Без приукрашивания действительности, ответственно заявляем: дневник одной из наших клиентов Лизы о своем путешествии в рамках волонтерского проекта — это целая история о настоящей отдельной маленькой жизни, полной неподдельных эмоций и настоящих страстей! Поверь, это достойно твоего пристального внимания!
«Иногда случается так, что твоя обыденная жизнь начинает казаться ужасно скучной. Учиться на математическом факультете, вставать каждый день в 6 утра, подрабатывать вечерами — это нельзя назвать веселой и насыщенной жизнью, какую рисуют нам, 20-летним, в кино, сериалах и книгах. Я позволила маме уговорить себя сделать что-нибудь необычное, чтобы обыденность не превратилась в дурную привычку. Как итог: я сама попросила на день рождения билеты в волонтерский лагерь…»
День 1. Дорога, прибытие, первые эмоции
«Вылет ранним утром пугал гораздо меньше, чем всего полтора часа на пересадку в Париже с самолета поезд. Не зря. Самолет задержали на 20 минут. и этого было достаточно, чтобы я начала паниковать. Буду честна, на паспортном контроле я заплакала. Мне было страшно, и я до сих пор не считаю, что это было глупо, да, я. вроде как, уже взрослый человек, но я совершенно не представляла, что же мне теперь делать!
Удача явно в тот день была на моей стороне! В перерыве между паникой я слышу разговор одной девушки с нашего самолета и пары пассажиров. Она тоже опаздывает на поезд. Небо тоже улыбается мне, она опаздывает на тот же поезд, она старше и увереннее, мы справимся. Поезд уходит без нас, но нам без вопросов заменяют билеты, а мне все равно пришлось бы ждать около трех часов в Лионе, так что вышло даже лучше!
Ах да, почему я приехала именно во Францию? Я говорю по французски, учила его десять лет. Английский у меня тоже в порядке, так что хоть языкового барьера нет. Это значительно помогает успокоить волнения по поводу поиска общего языка с «соратниками».
Стоит теперь уточнить, куда именно я еду. Представьте себе обычный провинциальный европейский городок — там есть центр с магазинами и ресторанами, крупные супермаркеты, рынки, а кругом его окружают небольшие деревни. Именно такой деревней и является Давайат — здесь живут в основном пенсионеры, до ближайшего магазина нужно ехать на машине, благо у местных пенсионеров она обычно есть. Жить им довольно скучно, но им также известно, что посреди пустыря в деревне находится то, что раньше было чем-то вроде известковой печи, так они это называют. Пять лет назад это была груда камней, засыпанная землей. Коммуна — как я понимаю, местное самоуправление, договорилась с французской волонтерской организацией Конкордия, созданной после Второй Мировой Войны для межкультурного трудового общения французских, немецких и итальянских подростков, обеспечила проживание в помещении школьной столовой, обеспечила транспорт (на лагерь полагается одна машина, нашу мы называли My Old Lady, настолько она была древней). Мы должны были стать последней — пятой — группой, занимающейся восстановлением этой печи.
У нашего лагеря было достаточно места в помещении, мы там не только готовили, но и ели и оставляли вещи. Один раз даже спали, когда ночью был сильный дождь, а наши лидеры были не уверены в прочности палаток.
Приехав, мы получили возможность немного отдохнуть, переодеться, осмотреться, занять палатки. Девочек пока было всего две, так что я заняла палатку с кореянкой Ким. Палатки были трехместные, но у нас была возможность поселиться по двое, это было гораздо удобнее.
Вечером нам был организован фуршет — местные жители приготовили нам ужин, ибо готовить у нас совсем не было бы сил. У нас была возможность узнать друг друга получше, кто откуда приехал, кто как знает английский. В группе было: 3 мексиканца (Алан, Рикардо и Омар), двое корейцев (девушка Ким и молодой человек, который представился, как Чой, так как выговорить его настоящее имя мы не смогли), турок Эмре, трое французов (Николя, Тома и Рауль) и русская — ваша покорная слуга. Последней была сербка Йелена, но она опаздывала, так что о ней мы ничего не знали.
