Среди прочих милых сердцу мужских чудачеств для меня особо ценно одно - позвонить в самый неподходящий момент и проникновенно спросить:
-Как дела, малыш? - и прям по интонации понятно - соскучился.
Ну как дела, милый.
Час проторчала в сервисе - ушлые парни рассказывали, что колодки находятся под капотом и чтобы их поменять убедительно предлагали снять бампер. Плюнула, сама сняла колодки, поменяла свечи, заработала три тыщи и такие взгляды, словно мне снова шестнадцать и я в джинсовой мини-юбке.
Потом провела три часа в больнице с твоей мамой. Ты подозревал у нее инфаркт, но нет, удивительным образом все обошлось. Врач сказал:
-На редкость бодрая старушка! - повздыхал, и с грустью, - мне б такое давление.
Потом два часа ехали по МКАДу с Юрием Антоновым и Надеждой Кадышевой. К концу пробки на Андропова я уверовала, что душевнее компании быть не может и под конец мы уже в унисон с гаишниками выводили:"На горе колхоз, под горой совхоз, а мне миленький задавал вопрос. Задваааал вопрооос, сам глядел в глаза, ты - колхозница, тебя любить нельзяаааа!" Капитан Орешков из местного ДПС плакал и не хотел расставаться.
Забрала сына из школы. Отмыла школу от его присутствия, отмыла сына. Сначала не нашего.
Снова начала курить.
Постирала вещи. Постирала вещи. Постирала вещи.
Позвонил редактор, спрашивал где статья. Спела ему про колхоз, впечатлился, дал еще два дня. Слава Кадышевой.
Одной рукой объясняла ребенку правила орфоэпики, другой дергала брежневские брови. Я же женщина.
И именно эта женщина воркует в трубку:
-Все прекрасно, любимый! Соскучилась! - и по голосу правда шестнадцать, сидит в кружевном белье, три вибратора сточила. Ждет, так сказать, ненаглядного.
Потому что надо делать? Покормить, похвалить, дать, отойти в сторону.
Господи, а можно сразу к четвертому пункту?
Извините.