Лучший баритон Советского Союза, красавец и кумир Муслим Магомаев был ещё и великолепным рассказчиком. Его любили девушки, женщины, старики, дети и - отдельной строкой - генсек Брежнев. Он всегда перед правительственным концертом спрашивал: "А Муслим Магомаев будет?"
И как-то Магомаев рассказал очень забавную историю, связанную с таким концертом. Сам Магомаев воспринимал Брежнева стоически, но очень уважал и с сыновьим почтением относился к Гейдару Алиеву, первому секретарю ЦК Азербайджана.
И вот осенью 1978 года уже очень пожилой генсек решил посетить Баку.
Алиев в это время отдыхал в Болгарии. Новость застала его врасплох. Что подарить, как уважить любимого Леонида Ильича? Подарки, ордена и внимание Брежнев любил просто по-детски. Но всё это у него уже было. Болгарские коллеги подсказали ответ: вот у нас Эмил Дмитров посвятил песню Тодору Живкову, лидеру болгарской компартии. И здорово получилось!
Вот и мне бы так, решил Алиев, позвонил Магомаеву и попросил написать песню в честь приезда генсека. Но только хорошую!
Магомаев, ясное дело, не хотел. Он про партию вообще не пел. А тут конкретно о Брежневе, какой-то подхалимаж получается, причём довольно мелкий.
Но переспорить Гейдара Алиева ему ещё никогда не удавалось, не удалось и теперь. Магомаев решил, что песня будет о Родине и обратился с просьбой к своему давнему другу поэту Роберту Рождественскому – написать стихи.
Роберт проникся проблемой и сказал характерное:
"Ладно, старик, я подумаю".
И надумал.
Вскоре вместе с женой Аллой он прилетел в Баку. Песня была готова. Её премьера прошла на даче Алиева. Хозяин угощал гостей виски и чёрной икрой.
План был такой: Магомаев споет песню, генсек будет польщен и растроган. Далее группа товарищей в лице видных деятелей Азербайджана вручит генсеку текст песни на веленевой бумаге с золотым узором.
Осталось только прослушать саму песню. Но уже первая строчка повергла Алиева в шок.
"Ты, любимая страна!" - так начиналась песня.
- Ну вы даёте, ребята, - изумился Гейдар Алиевич. - Ухитрились так написать, что непонятно, о какой стране идёт речь. Для Брежнева стоит конкретизировать.
Но Рождественского было не так легко сбить с толку!
"Ты, советская страна", - тут же уточнил он.
- Теперь хорошо, - согласился Алиев.
Грандиозный план рухнул неожиданно.
Долгожданный день наступил. Брежнева встречали с почестями. Первым номером концерта шла песня Пахмутовой "Малая земля". Пока Магомаев пел эту песню, на экране шли кадры военной хроники с молодым и красивым Леонидом Ильичом, который воевал как раз на Малой земле и даже написал книгу с таким названием. Но первым дрогнул не он, а Черненко. Он даже не вытирал слёз. За ним заплакал и сам Брежнев, а через минуту рыдали все престарелые гости. Было ясно, что на этом стоит остановиться.
Но план есть план! Магомаев спел и новую песню, посвящённую Брежневу. Но тот даже не понял, что песня посвящена ему - просто очередной патриотический опус. Он был весь во власти переживаний военной молодости.
В конце вечера, на банкете, Брежневу должны были вручать папку с текстом песни. Вручали Магомаев, певец Рашид Бейбутов и дядя Магомаева Ниязи - дирижёр.
- Леонид Ильич, это вам от всего нашего народа, от всех деятелей искусства, - сказал Магомаев.
Сказал тихо, душевно. Он не знал, что Брежнев уже почти ничего не слышит. Генсек с озабоченным видом полез в карман и извлёк ручку.
Никто ничего не понял, кроме Алиева. Он только кивнул – и скатерть как по мановению волшебной палочки освободилась от тарелок, бутылок и бокалов. Брежнев сел за стол, поставил свою подпись и простодушно протянул папку Магомаеву. Он решил, что у него просят автограф!
"Что делать?" – уголком рта спросил Муслим Алиева.
"Ничего, - беспечно ответил ему тот. - Тебе подписали, ты и бери. На память - не каждый же день такое бывает".
Действительно! Случай уникальный. Хорошо, что в папке был текст песни, а не какой-нибудь международный договор.