Иностранцы хорошо говорили по английски, немного сложновато было Рикардо, но это проходит. А вот у французов было интереснее — Тома говорил блестяще, Нико поначалу серединка на половинку, а семнадцатилетний Рауль (все, кроме него, были совершеннолетние) по английски мог только материться. Ему пришлось сложнее всего, большая часть информации до него даже не доходила, так как переводили ему самое важное.
Все организационные моменты были отложены на утро, сил не было ни у кого. Рекомендовано было душ принимать по вечерам, а не с утра, так как после завтрака начиналась работа. День закончился, мы пошли спать, и очень быстро стало тихо.
Дни 2-4. Начало моей удивительной маленькой жизни
С вечера мы договорились, во сколько встаем. Мы предпочли вставать пораньше, зато успевать закончить работу до того, как летнее солнце станет серьезной проблемой. Также мы распределили дежурства. Готовить и убирать за собой мы должны были самостоятельно, так что стоило придумать, как распределять очередность и какую часть работы будет делать каждая группа. Мы выбрали, как мне кажется, оптимальный вариант. В день было две дежурные группы по два человека, которые мы называли kitchen team или cleaning team. Первые двое вставали раньше всех, доставали все, что требовалось для завтрака, варили кофе. На работу утренние дежурные не ходили, а готовили обед к прибытию остальных и делали уборку в общем доме. Вечерняя пара готовила ужин и приводила в порядок душевые и туалеты.
После работы мы вернулись в дом и сходили в душ. Душевых было две, но мне всегда удавалось попасть в него в числе первых, потому что большинство парней спокойно могли лишний часик походить в рабочей одежде и не спешили немедленно смыть с себя рабочий пот.
Также мы обсудили, какие продукты не стоит покупать. Среди нас был мусульманин Эмре, ради которого мы не покупали свинину, я не ем помидоры, пара человек не ест рыбу, а Лора указала, что не ест ни рыбу, ни курицу, ни мясо. Несколько слов о Лоре: она олицетворяет именно ту часть людей, взгляды которых обычно называют радикальными: она феминистка, что сказывается на ее внешнем виде, так как радикальные феминистки принципиально не уделяют внимание общепринятой красоте некоторых частей тела (эх, как загнула), она “эко-френдли”, пропагандирует вторичную переработку отходов, не ест животных (кстати, теперь я знаю, как жестко иногда вегетарианцы реагируют, если их неправильно классифицировать).
Вообще это довольно интересно — встретить человека, чьи взгляды настолько не совпадают с твоими.
В воскресенье нам можно было встать попозже. Этот день стал для нас сюрпризом — наконец-то до нас добралась Йелена! Третья девушка-волонтер оказалась длинноволосой славянкой с немного сиплым голосом и отличным английским. Последнее скорее мешало ей в общении с остальными, потому что она могла позволить себе использовать в разговоре различные замысловатые конструкции и устойчивые выражения, которых половина ребят просто не знала. Я завидую ее смелости, ведь Йелена приехала из Сербии автостопом!
До полудня за нами приехало несколько машин. Нико ехал на своей машине, с ним была я, Лора и Сара, так что мне не пришлось полтора часа дороги разговаривать на ломаном французском с нашими “опекунами”.Честно говоря, давно не была так счастлива. Мы ехали по ровным дорогам центральной Франции, за открытыми летнему ветру окнами простирались золотые поля и луга, на полную громкость играла музыка, а мои соседки ей подпевали! Тогда был август, мы ехали купаться, и это было чудесно!
На озере наши местные друзья расположились в тени большого дерева, достали складные стульчики и, как истинные французы, угощались белым вином. Нам предлагали, но на такой жаре хотелось скорее мороженого. Я пошла купаться среди первых. Вода была холодная, но лучшего и представить было нельзя!
В тот вечер мы с Йеленой были вечерними дежурными. Нико повез нас домой пораньше, чтобы еда была готова к приезду остальных. Мы готовили пасту, так как никакие быстро готовящиеся русские или сербские блюда на ум нам не пришли. Лучше всего обычно готовили мексиканцы и корейцы. Любая приготовленная ими еда была особенно острой и всегда казалось каким-то национальным блюдом. Вечером Нико играет на гитаре. У Йелены очень красивый голос, красивее моего.
