Десятиклассники в курсе зарубежной литературы изучают поздних романтиков – Шарля Бодлера, Уолта Уитмена, Федора Тютчева.
В украинском переводе, естественно.
Вот как звучит на украинском русский поэт Федор Тютчев:
Я стрінув вас – і все минуле
В остиглім серці ожило;
Щасливі стрічі в пам’яті сяйнули –
І серце жаром обпекло…
Это хороший перевод Анатолия Присяжнюка. Но это - не Тютчев.
Напомню текст оригинала:
Я встретил вас - и все былое
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое -
И сердцу стало так тепло...
Анализировать средства художественной выразительности сейчас не будем. Тютчев вспоминает «время золотое», а переводчик говорит «счастливые встречи в памяти сверкнули». Хорошо, но не о том. И другой звукоряд.
Ну а разница между сердцем «остывшим» и «отжившим» понятна. Так же, как и между «сердце жаром обожгло» и «сердцу стало так тепло».
И вот еще в переводе:
Як серцю висловить себе?
Чи ж зрозуміє хто тебе?
Не зрозуміє слова він,
Бо думка висловлена — тлін.
А так у Тютчева:
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймет ли он, чем ты живешь?
Мысль изреченная есть ложь.
Чувствуете разницу между мыслью изреченною и мыслью высказанною? Между тленом и ложью?
В общем, смею вас заверить, что украинский Тютчев – это не совсем русский поэт Федор Иванович Тютчев.
(В продолжение темы "Русизмы на уроке" ,
темы "Украинский русский на уроке математики",
темы "Украинский русский на школьной перемене")