Обложка приятно пружинила под моей рукой. Все-таки прадед знал свое дело. Определенно, его мастерство достойно восхищения. Я, конечно, справлюсь не хуже, но все-таки... Впрочем, время дневник все равно не пощадило. Да и немудрено, учитывая, где он успел побывать, пока не вернулся ко мне. Чернила почти стерлись, края страниц истрепаны, даже будто обжеваны местами. Обложка потерта, чем-то заляпана и все же, все же…
Но речь сейчас не об этом. Перелистывать страницы приходилось очень осторожно, чтобы не нанести совсем уж непоправимого вреда книге. Добравшись, наконец, до нужного места, я углубился в чтение.
«Цветок сей произрастает только в одном месте на Земле, и собирать его можно лишь при стечении нескольких, весьма редких обстоятельств. Таких, как большой парад планет, полнолуние, и определенное время года. Нелишним будет отметить тот факт, что собирать цветок нужно в точно определенное время суток, а именно, когда светило скроется за горизонтом, не раньше, не позже. Вкупе, все эти условия делают сбор цветка делом не столько опасным, сколько дорогим и хлопотным».
Прервавшись, я посмотрел на столик, на котором лежал небольшой полотняный мешочек. Дорого же мне обошлось его содержимое.
«Однако же, те, кому посчастливится добыть этот цветок, вознаграждены будут сторицей, ибо чудесные (без преувеличения) свойства отвара, из него приготовленного, превосходят все достижения современной фармакологии»…
– Нынешней тоже, – хмыкнул я, осторожно переворачивая страницу. Состояние книги внушало известные опасения. Неплохо бы раздобыть такой же кожи, что пошла на обложку, но, подозреваю, это практически невозможно. Матово-черная, со следами крупных чешуек, какому существу она принадлежала?
«…Отвар сей может погрузить в сон любое существо и сон это будет крепок и спокоен. И во всех мирах нет того, кто смог бы противостоять действию чудесного отвара…»
Зачитавшись, я не сразу заметил, как стемнело, и мне пришлось включить свет. Описание последовавших за этим событий требует, однако, пространного, но необходимого пояснения.
Кабинет мой довольно мрачен, и не в последнюю очередь из-за каменной плиты с высеченной на ней пентаграммой. Прадед привез ее откуда-то с Востока, где в то время был расквартирован полк, к которому он был приписан в качестве корреспондента. Доставив плиту в фамильный особняк, он вмонтировал ее в пол гостиной, но вскоре переменил свое мнение, и плита украсила стену над полкой камина в его кабинете, прекрасно сочетаясь с массивными книжными полками и литой бронзой во всевозможных видах.
Итак, я поднялся, чтобы зажечь свет, и немало удивился, обнаружив, что пентаграмма на плите светится, и свечение продолжает усиливаться. Подойдя ближе, я в изумлении расслышал некий звук, исходящий от плиты. Она словно пела, но пела на языке, не принадлежащем этому миру, на языке чуждом, но прекрасном. Неожиданно узор на плите полыхнул фиолетовым пламенем, звук усилился до невыносимого визга и пропал. Мгновение спустя появился силуэт человека, стоящего на плите. Хотя нет, не силуэт, объемный контур скорее, да и человека ли?
Не успел я хоть как-то отреагировать, контур обрел материальность, превратившись в стройное подтянутое существо, очевидно мужского пола. Собственно, эти наблюдения я сделал чуть позже, ибо в тот момент существо с грохотом рухнуло на каминную полку, а с нее – на пол. Массивные часы, стоявшие на полке, с честью выдержали неожиданное испытание, не сдвинувшись ни на дюйм. Стыдно сказать, но в тот момент я и сам был подобен статуе, настолько нелепым казалось мне происходящее.
Полежав несколько секунд неподвижно, это создание поднялось на ноги, и начало осматриваться по сторонам, позволив мне рассмотреть его в деталях.
Высок, отлично сложен. Темные волосы до плеч, строгие черты лица, пронзительные синие глаза. Он ничем не выделялся бы из толпы, если бы не цвет и фактура его кожи. Она поразительно напоминала обложку дневника прадеда. Тот же матово-черный цвет, рисунок, и характерный блеск. Я растерянно смотрел на него, и никак не мог понять, о чем собственно, думаю.