Мы поем “Катюшу”, оказывается, на ноты этой песни наложили французские слова, так что Нико может ее сыграть!
Дни 5-8. «Если ты не готов поступиться принципами, не езжай в волонтерский лагерь!», или мой путь от белоручки к хозяюшке
Я принцесса-белоручка. Я не умею шить, мою посуду в перчатках и ключ на брелок не надеваю, придерживая ногтем. И моя настоящая гордость — мои руки. Всегда идеальный маникюр, мамино кольцо и ни одной царапинки. Так вот, если вы такие же, но не готовы поступиться принципами, не езжайте в волонтерский лагерь. Серьезно.
Меня спас многолетний опыт походов. Я приехала без маникюра и с тонной пластыря. В первую неделю я ободрала руки, несколько раз попала молотком по пальцам и не стерла во время цемент с ладони, так что она начала чуток облезать. Смотрелось забавно, но немного жутко, спасли масла Йелены, они увлажнили ладони, так что хоть шелушение не было проблемой. Теперь уже могу дать совет — если не уверены в изоляционных свойствах ваших рабочих перчаток, берите с собой упаковку одноразовых, как для медсестер. Если надеть их под рабочие перчатки, убережете руки.
День прошел в работе. Погода портится, отчего работать проще, солнце не печет, хоть и хочется накинуть на футболку еще что-нибудь. Второй прокол после всего одной взятой пары закрытой обуви — стоило взять запасную кофту на молнии или что-то подобное. У меня не было особо ничего, что было не жалко надеть в прохладную погоду и не бояться испачкать. Я не подумала посмотреть прогноз погоды после покупки авиабилетов (а покупала я их за месяц). Тут помогла Йелена — одолжила плотную рубашку, на ней были старые следы краски, которые было уже не оттереть, так что пачкать было не жалко.
Так я с этой рубашкой домой и уехала, Йелена не позволила мне ее вернуть, захотела, чтоб у меня осталась реальная и «осязаемая» память о нашей маленькой интернациональной семье.
Вечером обещали шторм. Так французы называют “типичную погоду в городе Санкт-Петербурге 360 дней из 365”. Эту ночь предстояло провести в помещении всем вместе, так как палатки могли пропускать воду. К счастью, полевые испытания прошли успешно. Палатки остались внутри сухими, так что в будущем можно не беспокоиться.
Сегодня утром дежурим мы с Йеленой, и Лора предупредила, что мы поедем в магазин, когда все уйдут на работу. Поступила пара заказов от ребят, а вот особенно запомнился один — Нико дал денег и попросил купить не меньше десяти банок пива!
Готовим еду, моем пол. После дождя все вещи перенесли в дом, каждый занял один-два стула и разложил часть вещей. Мне теперь не нужно копаться в рюкзаке в поисках косметички, на моем стуле лежит она, полотенце и рабочая/повседневная одежда в зависимости от того, какое время суток. Возвращаются остальные. Отдаем Нико сдачу. Он громко объявляет, что в холодильнике теперь лежит пиво для всех. Удивлена еще раз. И как-то стало даже немного стыдно, что не догадалась, что он это для всех попросил купить.
Здесь все одинаково. Ходим работать, вторую половину дня отдыхаем. Погода все еще паршивая, так что сидим в основном в помещении. Дождь срывает нам сроки. Потом придется работать и утром и вечером, чтобы наверстать упущенное, что ну не очень-то хорошо. В качестве борьбы с рутиной и скукой покупаем пиво еще раз: в конце концов, мы взрослые люди, которые всего-то немного затосковали, к тому же, небольшое количество алкоголя помогает стать более открытым, а мне бы это не помешало, ведь я все равно еще не до конца осознаю все происходящее! После небольшой вечеринки меня посещает крутая идея: я беру втулку от туалетной бумаги, оборачиваю фольгой, превращая ее в кривую баночку. На скотч клею надпись “alcohol box”: негоже Нико отдуваться за всех и одному оплачивать наши «грешки»! Меня радует, что ребята встретили мое «нововведение» с большим одобрением, и к концу лагеря наш «пивной бюджет» пополнится достаточным количеством денег для прощальной вечеринки. Но об этом еще рано и думать, ведь впереди еще почти столько же дней в лагере, которые 100% окажутся крайне насыщенными хотя бы из-за смещения сроков выполнения работы…»
День 9-10. Досуг с французским колоритом
Дождь все еще периодически идет. На сегодняшний вечер запланировано барбекю в доме местного главы Жана-Луи.
