1961 год в истории России ознаменовался не только запуском человека в космос, но и расстрелом подпольных советских миллионеров
Зимой 1958 года один из западных специалистов, посетивших Москву, рассказал Анастасу Микояну о засилье дельцов, преследующих интуристов с целью обмена валюты и дефицитных вещей. Через несколько месяцев схожую историю услышал Михаил Суслов. Главный идеолог СССР пообещал разобраться, и обсуждение данного вопроса вынес на высший уровень.
Коммунистическая партия поставила чекистам задачу нанести удар, полностью пресекавший попытки создать «черный рынок» в самом сердце столицы. Оказалось, что за ширмой хрущевской «оттепели» скрывается все та же сталинская «зима».
Красиво жить не запретишь
В середине 50-х отношения с Западом улучшились. Выезд и въезд в Россию был упрощен, зачастили иностранные туристы. Новые веяния чутко уловила молодежь. Эти люди мечтали о том, что железный занавес рухнет и если не у всех жителей страны, то хотя бы лично у них сбудутся мечты о достойной жизни.
Так в СССР появились первые фарцовщики. Предприимчивые молодые люди меняли валюту по завышенному курсу, а затем продавали дензнаки выезжающим за рубеж советским гражданам. Доход от спекуляции превышал сотни тысяч рублей.
В игру вступает КГБ
Личности королей «черного рынка», торгующих с иностранцами на улице Горького и у отелей «Националь», «Метрополь» и «Москва», установили моментально. Неожиданно выяснилось, что все они лишь «пехота» – низовая цепочка криминальной структуры.
«Бегунки» перепродавали добычу посредникам, выше которых стояли несколько владельцев «корпорации». Сотрудники КГБ начали на них охоту и вышли на Косого, Владика и Дим Димыча. Под этими кличками в Москве и были известны знаменитые фарцовщики СССР: Ян Рокотов, Владислав Файбишенко и Дмитрий Яковлев.
Политическая статья для отпрыска большевиков
Из преступной троицы особенно выделялся Ян Рокотов, выходец из семьи старых большевиков и дальний родственник знаменитого следователя Льва Шейнина. Впервые блудный сын был арестован по политической 58-й статье («Контрреволюционная деятельность») сразу же после войны. Отсидев семь лет, он был полностью реабилитирован и устроился на работу мелким клерком.
Возможно, Рокотов так и проработал бы на маленькой должности, проживая в коммуналке с теткой-инвалидом, если бы не Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Ян быстро собрал группу из числа бывших товарищей по лагерю.
Они начали с мелкой спекуляции, которая быстро переросла в отстроенную систему сбыта и перепродажи. Очень скоро на вчерашнего зэка за небольшое вознаграждение работали десятки уличных «бегунков», превращая Яна в подпольного миллионера.
Наследники Корейко
Свой капитал Рокотов вкладывал в золото и валюту и хранил в чемодане. Узнав об этом, КГБ, словно Остап Бендер, начал охоту за чемоданом, но Ян заметил слежку. Бесстрашный аферист подсунул чекистам вместо вожделенного золота кейс с мочалкой и куском хозяйственного мыла внутри.
Долго измываться над чекистами дельцу было не суждено. Его арестовали прямо у камер хранения Ленинградского вокзала. Общая сумма, содержащаяся в портфеле и на квартире Рокотова, составляла почти два миллиона долларов. Понимая всю рискованность своей затеи, Рокотов стал сексотом ОБХСС, сдавая милиции работавших на него мелких дельцов.
О друзьях-товарищах
Владислав Файбишенко начал спекулировать долларами, как и Рокотов, во время Московского фестиваля молодежи и студентов. Несмотря на юный возраст, Слава организовал свой бизнес на уровне опытнейших спекулянтов того времени. В отличие от Рокотова он сделал тайник не в чемодане, а в комнате коммуналки, которую специально для этого снял.
Третий участник – Дмитрий Яковлев – был аспирантом Института народного хозяйства. Вслед за Рокотовым он сразу же стал стучать в милицию, но скупка валюты не была для Дмитрия самоцелью. Он самозабвенно увлекался коллекционированием дорогих предметов искусства.
От трех лет до расстрела
На момент ареста фарцовщикам грозило от 3 до 8 лет лишения свободы. На первых заседаниях суда арестанты веселились, цитировали Ильфа и Петрова, ведь отсидеть 5 лет в обмен на огромный капитал – это не так уже и страшно. Но тут в дело вмешался несчастливый случай.
Хрущев отправился с визитом в Берлин, где, по слухам, над ним подшутил один из западных лидеров. Никита Сергеевич неожиданно узнал о том, что такого «черного рынка», как в Москве, в мире больше не существует. Хрущев пришел в ярость, что случалось с ним довольно часто. Узнав, что наказание для Рокотова, Файбишенко и Яковлева составит около пяти лет заключения, генсек решил вмешаться в процесс лично.
На заседании Политбюро Никита Сергеевич рассказал о том, что якобы получил письмо ленинградских рабочих, удивленных мягкостью советских законов. Закон о валютных операциях ужесточили, и максимальное наказание составило 15 лет заключения. Но и этого «сталинскому соколу» Хрущеву было мало. Никита Сергеевич оказал давление, и законодательство было ужесточено во второй раз. За операции с валютой обычный гражданин должен был подвергнуться расстрелу.
Расстрелять, как собак!
«Процесс валютчиков» прошел заново, и троицу приговорили к расстрелу. Смягчить их участь не удалось даже председателю КГБ Шелепину, просившему помиловать спекулянтов с учетом предыдущего стукачества в ОБХСС и чистосердечных признаний.
Умолчали на процессе и о том, что Ян Рокотов уже был невинно репрессирован, отсидев в лагерях шесть лет. В июле 1961 года Рокотов, Файбишенко и Яковлев были расстреляны в Бутырской тюрьме.
Есть мнение, что эти люди стали расходным материалом в сложной интриге между советскими спецслужбами. В лучших традициях нашей страны сотрудники силовых ведомств делали карьеру, умышленно раздувая масштабы совершенных преступлений, перечеркивая ради очередных «звездочек» судьбы невинных людей.
Текст: Ситников Олег для «Экспресс газеты»
Понравился материал? Подписывайтесь на наш канал