Иваныч был обычным мужиком из провинции, у которого за спиной было девять классов и какой-то техникум. Он был среднего роста с небольшим пивным животиком и в вечно потертом свитере. Я познакомился с ним абсолютно случайно, когда вдруг, неожиданно для себя, решил, что могу конструировать катера. На эту идею меня навел дядя Леша – отец моих приятелей Стаса и Саши.
Раздался звонок и на другом конце провода я услышал голос Стаса:
-Дарова.
-Привет.
-Есть предложение, но не по телефону. Предлагаю встретиться. Подъедешь?
-Да, конечно.
При встрече он мне объяснил, что дядя Леша решил снова делать катера и ему не хватает сочетания рук и разумных голов. На тот момент у меня не было постоянного источника дохода, и я согласился. Именно там я впервые увидел Иваныча или, как мне его представили, Ивана Ивановича. Не сказать, что он был глупым или умным. Он был своеобразным. Такие люди сочетали в себе желание употреблять сомнительного качества алкоголь и страсть читать молитву после каждого матерного слова. По началу, для меня это было немного дикостью, но за работой я перестал замечать подобные причуды.
Дядя Леша рассказал, что от меня требуется и на следующий день процесс создания катера начался. Работа шла с шутками и перекурами, во время которых добавлялось еще больше шуток. Даже я, далекий от какого-либо производства, все понимал и старался делать качественно работу. Однажды утром, когда кофе только разливалось по кружкам, дядя Леша, сидя на лавке в углу нашей импровизированной кухни, задумчиво сказал:
- Вот сейчас закончим основу этого катера. Надо будет за второй браться, а там и до третьего недалеко.
Иваныч зашел в конце этой фразы, посмотрел на дядю Лешу своими вечно удивленными голубыми глазами:
- Как так? Мы ж еще первый не собрали, а вы уже на третий катер план расписываете.
Дядя Леша, не меняя положения тела и выражения лица, ответил:
- Так ведь главное маму с папой доделать. А там и маленькие катерята пойдут.
Я уткнулся в свою кружку, чтобы сдавить желание рассмеяться. А увидев лицо Иваныча, не рассмеяться было нельзя. Вечно удивленные голубые глаза стали сильно округляться, морщины на лбу поползли в сторону затылка, а нижняя челюсть потихоньку двинулась в сторону пола. Дядя Леша быстро бросил взгляд на Иваныча и, как будто отвечая на немой вопрос, продолжил уже с некоторой усталостью и даже с легким пренебрежением:
- Иван Иванович, не притворяйтесь! Вы же прекрасно осведомлены о том, как получаются катера.
- Но, Алексей Владимирович, мне казалось, что берем и делаем их по технологии.
- Иван Иванович, что ж вы говорите? Конечно. Мы делаем по технологии только два первых катера. Маму и папу. А дальше мы закрываем их в соседнем ангаре на ночь. А уже утром вывезем оттуда один или может два маленьких катера. Дальше мы их растягиваем до нужного размера и прицепляем все необходимое оборудование.
Дальше слушать было все сложнее. Нижняя челюсть Иваныча почти уже стукнулась об пол, а морщины на лбу, казалось, скоро начнут здороваться с шейными позвонками. Стас, слушая все это, сохранял холодное спокойствие. Я старался держаться, но был уже на грани того, чтобы рыдать от смеха, поэтому вышел на улицу. После того, как я минут десять катался по асфальту, заливаясь смехом, я вернулся. Все уже принялись за работу, но дядя Леша и Стас постоянно поглядывали на Иваныча. И оказалось не зря.
После этого разговора Иваныч как то по-особому начал относиться к работе. С какими-то присказками. Красит борт и добавляет: «Воооот, братюня, этим бортиком к бабенке своей повернешься, и бабенка тебе сразу отдастся». Или налаживает рулевое и добавляет: « Ух, как ты понравишься ей!!! Да наделаете катерков мне».
И все это слышали и все посмеивались. Закончили первый катер, перетащили в ангар. Дошло до того, что Иваныч туда вазу с цветами поставил «для настроения подобающего». Началась работа над вторым катером.