Здесь кстати большинство жителей зовут Жан-Луи, Жан-Пьер, Жан-Николь. Видимо, это было очень популярно лет 60 назад. Среди женщин как минимум три Николь!
В общей сложности нас было человек 50, и каждый из гостей желал с нами поздороваться. Знаете, как здороваются французы? У нас принято целовать друг друга три раза (в некоторых регионах два, а где-то даже четыре). Наверное, для корейцев это не просто. Слышала, в их культуре даже руку пожимать не принято, они здороваются скорее полупоклоном, а здесь настолько тесный контакт с совершенно незнакомыми людьми.
Через несколько минут начался проливной дождь. Стол накрыли в большой пристройке, наверное обычно она служит гаражом. Несколько мужчин во главе с Жан-Луи под большим уличным зонтом закончили жарить мясо и сосиски. Во время аперитива принесли… улиток и лягушачьи лапки! Еще никогда стереотипы о французах не были такими реальными! Я всё это попробовала, и, кстати, улитки, должно быть, кажутся вкусными из-за соуса, а так больше похожи на кусок слизняка, а вот лягушачьи лапки, исконно еда голодающих бедняков, похожи на курицу.
На следующий день мы поехали в горы. На самом деле я бы сказала в холмы, так как горы я себе представляю как нечто огромное и обязательно с заснеженными вершинами. На гранитном плато, расположенном на высоте тысячи метров над уровнем моря, находится молодой потухший вулкан Пюи-де-Дом. С утра мы наделали сэндвичей, каждый положил свой в рюкзак вместе с бутылкой воды, и отправились в путь.
Не знаю, по каким ориентирам мы идем в гору, потому что половину указателей на вершину мы явно пропускаем. Периодически делаем привалы — дорога ведет наверх, а мы здесь не все такие уж спортивные.
Наверху красиво, но очень сильный ветер. Где-то вдалеке на склонах пасутся овцы. Мы спускаемся в поросший травой кратер и останавливаемся. Время перекусить, отдохнуть. Мы проводим здесь часа два. просто лежим на траве, разговариваем. На обратном пути мы долго спускаемся вниз, ведь сил почти нет. Все мы ужасно устали. Ужинаем быстро, в основном остатками того, что приготовили ранее, ведь на кулинарные подвиги ни один из нас после такой прогулки явно не готов. Впереди новая неделя, и у нас будет достаточно времени напробоваться шедевров кухонь наших стран!
Дни 11-15. Трудовые будни
Все проспали! Понимая, что времени в обрез, запихиваю в себя жалкое подобие завтрака, расчесываюсь на ходу, минуту трачу на то, чтобы умыться и почистить зубы. Есть особая прелесть в том, что нет смысла идти в душ с утра до работы. Можно не думать о том, как выглядишь, все вокруг одинаково опухшие со сна. Зато перед обедом можно привести себя в порядок и оставшуюся часть дня ходить чистым и красивым.
Больше я не просплю. Сама ненавижу две вещи — опаздывать и ждать. Без десяти девять я уже сижу курю с бутылкой воды в охапке: в девять мы должны уже быть на работе. В первый же день мы определили место для курения в отдалении от входа, а ребята соорудили из пары деревянных паллетов скамейку. Когда нет дождя, кладем на нее плед, и получается почти королевское место. Когда все отдыхают или когда дежуришь с утра и кого нет, можно курить в другом месте, а так в основном здесь, чтобы не доставлять остальным неудобств. И урна рядом.
