Ключевым событием 1980-х годов, оказавшим значительное влияние на весь ход отечественной рок-истории, явилось создание Ленинградского рок-клуба при Ленинградском межсоюзном доме самодеятельного творчества (ЛМДСТ) на улице Рубинштейна, 13.
Надо отметить, что Ленинградский рок-клуб рождался в очень нервное время. Все семидесятые годы ленинградские рокеры мечтали о рок-клубе. Многие из музыкантов и их болельщиков хорошо помнили те счастливые времена, когда в городе на Неве в начале десятилетия существовала легендарная Поп-федерация, организовавшая, в частности, один из самых знаменитых подпольных концертов - «ночник» с польской группой «Скальды», которая приезжала в Ленинград на гастроли.
В начале 1974 года братья Владимир и Геннадий Зайцевы создали подпольный поп-клуб, в состав которого вошли группы «Мифы», «Большой Железный Колокол», «Россияне», «Аквариум» и «Гольфстрим». Штаб этого клуба располагался на Курляндской улице в квартире Геннадия Зайцева. По субботам здесь собирались музыканты, меломаны, художники и просто хиппи. Они общались, обменивались музыкальной информацией, договаривались о проведении сейшенов – разумеется, подпольных.
Гена Зайцев неоднократно предпринимал попытки легализовать поп-клуб, но к каким-то ощутимым результатам это не привело. Хотя в 1976 году ему все-таки удалось найти пристанище в ДК им. Ленина, что близ метро «Пролетарская». Гена Зайцев сумел организовать там дискоклуб «Спектр», где вполне официально проходили лекции о ведущих западных рок-группах, а также - легальный обмен рок-пластинками. Осенью 1979 года по приглашению «Спектра» в Питер из Таллина приехала эстонская группа «Магнетик Бэнд» во главе с барабанщиком Гуннаром Грапсом.
В ноябре 1979 в Ленинграде все же появилось некое подобие рок-клуба - Экспериментальный клуб-лаборатория популярной музыки, близко сотрудничавший с Ленинградским Межсоюзным Домом Самодеятельного Творчества (ЛМДСТ). В создании клуба участвовали почти все тогдашние питерские подпольные менеджеры: Юрий Байдак, Сергей Иванов, Татьяна Иванова, Александр Дрызлов, Геннадий Зайцев и др. В состав клуба вошли десять основных тогда питерских городских рок-групп, сотрудничавшие с вышеназванными менеджерами: «Зеркало», «Дилижанс», «Земляне», «Кронверк», «Яблоко», «Аргонавты», «Пикник», «Россияне», «Мифы», «Союз Любителей Музыки Рок» и «Орнамент». Новая организация просуществовала около года и в 1980-м тихо распалась.
«Всего попыток открыть рок-клуб было семнадцать, - рассказывает Борис Гребенщиков. - Все 1970-е годы разные люди шли в горком партии или горком комсомола и просили открыть рок-клуб, и даже я принимал в этом участие в конце 1970-х. Нам объясняли, что это невозможно, и говорили: «Будьте благодарны, что вас не сажают!»
К началу 1980-х годов ситуация в молодежной жизни Ленинграда сложилась крайне тяжелая. Сейшны то и дело «свинчивались» администрацией домов культуры, бывало, музыканты едва успевали отыграть полчаса, как директор ДК, перепуганный услышанным и уведенным, выбегал на сцену и вырубал электричество, останавливая концерт. Именно о том времени пел Борис Гребенщиков: «Мы шли на новый фильм - кто-то выключил ток».
Геннадий Зайцев вспоминал, что музыканты буквально сходили с ума от невозможности выступать и были готовы на крайние меры, обсуждалась даже возможность давать концерты на улицах. В конце лета 1980 года была предпринята попытка провести сейшн на ступенях Инженерного замка, где любили собираться питерские хиппи. Но милиция «свинтила» концерт, и около семидесяти его участников, как зрителей, так и музыкантов, в том числе лидер «Россиян» Жора Ордановский, оказались в отделении милиции. Для многих этот сейшн закончился увольнением с работы и отчислением из вузов...