Иваныч продолжал работу с тем же энтузиазмом, с которым заканчивал работу над первым. Только фразы стали другого характера: «Вот такого замечательного мужика я тебе подготовил!». Или, просверливая отверстия для рейлингов, я случайно услышал от Иваныча: «Ты там особо не выкобенивайся перед нашим мужичком!»
Под такие реплики прошел месяц и два катера были собраны. В последний день, когда докручивали разные крепления и проверяли целостность швов вдоль борта, Иваныч всем своим видом показывал свое приподнятое настроение. Он даже периодически пританцовывал или разливался какой-нибудь строчкой из никому не известной песни по всему цеху. К концу дня я уже старался находиться на противоположном конце цеха, лишь бы не слышать этот фальцет, который мог резко раздаться над головой. От такой неожиданности вздрагивали руки, дергались мышцы вокруг глаза, появлялось желание от души пнуть источник подобного звука.
Настал момент, когда мы покатили катер в соседний ангар к первому. Иваныч усерднее всех толкал сани и успевал еще подгонять остальных. Когда дело было закончено, Иваныч встал в воротах ангара, развел руки и, глядя на оба катера, сказал с восхищением:
- Ну, ребятки, я в вас верю. Шалите по полной! Чтобы я завтра пришел и прыгал от радости. Поняли меня?
Подозреваю, что Иван Иванович той ночью практически не спал, предвкушая, как он откроет ворота ангара, а там будут стоять несколько маленьких катерков. Один он обязательно заберет себе, чтобы вырастить из него нормальный катер. Такой катер, который станет служить ему верой и правдой. А может это все ему снилось.
На следующее утро, когда я подъехал, он уже стоял и ждал, когда откроют ангар. Я подошел и поздоровался.
- Доброе утро, Иван Иванович.
- Добрейшего. Что-то не слышно, что там внутри. Спят наверно наши катера. Устали за ночь-то.
- Иван Иванович, - я улыбнулся, - неужели вы действительно…
Я не успел закончить фразу. Подошли дядя Леша и Стас. Дядя Леша закурил и обратился к Иванычу:
-Ну что, Иван Иванович. Настал важный день. Да, кстати, мы об этом не договаривались. Мне очень понравилось, как вы работаете. Я тут подумал, если сейчас в ангаре в общей сумме будет хотя бы три катера, то один я дарю вам в качестве премии.
По-моему, такой непритворной детской радости я больше никогда не видел. Да и до этого момента тоже никогда не видел. Иваныч сначала начал крепко и даже с некоторой яростной энергией жать руку дяде Леше. Но эмоции настолько сильно его распирали, что он начал обнимать нашего директора, потом Стаса и уже начал направляться ко мне. Я сделал шаг назад и предложил открыть ангар. Дядя Леша посмотрел на меня с легким шутливым негодованием и подошел к замку. Для всех присутствующих эти секунды стали замедляться. Иван Иванович замер. Он смотрел на открывающуюся дверь. Мы все смотрели на него. Секунда. Еще секунда. Третья секунда. И тут его лицо стало меняться. Детская радость стала перерастать в великое горе. Глаза наполнились слезами. Великое горе на его лице стало сменяться на еще более великую злобу. Мы посмотрели в створ ворот. Там, в глубине ангара, были видны два катера и ваза с цветами между ними. И больше ничего. Иваныч посмотрел на нас. Снова в ангар. Немой вопрос в его глазах не находил ответа. Дядя Леша прервал эту минуту трагического молчания ответом на тот вопрос:
- Ну что ж, Иван Иванович, видимо, не получилось. Знаете ведь, как у людей-то бывает: живут вместе, а бог не дает им ребеночка. Или не сразу дает. В общем, придется также как всем – премию наличными получать.
Это как будто разбудило Иваныча. Он быстрым шагом направился в ангар. Сделал несколько кругов вокруг катеров и начал кричать:
- Да вашу ж портянку!!! Вы что творите, куски пластика…
Еще долго он так и бегал вокруг них, много матерился и периодически пинал стены ангара. Мы уже не сдерживали смех и, когда смеяться становилось просто тяжело, предлагали Ивану Ивановичу тоже отдышаться и продолжить ругаться уже после работы.
фото взято с bugaga.ru