Еще один показатель нашей организованности — в соседнем лагере»Артонне» курили, где попало, и каждый раз крайне странно смотрели на меня, когда я задавала вопрос, куда можно выкинуть окурок. Никто не заморачивался. Мы же наоборот заботимся о чистоте и комфорте себя и других!
Мы сами выбрали время начала работы — мы могли сразу сказать, что хотим начать позже, если это важно. Но раз мы договорились начинать в 9, значит, этот договор надо соблюдать. Всем явно неловко. Знаю, что кто-то все равно будет опаздывать, но большинство постарается успевать ко времени.
Больше никто так не просыпал до самого конца. Сара отметила мою страсть к нашей работе и позволила мне дальше спокойно ковыряться в поисках подходящих камней для последнего недостроенного куска стены. В моей команде теперь настоящий алмаз — Алан, у него чудо взгляд на подходящие камни. Ее инструкции в моей голове в сочетании с чудесным талантом Алана и силой Тома дают потрясающий результат. Мы взяли плохой старт, приходится ускоряться, а сейчас мы трое работаем по-настоящему быстро!
День 16. Путешествие в Орийак, переезд на ферму и особенности гостеприимства «по-волонтерски»
Сегодня мы ездили в Орийак. С машинами помогли Жан-Луи и Жан-Пьер. У мексиканцев и корейцев это была первая возможность купить сувениров. Я видела очень много небольших европейских городков и еще больше готических соборов, потому не в этом трипе не очень интересно. Гораздо больше привлекает местный магазинчик шоколадных изделий, но, к моему огромному сожалению, цены там запредельные! Ребята, тем не менее, покупают себе шоколад, и, конечно, я не удерживаюсь и беру упаковку шоколадных фруктов в подарок для сестры.
После обеда (кулинары из нас аховые, потому на столе опять сэндвичи) мы переезжаем на ферму. Я не люблю коров, стойла с коровами и запах коров. Сыр я тоже не люблю, но мне интересно наблюдать за реакцией настоящих французов: здесь уже их вотчина!
Сара, Лора, Нико и еще несколько человек покупают этот страшный вонючий сыр. Французы действительно едят его, как я ем, например, кусочки яблока — без хлеба, воды, просто вприкуску. Мне никогда не понять этого, но для них это совершенно обыденное действие!
А вечером у нас гости из соседнего волонтерского лагеря. У ребят из «Артонна» нет наших дорогих «village people» на авто, так что они добираются до нас автостопом (отчаянные!). Французы варят пунш, корейцы готовят очередное острое блюдо. Обстановка царит крайне расслабленная и очень дружелюбная, как будто я оказалась на вечеринке старых друзей, знающих друг друга всю жизнь. Это прекрасно и, в то же время, удивительно, ведь все мы не только представители разных культур, но и отдельные личности со своими особенностями и «тараканами» в голове!
День 17. Ударный рабочий день и “Potato rally”
«Сегодня воскресенье, и работать мы не должны. Но есть два “но”. Первое — мы отстаем от графика. Мы начали тяжело, не рассчитали силы, к тому же, нас тормозили сначала дождь, потом жара. Второе “но” — мы собирались поехать кататься на каяках, на что честно откладывали деньги. Никаких чрезвычайных происшествий, к счастью, не произошло, так что план в силе. А в воскресенье во Франции ничего не работает, хоть про каякинг я и не так уверена, так что проще всего ехать в понедельник. А может, просто в будни дешевле, я не вдавалась в подробности. Так что сегодня мы решили поработать, чтобы освободить себе понедельник. Работаем в ударном режиме.
Вечером играем в “Potato rally”. Лора разбила нас на четыре команды, в каждой из которой был франкоговорящий. Каждой команде была выдана одна картошка и листок бумаги. Суть игры — мы ходим по городу, стучимся в дома, ловим прохожих. Если нам это удается, рассказываем, кто мы и откуда, и что идет игра, в которой мы отдаем вам картофелину, а вы нам что-нибудь в ответ.Любую вещь, кроме мусора, чтобы мы могли дальше обменивать уже ее. На все про все у нас три часа, за которые надо поменять шило на мыло минимум шесть раз, потом можно возвращаться и похвастаться трофеями.
