17 сентября 2009 года бывший в то время президент Обама и его министр обороны Роберт Гейтс объявили о новом подходе к противоракетной обороне США в Европе – Европейском поэтапном адаптивном подходе на основе Aegis (Aegis-based European Phased Adaptive Approach – EPAA). Этот подход должен был заменить план администрации Буша по наземной противоракетной обороне (Ground-Based Missile Defense – GMD) в Польше тем, что Обама назвал «более умной и более быстрой» системой обороны. Польская установка (наряду с аналогичной установкой в Румынии) должна была заменить предлагаемую в то время к размещению установку перехватчиков GMD с большим числом, но меньших по габаритам и более медленных перехватчиков, управляемых радарами Aegis, обычно используемыми на военных кораблях ВМС США.
Это политическое решение вместо того, чтобы ловко заменить одну плохую идею противоракетной обороны другой, создало кризис с Россией по поводу соблюдения договора о ядерных силах средней и меньшей дальности (РСМД). Администрация Трампа объявила о приостановке действия договора, утверждая (как и администрация Обамы), что русские нарушили его, разработав крылатую ракету, которая, как представляется, нарушает четкие ограничения на диапазоны вооружений, установленные ДРСМД. Российское правительство в ответ также приостановило выполнение своих обязательств по договору, утверждая, что объекты ПРО Соединенных Штатов в Восточной Европе нарушают его положения. Если соглашение по РСМД не будет достигнуто, обе страны могут официально выйти из пакта через шесть месяцев.
В западной прессе часто говорилось как о риторическом запутывании о том, что русские утверждают, что американские системы ПРО имеют наступательный потенциал. Но общедоступная информация дает понять, что американские системы Aegis в Восточной Европе, если они будут оснащены крылатыми ракетами, действительно нарушат РСМД. О внутренних обсуждениях администрацией Обамы решения о размещении противоракетной обороны на базе Aegis в Польше и Румынии в прессе не сообщалось. Также нет точной информации о том, какие советы Министерство обороны дали президенту и его политическому персоналу о возможностях системы Aegis. Поэтому нельзя с уверенностью сказать, знала ли администрация Обамы, что с помощью программы Aegis-ashore она устанавливала систему вооружений в Восточной Европе с наступательным потенциалом, что нарушало договорные обязательства США. Но совершенно ясно, что дальность обнаружения радаров Aegis на польском полигоне слишком мала, а перехватчики слишком медленны, чтобы сбивать то, что, как настаивают Соединенные Штаты, является их целями: ракеты дальнего радиуса действия, выпущенные Ираном. Говоря прямо, системы Aegis были бы практически бесполезны в противодействии иранской ракетной атаке дальнего радиуса действия.
Но системы Aegis в Восточной Европе имеют характеристики, которые делают их особенно угрожающими России. Во-первых, механические и электронные компоненты, установленные на румынских и польских площадках Aegis-ashore, такие же, как и на военных кораблях ВМС США, которые изначально были спроектированы для запуска как крылатых ракет, так и зенитных ракет. Это создает угрозу нападения с коротким предупреждением на Россию с помощью обычных или ядерных крылатых ракет США, которые в противном случае были запрещены РСМД. Если Aegis-ashore в Восточной Европе снабжались бы американскими крылатыми ракетами — либо существующими типа Томагавк или новыми ракетами, как об этом утверждает Россия, что США уже разрабатывают — они бы стали грозной наступательной силой на границах России. И у России не было бы возможности узнать, загружены ли системы Aegis-ashore перехватчиками противоракетной обороны или крылатыми ракетами с ядерным оружием. Наступательные возможности американских установок ПРО в Восточной Европе являются ключевыми для понимания американо-российского противостояния по РСМД. И вот почему.