А затем питерским рокерам через музыкантов рок-группы «Аргонавты» поступило предложение от директора ЛДМСТ Анны Александровны Ивановой встретиться и поговорить о том, как создать в городе рок-клуб. Эта встреча состоялась в январе 1981 года в кабинете А. А. Ивановой на улице Рубинштейна, 13. И на этом совещании была озвучена мысль: клубу быть здесь!
«В один прекрасный день собрались музыканты и те, кто занимался подпольными концертами, - вспоминает продюсер Андрей Тропилло, - и отправились к директору Ленинградского дома самодеятельного творчества. Она пригласила работников КГБ. Они пришли и мы им объяснили, что если здесь будут проходить концерты, то по городу «левых» концертов не будет. А если мы сами будем литовать песни, то не будет антисоветчины. Таким образом мы заручились поддержкой органов. Потом мы отправились со своим предложением в Смольный. Там, естественно, спросили мнение чекистов. Те ответили, что им все нравится. А потом все группы и отдельные авторы отправились в Горелово, в деревянный загородный клуб, на прослушивание рок-групп для вступления в рок-клуб. Там стоял какой-то аппарат, по-прежнему все пили портвейн и все было нормально. В общем, рок-клуб заработал…»
«Рок-клуб появился только потому, что КГБ получил приказ от горкома партии как-то контролировать это необузданное молодежное движение, - рассказывает Борис Гребенщиков. - Они поступили очень мудро, разрешив открыть рок-клуб. Комитетчики начали вызывать всех музыкантов и вести с ними тайные переговоры в тайной комнатке за кабинетом директора ЛМДСТ. И все музыканты, побывав там, делали вид, что никто ни о чем с ними не говорил. Но никаких страшных разговоров там не происходило. Комитетчики просто хотели быть в курсе…»
7 февраля состоялось первое общее собрание рок-клуба, в котором приняли участие музыканты 14 групп: «Аквариум», «Апрель», «Аргонавты», «Гулливер», «День рождения», «Джонатан Ливингстон», «Дилижанс», «Зеркало», «Мифы», «Орнамент», «Пикник», «Патриархальная выставка», «Россияне», «Техническая помощь». Согласно советским традициям, на этом заседании обсуждались устав и структура клуба, выбирался первый состав совета, решались вопросы, связанные с организацией концертов и приемом в клуб новых членом. Первым руководителем Ленинградского рок-клуба стал Гена Зайцев, который в ту пору пользовался колоссальным авторитетом в питерских музыкальных кругах.
Каждому члену рок-клуба было выписано удостоверение – синенькая книжица, на обложке которой красовалась надпись: Ленинградский Рок-клуб. Николай Михайлов, в тот момент игравший в группе «Пикник», вспоминал, что Гребенщиков очень просил выдать ему удостоверение за номером 007, но ему достался членский билет № 002. А номер «001» был торжественно вручен Коле Васину, заслуженному питерскому битломану.
Той же весной 1981 года неофициальные художники, ютившиеся по постоянно разгонявшимся квартирным выставкам, также получили право объединиться в более или менее официально зарегистрированное Товарищество экспериментального изобразительного искусства (ТЭИИ) и проводить, уже не таясь, более или менее регулярные выставки в городских Домах и Дворцах культуры.
Неофициальные прозаики, поэты и критики, также до сих пор собиравшиеся лишь по квартирам и публиковавшие свои тексты либо в «самиздате», либо в «тамиздате», получили возможность объединиться в так называемый «Клуб-81» и проводить – опять же не таясь! - свои встречи в крохотном, но невероятно уютном и чрезвычайно привлекательном для полуподпольной богемы полуподвальном зальчике дома-музея Достоевского.
Ну а рок-музыканты, издавна привыкшие к жесткому - вплоть до уголовного наказания - пресечению любых попыток организовать концерт, получили возможность объединиться в Ленинградский рок-клуб и собираться в обшарпанном, малоуютном, с разбитыми креслами зале до того времени мало кому в городе известного Межсюзноого дома самодеятельного творчества.
Почему такие перемены произошли именно в 1981 году?