В моей команде франкоговорящий это я, а со мной Рикардо и Чой, которые и по-английски-то разъясняются с трудом. Благо я хорошо их понимаю, понимаю также, что им очень трудно, так что мы общаемся без особых трудностей, но быть единственной ниточкой между ними и остальным городком, потому что по-французски они ни шиша не понимают, меня пугает.
Картошку мы быстро меняем на пакетик сока у мужчины, работающего в гараже. Затем буквально в соседнем доме меняем сок на баночку кукурузы. Все замены отмечаем на бумаге. Через некоторое время кукуруза меняется на баночку с горошком побольше. На самом деле, менять можно на любые вещи, но людям кроме еды ничего не приходит в голову. Еще полчаса мы безуспешно бродим по городку, нам никто не открывает. На улице жара, солнце в зените, у нас нет даже воды, так что оптимизма это не прибавляет.
Николь, наше спасение, сидит в кресле в тени перед домом. Ничто нас так не радует, как ее предложение зайти в дом и выпить воды с сиропом. Николь отказывается взять у нас горошек, но дает упаковку молотого кофе просто так, а также звонит еще одному нашему знакомому пенсионеру. Он обещает набрать нам слив, а Николь дает адрес. Без карты и телефона найти его дом непросто, но мы справляемся, и в награду меняем кофе на сливы и орехи с обещанием, что их мы менять не будем, а съедим сами. Задание уже почти выполнено, нам осталось найти шестого человека, и можно возвращаться. Мы меняем горошек на огромную упаковку макарон.
Наш улов — орехи, сливы и упаковка спагетти. Еще одна команда принесла дыню, бутылку безалкогольного пива и рулон туалетной бумаги, что говорит о том, что не только нам давали трофей без обмена, а просто так. Общим голосованием побеждает единственная команда, в которой было всего два человека — Омар и Нико. Три часа назад они вышли из дома с одной картофелиной, а вернулись с ТРЕМЯ БУТЫЛКАМИ ВИНА!Мы коллективно шутим, что они теперь играют в ралли каждый день до конца лагеря, картошку, так и быть, мы им выдадим. Выяснилось, что ребята уже на втором шаге получили за одну вещь целых шесть бутылок пива, которые потом по одной меняли на вино. Это успех.
День 18. Долгожданный каякинг
Добирались мы тяжело, потерялись в каком-то городке, чуть не увязли на проселочной горной дороге и потеряли время, но все же добрались. Сплавляться решили на байдарках, а не лодках на шестерых человек, так что полное отсутствие у меня спортивных навыков не прибавляло оптимизма. На Рауля и еще одного несовершеннолетнего парня из «Артонна» надели шлемы, остальные были просто в спасжилетах.
Весело. Один из ребят, по моему Омар, перевернул нашу байдарку. Хорошо, что все вещи, что могли промокнуть, остались на берегу. Нико потерял кольцо, вот это уже не весело. Он решает подобным образом перевернуть байдарку бельгийца и мексиканки, навалившись животом на центральную часть, байдарка переворачивается, Флориан теряет очки и футболку, Нико ударяется ребром. Это, конечно, кармическое наказание, но ему правда больно. К месту встречи приплываем последние, Нико тяжело грести. Ничего серьезного не было, просто ушиб, но работать во вторник он не сможет.
День 19. Последний рабочий день
Работаем в два захода — утром и вечером, даже Лора присоединяется, остается только кухонный экипаж. Уже заполняем цементом нами же созданные отверстия между камнями, новые порции только и успевают мешать. Работа очень грязная, все в цементе по уши. Главное, что цемент либо упорно не хотел заполнять прорехи, если они не очень глубокие, и тогда приходилось его шпателем держать, пока не возьмется, либо литрами пропадал в недрах огромной дыры в стене (часть стены, созданная именно волонтерами, сделана на совесть, цемент был очень крепкий, и в начале его очень даже не просто было выбивать. Другую же часть решили достроить местные — Сара очень нелестно отзывалась об их самодеятельности, — и цемент оттуда вылетал, вместе с камнями, и Сара в паре с Нико реставрировала дыры).