Непригодна для противоракетной обороны большой дальности, но с наступательными возможностями. Технические оценки системы Aegis-ashore указывают на то, что у нее мало или вообще нет реальных возможностей для перехвата иранских ракет, которым она якобы должна была противостоять. Серьезные противоракетные ограничения Aegis-ashore можно проследить по двум проблемам, которые, безусловно, были поняты, по крайней мере, некоторыми аналитиками министерства обороны до решения администрации Обамы о развертывании системы в Восточной Европе. Первая проблема — крайне ограниченная дальность действия радара Aegis. Радар Aegis является мощным инструментом при использовании его для отслеживания самолетов, которые радар может задействовать на расстоянии десятков километров. Самолет может быть относительно легко отслежен радарами, потому что их отражательная способность в сотни и тысячи раз больше, чем радиолокационное отражение ракетных боеголовок. Существует еще одно важное различие между радарами противовоздушной и противоракетной обороны: боеголовки баллистических ракет большой дальности с низкой отражательной способностью должны обнаруживаться на дальностях в сотни, а не десятки километров. Из-за ограниченной мощности и физических размеров радара Aegis принципиально невозможно, чтобы система надежно обнаруживала и отслеживала боеголовки ракет дальнего радиуса действия на расстоянии, которое потребовалось бы для относительно медленных противоракетных перехватчиков Aegis при их полете в точки перехвата. На этот недостаток указывали результаты анализа, проведенного неправительственными организациями, которые американские эксперты Теодор А. Постол и Джордж Льюис опубликовали в Arms Control today вскоре после заявления Обамы. Выводы экспертов были позднее подтверждены докладом Совета по оборонной науке (Defense Science Board) под названием «Научно-технические вопросы раннего перехвата баллистических ракет» (Science and Technology Issues of Early Intercept Ballistic Missile Defense Feasibility).
Поскольку системы Aegis имеют такую малую полезность в предотвращении атаки ракет дальнего радиуса действия, запускаемых Ираном, было бы разумно для иностранных военных планировщиков и политических лидеров задаться вопросом, почему США приняли решение разместить их в Восточной Европе. Может ли это решение свидетельствовать о стратегическом намерении США со временем расширить и модифицировать систему (что происходит сейчас)? Заявленная администрацией Трампа причина угрозы выхода из РСМД — российская разработка крылатой ракеты SSC-8, которая, как представляется американским политикам, нарушает четкие ограничения на дальность действия оружия, установленные РСМД. Мохно спорить о том, действительно ли русские нарушили РСМД; вполне возможно, что они это сделали. Но SSC-8, похоже, имеет характеристики, очень похожие на характеристики американской крылатой ракеты морского базирования Tomahawk. Tomahawk можно легко хранить и запускать с площадки Aegis в Румынии, а после его завершения - с польской установки. Русские неоднократно настаивали на том, что эти объекты имеют двойное назначение, Aegis-ashore, представляют собой нарушение ограничений на дальность действия наступательных вооружений, изложенных в Договоре РСМД.
Американское правительство утверждает, что установки Aegis-ashore не представляют угрозы для России, поскольку компьютерное программное обеспечение на польских и румынских установках несовместимо с запуском крылатых ракет. 8 декабря 2017 года Госдепартамент США выступил с очень резким упреком в отношении российских озабоченностей, заявив, что «в частности, системе Aegis-ashore не хватает программного обеспечения, аппаратуры управления огнем, вспомогательного оборудования и другой инфраструктуры, необходимой для запуска наступательных баллистических или крылатых ракет, таких как Tomahawk». Но механические и электронные компоненты, установленные на румынских и польских площадках Aegis ashore, ничем не отличаются от тех, что установлены на военных кораблях ВМС США, которые изначально были спроектированы для одновременного запуска как крылатых, так и зенитных ракет. Утверждение о том, что система Aegis ashore не запрограммирована на запуск крылатых ракет, ничем не отличается от утверждения, что компьютер рабочей станции не может считывать флэш-накопители или информацию с видеокамер. Это просто ложное утверждение, несовместимое с инженерным проектированием системы.
Вопросы, связанные с сохранением договора о РСМД, сложны, и как у американской, так и у российской сторон есть законные опасения, которые необходимо решить, если договор —важный элемент мирового режима контроля над вооружениями —будет в той или иной форме возрожден в течение шести месяцев между объявленным приостановлением действия договора и окончательным выходом из него. В то время как одни заняты обвинениями России в нарушении ДРСМД, многие крупные средства массовой информации регулярно искажают основные факты о наземных системах Aegis в Восточной Европе и связанных с ними вопросах. Факты подтверждают российскую позицию. Эта реальность должна быть принята во внимание, если Соединенные Штаты и Россия (и, возможно, другие страны) придут к соглашению о продолжении контроля над ракетами средней дальности.
