Во время кризиса 2010 года я работала на небольшую компанию, которая всеми правдами и неправдами пыталась не то, чтобы процветать, а хотя бы оставаться на плаву и не дышать на ладан.
И в очередной раз во время общего собрания генеральный директор (она же главбух) объявила, что в рамках профилактики сахарного диабета урезает нам зарплату на сколько-то там процентов. Естественно, пошли поиски логики и связи между сахарным диабетом и достойной зарплатой. Ответ был крайне прост:
— Чтоб жизнь медом не казалась. Ну, во всяком случае до лучших времен.
Как оказалось, директор, чтобы увеличить доход, просто хотела вложить все активы фирмы и часть наших зарплат (ту самую урезанную) в одно подозрительное дело, которое сулило огромную прибыль. Все казалось идеальным в этом деле: и план, и потенциальные барыши. Вот только одного не учла наша мадам главбух — делец, предложивший ей вложиться в его предприятие, был не только красавцем каких свет ни видывал, но и в такой же степени мошенником. И почему этого вопиющего факта его личности наша мадам не хотела видеть.
Влюбилась, однако.
Раздираемые скорбью и праведным гневом, мы решили своими силами выдрать директора из лап афериста. А заодно и наши зарплаты. Акт вывода на чистую воду нам виделся как в пьесе «Тартюф», когда главная героиня разоблачает Тартюфа перед мужем, прятавшимся под столом. Естественно прятать директрису под стол мы не стали — есть более современные методы фиксирования компрометирующей информации,- но встречу аферисту назначили.
Все дамы нашего маленького коллектива в количестве трех штук, надев лучшие наряды и накрасившись так, словно на показе мод, пригласили мошенника на деловое свидание в ресторан. Там изложили суть своего предложения взять нас в долю. Взамен мы обещали уговорить начальницу вложить в его предприятие не только скудные активы фирмы и прибыль за будущие месяцы, но и личные сбережения директора, а также сбережения всех ее членов семьи и дальних родственников. Ну, и свое молчание, конечно.
Каждое слово мы приправляли томными улыбками, а каждое предложение — поднятыми бокалами: наши с виноградным соком, его — с вином. И на наше счастье аферист согласился. Более того, он в красках обрисовал схему, по которой собирался кинуть нашу фирму, а также то, какая дура директор, влюбилась в него и поверила. Мы бы тоже поверили ему, если б целью нашего похода в ресторан было действительно желание войти в долю. Тем не менее, изобличительные слова были записаны на диктофон и наутро представлены нашей начальнице.
Стоит ли говорить, что сделка с мошенником не состоялась? А зарплату нам восстановили в прежнем размере. И даже выписали премию.