Современные методы кнута и пряника для солдат срочной службы эволюционировали до полной деградации. Права командиров-начальников стали урезанными до безобразия, а обязанности раздуты до невозможности. Неизменным остался главный принцип: "Командир отвечает за все!"
Наказать рядового за проступок практически невозможно, так как любое твое действие -бездействие ныне снимается на телефон, а военный прокурор твой "лучший друг". И приходиться по солдатским доносам с карательными органами общаться чаще, чем с собственными детьми. Однако оставлять безнаказанным проступки подчиненных еще большее зло, а потому волей-неволей приходиться осваивать военную эквилибристику.
Хватит лирики, прежде всего я хотел бы рассказать вам случай из своей практики командира роты, с помощью которого мне удалось устранить межнациональные конфликты и дедовщину в вверенном мне подразделении.
Я отношусь к тем командирам, что привыкли доверять своим подчиненным, если уж человек назначен на должность, то он должен в полной мере ей соответствовать, а не просто любоваться красивым отражение своих погон в зеркале. Своих сержантов назначал из тех, кто пользуется авторитетом и не имел склонности самоутверждаться за счет слабости других. Я не считал нужным дежурить каждую ночь с фонариком у кроватей бойцов "как бы чего не вышло". Но проверял подразделение с такой периодичностью, к которой невозможно было подстроиться.
До поры до времени система работала, однако в канун нового года состоялся очередной призыв, в тот год к нам в часть призвалось большое количество представителей южных регионов, особая "сказка" в веселых буднях ротных. Конфликты в тех подразделениях, где земляков кавказского происхождения скапливается критическое количество практически неизбежны, а потому очень важно вовремя на них среагировать. К сожалению "вовремя" это было не про меня.
А узнал я о случившимся ЧП из ночного звонка дежурного по полку.
- Собирайтесь, в вашей роте произошла драка. Двух сержантов унесли в мед. санчасть, - услышал я в трубку телефона вместо "с добрым утром".
Своим звонком я прервал сладкий сон командира взвода лейтенанта Сергеева, отправив его выяснять обстоятельства в роту. Сам же поехал в санчасть, дабы узнать состояние побитых и по-возможности выяснить правду с их стороны.
После недолгой, но обстоятельной беседы я выяснил, что послужило причиной. Младший сержант Акимушкин стоял в наряде дежурным по роте вместе с рядовыми Матвеевым и Ахметовым. Когда пришло время наводить порядок, рядовой Ахметов отказался в этом участвовать, так как мусульманские обычаи не позволяли этому гордому и честолюбивому горцу прикасаться к швабре. Дежурный по роте методом морального и физического воздействия все же привлек рядового к трудовой повинности. Однако уязвленное самолюбие Ахметова побудило его призвать на помощь братьев по вере, среди которых был мастер спорта по греко-римской борьбе рядовой Магомед Мамедов.
Товарищ Мамедов, пытаясь объяснить правоту земляка, прибегнул к простейшим доводам, завязав драку в результате которой сломал нос дежурному по роте и разбил ему губу. На помощь к дежурному пришел старшина роты сержант Беккер, однако соратники Ахметова, нанесли ему удар в затылок табуретом от чего тот потерял сознание, однако и этого им показалось мало и Беккера еще некоторое время добивали ногами.
После нашей беседы сержанты отправились на углубленное обследование в госпиталь, а мне предстояло навести порядок в подразделении.
В канцелярии меня уже ждал лейтенант Сергеев и один из главных "героев" событий рядовой Мамедов.
Я прошел через весь кабинет и присел за свое кресло. Рядовой Мамедов даже не удосужился оторвать свою пятую точку от стула при появлении командира. Видимо ночные подвиги окончательно прервали его связь с реальностью. Однако и я до поры до времени решил относиться к нему как к пустому месту, будто в кабинете оставались только я и лейтенант.
-Что-нибудь выяснил? - спросил я у Сергеева.
- Да, - ответил тот и протянул мне объяснительную Мамедова.