Aegis на море и на суше. Для понимания систем Aegis в Восточной Европе полезно изучить судовые системы, на которых базируются европейские установки. Подавляющее большинство ракет, перевозимых вооруженным эгидой кораблем, хранятся в канистрах, которые хранятся в больших ящиках, называемых вертикальными системами запуска (VLS). Основной пусковой «модуль» ракеты VLS предназначен для хранения восьми канистр с ракетами. Один из этих модулей показана на левой панели на рисунка; схема двух канистр, одна из которых содержит противоракетный перехватчик SM-3, а другая крылатую ракету большой дальности, показана на панели справа от этого рисунка. Если смотреть со стороны, обе канистры идентичны. Канистры с ракетами расположены вертикально в коробках VLS, которые, в зависимости от конструкции корабля и размера коробки, могут содержать 8, 16, 24, 32 или 64 канистры с ракетами. Ракета запускается путем воспламенения ее ракетного двигателя, чтобы она могла вылететь из своей канистры.
Система VLS резко увеличила огневую мощь современных боевых кораблей. Это стало возможным благодаря достижениям в области усовершенствования систем контроля за запуском ракет, которые позволили ракетам легко менять направления в соответствии с миссией сразу же после вертикального полета из канистры. Это развитие систем наведения и управления ракетами позволило эффективно загружать корабли большим количеством ракет, которые можно было легко переносить, устанавливать и удалять, просто размещая ракеты в канистрах, а затем укладывать канистры вертикально в коробку VLS. На панели слева показан базовый модуль, используемый в системе вертикального пуска ВМС США (VLS). Эти модули рассчитаны на восемь канистр для ракетоносцев. Базовый модуль сконструирован таким образом, что любая ракета может быть запущена непосредственно из канистры, просто воспламеняя ее ракетный двигатель. Затем ракета вылетает вертикально из канистры и меняет направление в соответствии со своей миссией. На панели справа показаны две канистры, одна из которых содержит противоракетный перехватчик SM-3, а другая - крылатую ракету Tomahawk. Оба этих контейнера могут перевозиться в одном стартовом модуле, и оба могут вылетать непосредственно оттуда по команде.
На рисунке показано, как немодифицированные компоненты корабельной боевой системы Aegis перестраиваются и помещаются в систему Aegis-ashore, поэтому все компоненты, используемые установкой Aegis-ashore, такие же, как и на корабле. Колонка из трех изображений в левой части показывает компоненты, как они устроены на корабле, и колонка из трех изображений в правой части показывает, как одни и те же компоненты будут слегка перестроены, чтобы быть размещены в установки на берегу. В случае установки Aegis-ashore ящики VLS расположены на небольшом расстоянии от командного центра Aegis-ashore radar. На установке в Румынии 24 ракеты находятся в трех отдельных модулях, развернутых вокруг радиолокационного командного центра. Приведенные две колонки изображений показывают, как неизмененные компоненты боевых систем Aegis ship-born переупаковываются для объектов Aegis-ashore в Польше и Румынии. Осмотр компонентов, показанных на среднем левом изображении выше, поскольку они специально расположены на военно-морском корабле, и немного другое пространственное расположение, показанное на среднем изображении справа для Aegis-ashore site, показывает, что в основном нет разницы между системой Aegis-ashore и военно-морским вариантом. В случае системы Aegis-ashore ящики VLS, в которых размещаются перехватчики, размещаются на небольшом расстоянии от радиолокационной командной станции
Оборудование, связанное с системой Aegis-ashore, было продемонстрировано и испытано на кораблях, имеющих до 128 ракетных канистр, и нет никакой технической причины, по которой большее количество канистр не могло бы также контролироваться точно такими же компонентами, используемыми в нынешней системе Aegis. Это означает, что нынешняя система Aegis-ashore может быть в короткие сроки расширена для управления более чем 100 ракетами и, возможно, несколькими сотнями ракет, ограниченная только текущими компьютерами и программным обеспечением, которые уже используются на военных кораблях США. Представляется очевидным, что Соединенные Штаты будут и должны решительно возражать, если бы Россия развернула аналогичную систему в районе, охватываемом Договором о РСМД. Поэтому трудно понять, почему Россия не должна быть обеспокоена такой американской системой и ее существенными наступательными возможностями прорыва.