Дело в том, что интенсивность подпольной культурной активности в Ленинграде к тому времени достигла таких масштабов, что не только бороться с нею, но даже отслеживать ее властям становилось все труднее и труднее. Как считает известный ленинградский джазовый критик Александр Кан, инициатором революционных перемен выступил КГБ, в котором «пробуждались если не фрондерские настроения, то, во всяком случае, основанное на большей информированности более здравое осознание идейно-психологической ситуации в стране и необходимости хоть каким-то, пусть и робким, половинчатым образом ее менять».
В Москве, впрочем, подпольная активность была не меньшей, а даже большей, нежели в Ленинграде, но Москва носила «гордый» титул «образцового коммунистического города», где ничего подобного, по мнению идеологов КПСС, быть не могло. Поэтому именно Ленинград – не менее культурный, но менее официозный - решили сделать площадкой невиданного со времен 20-х годов XX века культурно-политического эксперимента по высвобождению искусства.
7 марта на Рубинштейна, 13 состоялся первый концерт рок-клубовских коллективов, в котором приняли участие группы «Пикник», «Мифы», «Зеркала» и «Россияне». Это были старейшие, стабильнейшие и популярнейшие группы из числа тех, кто вошел в клуб. Зрители на этот концерт проходили по пригласительным билетам, которые распределялись между членами клуба, а также распространялись по заявкам разных организаций, прежде всего комитетов комсомола. На балконах сидели представители КГБ, профсоюзов, партии и комсомола.
Вот что писал о том эпохальном концерте Анатолий «Джордж» Гуницкий в самодельном журнале «Рокси»: «И все-таки несмотря ни на что это был праздник! Ветераны степенно здоровались друг с другом и пожимали плечами. Что происходит? Никто не мог толком ответить на этот вопрос, пока на сцену не вышел конферансье и не объявил об открытии рок-клуба. Пятисотместный зал, вместивший в себя не менее семисот человек, загрохотал. В самом деле, невероятная вещь! Рок-клуб, да еще с официальным статусом, с уставом, с советом - немыслимо! Старинная мечта оказалась явью!»
Для многих из нас Ленинградский рок-клуб стал реализацией фантазий о некоей Волшебной стране, жизнь в которой коренным образом отличалась от того суррогата, что предлагала нам тогда советская власть. Поэтому когда по городам Советского Союза стали распространяться слухи о создании Ленрокклуба, народ решил для себя: правильно живет только тот, кто ходит в рок-клуб. Именно с появлением рок-клуба связана и невероятная популярность ленинградских рок-групп – и это тоже было частью нафантазированного нами мира: если ты являешься членом рок-клуба, значит, ты играешь правильную музыку.
Это народное мнение нашло отражение в ироничной песенке Майка Науменко, которая получила емкое и метафоричное название - «Песня простого человека»:
«По субботам я хожу в Рок-клуб.
В Рок-клубе так много хороших групп.
Я гордо вхожу с билетом в руке,
А мне поют песни на родном языке.
Я люблю «Аквариум»!
Я люблю «Зоопарк»!
Я люблю «Секрет»!
Я люблю «Странные игры»!
Я люблю «Кино»!
Я не люблю «Землян» -
Я люблю только любительские группы!»
А дальше началась обычная работа. Группа подавала заявку на вступление в клуб. Совет выезжал на ее «точку», прослушивал программу и выносил на общее собрание свое предложение о приеме в члены клуба. Если предложение проходило, то группа представляла в репертуарный отдел ЛМДСТ свою программу. Репертуарный отдел ее литовал (то есть давал разрешение на публичное исполнение песен), после чего клуб включал группу в концертный план.
В первые полгода рок-клубовские концерты проходили один раз месяц. После того, как Гену Зайцева на посту председателя клуба сменил бывший флейтист «Пикника» Николай Михайлов, сейшена стали устраиваться дважды в месяц. Кроме того Анатолий Гуницкий стал организовывать мероприятия в ДК «Невский». Концертная жизнь в Питере ширилась и крепла.
Надо заметить, что к этому времени многие старые группы, которые были кумирами поколения 70-х, уже распались, и в рок-клуб потянулись молодые команды. Все они были ориентированы на собственные песни, что и было крайне интересно. Эти молодые люди, пришедшие в рок-сообщество в начале 80-х, наполнили его структуры своей неукротимой энергией. Пройдет совсем немного времени, и многие из них станут кумирами поколения 80-х.