Церковная цензура в стране, которая официально считается светской — невозможна. Хотя бы потому, что канонически церковь может цензурировать только церковные тексты, церковные постановки, церковные выставки.
Однако за последние годы в нашей стране именно церковь выступает той самой силой, которая пытается решить: что допустимо смотреть и слушать гражданам, а что — нет.
Список попавших «под санкции» достаточно широк. Если мне не изменяет память, нонешняя эпопея началась с постановки «Тангейзер» в Новосибирском оперном театре. Митрополит Новосибирский и Бердский Тихон постановил: в опере не по назначению используется церковная символика. Директора театра уволили.
Второй эпизод: разгром на выставке «Скульптуры, которых мы не видим», учиненный общественным движением «Божья Воля» под предводительством Энтео.
Дальше м покатилось по наклонной. Безотносительно моего отношения к каждому из перечисленных зрелищ (очень многие и сам бы запретил) назову:
- «Все оттенки голубого» в «Сатириконе» пытался блокировать «Народный собор Санкт-Петербурга»,
- Выставку Яна Фабра в Эрмитаже — глава отдела Петербургской епархии по взаимоотношениям церкви и общества протоиерей Александр Пелин
- Выставку Стерджеса в «Центре фотографии имени братьев Люмьер» — «Офицеры России» и «Оперативный молодежный отряд»
- Против постановки «Иисус Христос — суперзвезда» в Омске выступала организация «Семья, любовь, отечество». Кроме «Иисуса» утраправославным активистам этого движения не нравится ювенальная юстиция, обязательные прививки и криминализация домашнего насилия.
- Апогеем (по крайней мере на территории центральной России) стало движение против «Матильды», возглавленное самой Поклонской.
Сейчас мы все наблюдаем за продолжением и цензурной истерии уже на Кавказе, когда боец Нурмагомедов пытается стать совестью и эталоном морали нации.
Наблюдая за этим, поневоле задаешь себе вопрос: куда смотрит государство, разрешая разгул представителям религиозных конфессии? Ведь верующих, если верить статистике, в нас в стране всего лишь около одного процента. Однако церковь вмешивается в светскую жизнь все настойчивее и увереннее.
Ответ очевиден: государство в данном случае делегировало свою роль цензора…церкви. Вот и все. Оно не то, что не возражает против ее попыток регулировать то, что мы видим, оно ей это негласно, скорее всего, поручает.
Небольшой исторический пример: практически все пьесы Леонида Андреева были запрещены «за кощунство». Андреев в начале века был автором нежелательным — сторонником революции, родоначальником русского экспрессионизма.
«Савва» за то, что автор изобразил монахов «развратниками, не верующими в бога и живущими в монастыре только ради куска хлеба». «Царь-Голод» за то что «в полусимволической, полубеллетристической реальной и грубой форме призывает на протяжении шести картин к разрушению нынешнего социального строя путём восстания, насилия и убийства «сытых», но и тем, что в пьесе имеет место «глумление над религией».
С «Анатемой» запрета не вышло, даже московский градоначальник генерал-майор Адрианов не нашел в спектакле ничего плохого… И тогда в дело вступила РПЦ. Митрополит Московский и Коломенский назвал пьесу «богохульнейшей карикатурой на христианство», епископ Прилукский — «публичной проповедью безбожия и антихристианства». Епископ Гермоген в Саратовском кафедральном соборе призывал уберечь русское юношество от тёмной и злой силы.
Как не отреагировать было государству на крики верных сторонников его? В ноябре 1909 года вышел циркуляр: содержание пьесы не может служить поводом к запрещению её постановки, но
…Несомненно, однако, что в том случае, если бы местный антрепренер не соответствующей содержанию пьесы обстановкой отдельных сцен придал им кощунственный характер, то пьеса могла бы быть запрещена в порядке циркуляра министра внутренних дел от 23 января 1908 года за № 919.
Разумеется, на местах циркуляр приняли как руководство к действиям, «Анатема» и чуть позже — «Судьба человека» на подмостках России почти не показывались…
Знакомая схема? Именно она позволяет утверждать: Церковь и церковная цензура как раз на службе государства, а не наоборот...
Использованный источник: книга Мирона Чудновцева «Церковь и театр. Конец XIX — начало XX в.» (изд-во «Наука», 1970)