Очевидно, что заявление Госдепартамента в декабре 2017 года о том, что системе Aegis-ashore не хватает программного обеспечения, оборудования для управления огнем, вспомогательного оборудования и другой инфраструктуры, необходимой для запуска наступательных баллистических или крылатых ракет, таких как Tomahawk — просто не соответствует действительности. Система Aegis-ashore разработана таким образом, чтобы быть чрезвычайно гибкой и обрабатывать несколько типов ракет; эту гибкость можно понять, думая о своей системе управления, как об аналоге для портативного компьютера. В системе Aegis все ракеты содержатся в «умных» канистрах, которые имеют одинаковую высоту, ширину и длину. Каждая канистра содержит одно и то же электронное оборудование для наблюдения за ракетами и предоставления информации центральной системе через «Единый электрический интерфейс», который одинаков для всех канистр, независимо от того, какая ракета находится внутри. Хорошей аналогией для этих канистр является USB флэш-накопитель, небольшое прямоугольное устройство, которое подключается к порту в стандартных портативных компьютерах. Когда флэш-накопитель USB подключен к ноутбуку, компьютер обменивается сигналами с электроникой на флэш-накопителе, компьютер изучает объем памяти на флэш-накопителе и способы доступа к информации на диске. Если физически другой тип устройства памяти —механический диск, скажем — вместо этого подключен к USB-порту компьютера, компьютер также будет определять объем информации на этом устройстве и читать информацию, хранящуюся на нем.
В каждом случае компьютер должен иметь программу, которая рассказывает, как распознавать и считывать информацию со съемного устройства. Этот особый тип компьютерной программы для управления электронным интерфейсом с различными устройствами называется «драйвер». Драйверы можно использовать для подключения компьютеров к видеокамерам, устройствам записи звука, твердотельным жестким дискам и механическим жестким дискам, в том числе периферийным устройствам. Любой, кто купил устройство для подключения к компьютеру имел опыт загрузки драйвера. В случае системы Aegis каждая интеллектуальная канистра может рассматриваться как флэш-накопитель USB. Все, что нужно, чтобы подключить новый тип ракеты в систему для компьютерных компонентов системы, чтобы распознать содержимое смарт-канистры. В случае системы Aegis, содержание банки обеспечено через связанные с ней интерфейсы.
Чтобы объяснить, как система Aegis вмещает различные типы ракет, давайте начнем с канистры, которая будет содержать противоракетный перехватчик SM-3. Эта «умная» канистра имеет точно такую же длину (264 дюйма или 22 фута), что и канистра, которая будет содержать крылатую ракету. Для установки в восьмиядерный пусковой модуль противоракетный перехватчик SM-3 имеет точно такие же механические и электрические интерфейсы, как и канистры для крылатых ракет. Каждая канистра должна быть оснащена общей внутренней электроникой и общим электронным интерфейсом, который подключен к центральной системе с 145-контактным пуповинным разъемом. Пенал содержит ракету и оборудование для мониторинга ее внутренней среды и обеспечения внешней системы информацией о типе ракеты в канистре, о расположении канистры в стартовом модуле и о полете ракеты из канистры. Этот распределенный интеллект в каждой умной канистре, которой командуют центральные компьютеры, это то, как система Aegis может одновременно нести несколько разных видов ракет. В настоящее время развернутые модули Aegis имеют возможность удерживать и запускать два разных вида ракет класса «земля-воздух», два разных вида противоракетных перехватчиков, два варианта крылатой ракеты Tomahawk и перехватчик малой дальности, известный как Sea Sparrow и предназначенный для использования против противокорабельных ракет. Модуль проконтролирован удаленным компьютером с блока управления стартом, который находится в центре управления стартом. Этот компьютер может получать инструкции с дисков и другого стандартизированного компьютерного оборудования связи и хранения информации.