Я решил прочесть данное произведение вслух:
"Меня Магомеда Ибрагимовича Мамедова ночью разбудили сержанты Акимов и Беккер, чтобы заняться дедовщиной, они стали шутить надо мной за сломанные уши. Когда я пытался им отвечать словами младший сержант Акимушкин ударил меня в грудь, я ответил ему и сержант Беккер кинулся на меня тоже, я подрался с обоими, пока они не успокоились" подпись М. Мамедов.
- Значит сержант Акимушкин и Беккер, вдруг решили устроить дедовщину, и начали сразу же с мастера спорта по борьбе, - прокомментировал я сей опус. Сергеев ухмыльнулся. Я отксерокопировал рапорт Мамедова и заложил оригинал в свой сейф.
- Спасибо Леш, можешь домой идти у нас завтра, думаю, день будет длинным, - отпустил я со службы командира взвода, чтобы без свидетелей разобраться с "народным мстителем".
Я еще раз перечитал написанный рапорт, в это время боец пытался сверлить меня надменным взглядом победителя.
- Прекрасно - ответил я, - признание у меня есть.
- И че? -повышенным тоном прорычал рядовой.
- Поедешь ты, друг мой, лес валить в сибирские морозы, за нападение на дежурного по роте и убийство сержанта Беккера.
Вот тут-то от его былой уверенности не осталось и следа, глаза его стали с пятикопеечную монету, а подбородок задрожал от осознания случившегося.
- Я не убивал, я этого не делал, - начал оправдываться он.
- Ну как же, тут все так и написано "подрался с ними обоими пока они не успокоились" и подпись твоя. Поздравляю, успокоил Беккера навсегда. Вот видишь какой ты молодец, месяц отслужил теперь еще десять отсидишь только это в годах.
- Это не я, я его пальцем не трогал, я подрался с Акимом, я не убивал, я Беку не убивал, - разрыдался взахлеб рядовой.
- Ну не сам же он себя табуреткой по голове ударил, - ответил я.
- Я правда, командир, его не трогал, всевышним клянусь, -взмолил о пощаде боец.
- У тебя осталось не больше получаса, пока прокурор не приедет, дальше я ему твою записку отдам и разговаривай уже сам с ним, - продолжал я сгущать краски, - а знаешь, что самое забавное в этой ситуации.
Рядовой не смог распознать, что меня веселит во всей этой истории, а потому отрицательно помотал головой.
- Мы оба знаем, как все было на самом деле, однако раз уж ты принял решение выгораживать своих боевых товарищей, то пойдешь паровозом. Твой друг Ахметов с Ибрагимовым будут детей воспитывать, да женщин щупать, а ты в лучшем случае себя…
- Я не убивал, я не хочу… - забился в истерике боец.
«Фрукт созрел самое время брать его тепленьким», - подумалось мне.
Я положил перед ним чистые листы бумаги и ручку.
- А теперь пиши все как было, -сказал я бойцу, - и не забудь указать истинную причину конфликта, про роль Ахметова, а так же тех, кто Беккера табуреткой бил, кто кого запинывал, кто всё это на телефон снимал! От тебя мне нужна либо правда, либо поедешь ты далеко и надолго, если хитрить начнешь.
Магомед ухватился за свой шанс. Быстро и сбивчиво он начал воспроизводить события той ночи на бумаге, как только он закончил и подписал я ознакомился с рукописью, там его героическая роль свелась к минимуму. Однако в подробностях описаны бесчинства своих товарищей. Я отксерокопировал данную докладную и заложил оригинал во вторую полку сейфа.
- Все это хорошо, но только у тебя сбитые кулаки, спасти тебя может только видеозапись с телефона твоего земляка Ибрагимова, скажи мне, где он его прячет ?
- В Матраце – ответил рядовой.
- Сидеть на месте до моего прихода! - скомандовал я, а сам отправился на изъятия улик.