– Как необычно вы расположили портал, – неожиданно обратился он ко мне, сочтя, очевидно, что молчание несколько затянулось.
– Что, простите? – ответствовал я, не сразу сообразив, что обращаются ко мне, – какой портал?
– Вот этот, разумеется, какой же еще? – удивленно приподнял брови нежданный визитер, выразительно махнув рукой в сторону плиты с пентаграммой.
– Ах, этот портал, – пробормотал я, растерявшись. – Простите, э…, но я и понятия не имел, что он все еще функционирует, иначе принял бы все меры предосторожности, не сомневайтесь. Но, не могли бы вы представиться для начала? Так было бы удобнее нам обоим, полагаю.
Он гневно воззрился на меня, набрал воздуха, но, очевидно передумав, кивнул:
– Полагаю, так будет проще, господин… – он выжидающе замолчал.
– Мартин, – представился я. – Мартин Мартин.
– Я Герхард, – мрачно сказал он. – Наш язык слишком сложен для вас, и вряд ли вы сумеете выговорить мое имя, так что это вполне подойдет. Что же, раз формальности улажены, могу я перейти к делу?
– Дело? Ко мне? – удивился я. –Какое дело может быть у вас ко мне? Я антиквар, букинист и реставратор. Возможно, Вы что-то путаете?
– Нет. – Отрезал Герхард. – Я ничего не путаю. Вы тот, кто мне нужен. Я объясню. Мой народ достаточно давно умеет перемещаться между мирами, используя порталы. Они не всегда выглядят именно так, но по выполняемым ими функциям весьма схожи.
Несколько лет назад мой старший брат пропал, когда воспользовался порталом, парным этому. Портал находился тогда совсем в другой местности, очень далеко отсюда, в пустыне. Но когда им воспользовался я, он перенес меня сюда, к вам. Это явно требует объяснений, не находите?
– И каких объяснений вы ждете от меня? – поинтересовался я. – Хотя, может быть, вы присядете, для начала. Боюсь, наша беседа может несколько затянуться.
Коротко кивнув, он опустился в кресло напротив, и недоверчиво посмотрел на меня.
– То есть, хотите сказать, что вы не знаете, о чем идет речь?
– Разумеется, – безмятежным тоном отозвался я. – Далеко отсюда, говорите? Несколько лет? Но эту плиту привезли сюда много лет назад. Девяносто восемь, если быть точным.
– Привезли? Но кто? – удивился Герхард.
– Прадед, разумеется. Конрад Алонзо Мартин. Он и привез ее с Востока.
– Девяносто восемь лет, – пробормотал он. – Я не учел разность временных потоков... Это осложняет дело. Осложняет…
Я смотрел на его замешательство, его растерянность, и вдруг,вдруг, неясные мысли, витающие где-то на окраине моего сознания, стали ясными, четкими, и абсолютно безжалостными.
– Осложняет? – прервал я его бормотание. – Ничего подобного! Мой прадед был военным корреспондентом, и сделал множество записей во время пребывания на Востоке. Я могу просто посмотреть в семейном архиве, не оставил ли он упоминаний о вашем брате. Вы ведь похожи, не так ли?
– Конечно, – с надеждой отозвался он. – И вы сделаете это для меня?
– Ну, разумеется. – Заверил я его. – А пока я роюсь в бумагах, не хотите ли чая? Только вчера мне доставили абсолютно уникальный сбор с Тибета. Это стоило мне огромных денег, но оно того стоило, уж поверьте мне.
– Почему бы и нет, – задумчиво пробормотал Герхард. – Пожалуй, я согласен.
– Вот и славно, – улыбнулся я.
Выходя из кабинета, я продолжал улыбаться. Теперь я точно смогу привести в порядок дневник прадеда…
© Copyright: Андрей Турукин, 2013
Свидетельство о публикации №213041001948
Впервые опубликован на сайте www/proza.ru
Ссылка на рассказ: https://author.today/work/13128