Все очень устают, спасают вечерние посиделки в «Артонне». Мы могли доехать до них в два захода на двух машинах, так что чаще всего ездили именно мы. Их лагерь расположен рядом с огромных футбольным полем, откуда видно падающие звезды. Ну, то есть, их видно было тем, кто специально поехал ночью смотреть звездопад. Я не участвовала, не люблю спать в поле на голой земле, а ведь пара человек так и сделала.
Все силы брошены на ошкуривание задней стены. Сара достраивает стену вместе с техническим лидером «Артонна», до этого пару вечером она проводили, помогая им. Не верится, что все это сделали мы. Печь выглядит совсем иначе, чем три недели назад. Общий вид портит только состояние стен и потолков в углублениях, так сказать, “внутри” печи. Эту часть реставрировали до нас, и, видимо, координатор там был не очень. Выглядит ненадежно.
Во второй половине дня едем в магазин, тратим все последние деньги для последнего ужина, запланированного на двадцатый вечер. Я буду готовить оливье, не пельмени же лепить. Я знаю, что не буду участвовать в этом последнем ужине. Я уезжаю на день раньше, такие были билеты. Не хочется об этом думать, но я собираю вещи. Распределяем очередность готовки на следующее утро. Мой поезд в два часа дня, везет меня на вокзал Нико, так что мы в очереди одни из первых. Разводим костер на пустыре. Поем песни. Мне кажется, я больше его никогда не увижу. Он француз, я русская, не стоит даже пытаться сохранить то, что у нас есть. Пою с ним.
День 20. Прощание с ребятами и возвращение в Россию
Собираю вещи. Остальные уедут утром, так что я в гордом одиночестве. Рюкзак словно потяжелел не на одну бутылку сиропа и пару сувениров, а килограммов на сорок, едва его поднимаю.
Обмениваемся контактами. Плачу. Нико везет на вокзал. Очень сильно плачу. Он тоже плачет. Прощай, мой чертов француз…
В Лионе я в четыре часа. А мой самолет в Париж в шесть утра. Нахожу камеру хранения на вокзале, нахожу стоянку аэроэкспресса, но не справляюсь с покупкой билета на автобус, так что иду через весь Лион пешком. Трачу еще немного денег на интернет, чтобы определять свое местоположение, но это не так сложно, потому что старый город видно с набережной. Весь город прохожу пешком, гуляю по старым улочкам около семи вечера. Все закрывается, есть в туристических ресторанах очень дорого, так что я возвращаюсь в новый город и ем в уличном кафе сэндвич.
Курю, сидя на ступеньках лестницы одного из домов на пешеходной улице. Милая французская пара спрашивает, все ли у меня в порядке, и советует возвращаться на вокзал и ехать сразу в аэропорт, вечерний Лион не для одиноких девушек. Я благодарю их и направляюсь в нужную сторону. Через минуту они возвращаются, и спрашивают, не голодна ли я и не хочу ли с ними поесть. Это очень мило, я вежливо отказываюсь, успокаивая их, что уже поела.
Темнеет. Возвращаюсь на вокзал, забираю рюкзак, покупаю билет на аэроэкспресс со скидкой для молодежи до 25 лет. В аэропорту безлюдно.
Это не Россия, где в аэропорту все работает 24 на 7, здесь есть профсоюзы, так что закрыто абсолютно все, кроме самого здания аэропорта. Я дремлю в кресле, затекает спина.
Сплю в самолете. Чуть не осталась в Париже, потому что за время полета сменился номер выхода к самолету, а я была настолько уставшая, что меня не смутило, что до отлета 15 минут, а ворота все еще закрыты. Когда добежала до нужных ворот, сотрудник аэропорта их закрыл. Другой угрюмый мужчина уже начал вбивать мои данные для смены рейса, когда вернулся другой первый со словами “Можете взять Мадам N, у нее багаж на борту”. Это бесконечно обрадовало.
Я в России. И я уже скучаю…»