Учитывая это гибкое аппаратное и программное обеспечение, которое предназначено для работы с различными типами ракет, каковы конкретные причины, по которым системы Aegis-ashore, развернутые в Восточной Европе, не могут быть быстро подготовлены к запуску крылатых ракет? Ответ в том, что их нет. Подробное описание распределенных «умных» компонентов системы, которые составляют системы Aegis и Aegis-ashore, содержится в брифинге «Вертикальная система запуска Mark 41» бывшего ведущего инженера по системам для системы MK 41 VLS в Lockheed Martin. Очевидно, что американские системы Aegis в Восточной Европе могли бы разместить традиционно вооруженные ракеты Tomahawk, которые могли бы быть выпущены с близкого расстояния по России. США сняли с вооружения ядерные крылатые ракеты Tomahawk с 2010 по 2013 год. Но программы приобретения оружия, которые могли бы быстро воспроизвести ядерный Tomahawk, превосходящий по возможностям первоначальный вариант Tomahawk, существуют. Соответствующую ядерную боеголовку можно было бы изготовить на основе существующей «Программы продления жизни» департамента энергетики в отношении ядерных боеголовок. Другие компоненты, необходимые для модернизации ядерного варианта Tomahawk, существуют в программе, которая направлена на постоянное совершенствование возможностей широко развернутого обычного варианта Tomahawk.
Эти программы уже произвели технические инновации, которые позволили бы модернизировать Tomahawk с тем, чтобы он был бы нацелен на новые объекты в течение часа или меньше, чтобы иметь увеличенную дальность полета из-за более эффективного турбовентиляторного двигателя, чтобы иметь возможность контролировать точное время поражения цели, и атаковать цели с горизонтальных и вертикальных направлений. Модернизированный Tomahawk с ядерной боеголовкой, если он будет базироваться на американских объектах Aegis в Восточной Европе, может быть использован для осуществления ядерного удара с почти нулевым предупреждением по нескольким российским целям. Эта возможность является той, которую российская власть боится. И правильно.
Необходимость правды в противоракетной обороне. При размещении объектов Aegis в Восточной Европе администрация Обамы, возможно, провалившаяся из-за технических и политических ошибок, допустила эпическую ошибку, превзойденную негативными последствиями для глобальной ядерной стабильности только решением администрации Буша выйти из Договора по противоракетной обороне в 2002 году. Оба этих политических решения были приняты с двухпартийным безразличием к техническим достоинствам или долгосрочным последствиям. Россияне справедливо подняли вопрос о возможности того, что система Aegis-ashore может представлять собой подготовительное нарушение Договора РСМД. Озабоченность России также подтверждается тем фактом, что радиолокатор Aegis не способен идентифицировать атакующие баллистические ракеты большой дальности на достаточных расстояниях, чтобы дать перехватчикам ПРО достаточно времени для достижения своих целей. Поэтому представляется, с чисто технической точки зрения, что система Aegis-ashore имеет мало или вообще не имеет реальных возможностей противоракетной обороны и поэтому может быть расположена в Европе для других целей.
Политическая ситуация между Соединенными Штатами и Россией опасна, возможно, опаснее, чем когда-либо, и, безусловно, есть причины для беспокойства Запада по поводу поведения России, включая ее возможное нарушение Договора о РСМД. Но Соединенные Штаты имеют долгую двухпартийную историю принятия бессмысленных политических решений о развертывании неэффективной противоракетной обороны, а затем оправдывают эти решения дезинформацией, даже когда технические и военные аналитики могут легко разоблачить ее. Рутинная опора США на вводящие в заблуждение утверждения о системах противоракетной обороны способствует созданию обстановки, в которой иностранные державы, как друзья, так и враги, справедливо не доверяют слову американских политических и военных лидеров. Такое уклонение от фактической реальности способствовало предстоящей гибели РСМД. Сохранение РСМД или его замена другим соглашением, ограничивающим крайне дестабилизирующее распространение ракет средней дальности, потребует, чтобы и Соединенные Штаты, и Россия четко заявили о своих усилиях по разработке и созданию таких ракет. Отказ признать реальность плохая стратегия укрепления безопасности США или России и осуществления такого контроля над вооружениями, который делает ядерную войну менее вероятной.