Аккуратно не хлопая дверью я прошел через всю взлетку до кровати Ибрагимова. По оттопыренному одеялу рядового я понял, что в данный момент боец занимался чем-то противозаконным, взявшись за душку кровати обеими руками я резким движением свалил ее на бок, откуда как из самосвала вывалился рядовой со своим телефоном в руках, пока боец не пришел в себя я изъял улику, а самого рядового отчитал, за порчу имущества, так как он проделал для своего гаджета дыру в матраце.
Найдя на телефоне видеосъемку избиения сержантов я заложил вещ.док в свой сейф. Наступил момент раскрыть карты.
- Ну что друг мой у меня для тебя две новости хорошая и плохая, с какой начать?
- С плохой! – ответил Мамедов.
- Не угадал! – сказал ему я, - начну с хорошей, сержант Беккер будет жить!
В глазах рядового засветился огонек надежды, однако разгореться этой вере в лучшее я не мог позволить!
- А теперь о плохом, - продолжил я, - у меня в сейфе два рапорта и видеозапись, поверь мне, этого вполне достаточно, чтобы отправить тебя и твоих товарищей по тому же маршруту, пусть конечно не на десять лет, но по годику каждому за групповое нападение на суточный наряд вам обеспеченно. Это один из вариантов развития событий. Есть и другой, твой рапорт, где ты по доброй воле сдал своих товарищей тиражируется и раздается, как памятка тем твоим друзьям, кого ты только что сдал. Думаю слава в полку о твоих дружеских качествах разнесется очень быстро, а я одну из копий отправлю твоему отцу "на родину героя", со своими комментариями: «Ваш сын стукач, не умеющий ценить дружбу и боевое товарищество». Как тебе перспективы?
- Товарищ командир не надо, не делайте этого, - стал умолять меня рядовой Мамедов.
- Я предлагаю тебе сделку, - стал дожимать я бойца, - я не стану давать эти рапорта в ход, помогу тебе сохранить лицо перед всей ротой, но ты поможешь мне!
- А что я должен сделать? –спросил рядовой, догадавшись по интонации, что других вариантов у него попросту нет.
- Наведешь порядок среди земляков, научишь их служить так, как написано в этой книге (я показал ему Устав ВС). Всех, кто будет против разрешаю воткнуть в пол, только без фатальных последствий, а как только вернутся побитые вами сержанты, вы всей своей дружной бригадой без моего напоминания подойдете и извинитесь перед товарищами. И помни у меня в подразделении есть глаза и уши, если начнет происходить то, что мне не понравиться, тебе это тоже может не понравиться.
- Я … все будет командир, никто больше... все по уставу будет… - сбивчиво стал клясться мне в верности рядовой Мамедов.
- За два дня до дембеля я тебе твои "письма счастья" вручу обратно, возьмешь на память или уничтожишь, а сейчас приведи себя в порядок и ложись спать. Завтра в твой жизни начинается новая эра!
Остаток ночи я провел в своем кресле, а на утро был обвешен выговорами и прочими радостями, как новогодняя елка. Однако в моих руках появилось мощное орудие возмездия, тот год в моей службе оказался самым безоблачным, ни одной жалобы и доноса, ни одного рукоприкладства и пьянки, я смог позволить себе больше времени уделить родным и близким, и все благодаря стараниям рядового Мамедова. В какой-то момент я понял что ему роль третейского судьи понравилась настолько, что он был готов делать все то же самое и без компрометирующих его бумаг. За месяц до дембеля я вызвал его в канцелярию и вручил ему благодарственное письмо написанное мной вручную для его отца, со всеми печатями и реквизитами. Радость в его глазах была искренней, в тот же день я вручил ему оригинал его объяснительных, которые он тут же и уничтожил. Однако свою миссию миротворца он выполнил честно и до конца.
Через некоторое время сержант Мамедов поступил на контрактную службу, где продолжил оставаться надежной опорой командиров (начальников).
Тот случай и меня многому научил, я лично убедился, что даже при нынешней системе навести порядок в отдельно-взятом подразделении вполне возможно и рецепты всем известны, однако подходить к их применению стоит творчески … Главной опорой командиров всегда являются подчиненные, а как их замотивировать, каждый решает в меру своих способностей.
Честь имею М.Халтурин!