Герой моего рассказа – человек музыкально одаренный: на пианино, на гитаре, на любом духовом инструменте может виртуозно извлечь мелодию, завораживающую слух. Его незаурядные способности пригодились и на афганской войне, где минорные и мажорные ноты чередовались нередко самым неожиданным образом.
После окончания Московской консерватории им. П.И. Чайковского военный дирижер лейтенант Михайлов прибыл в Рязанское воздушно-десантное командное училище. В этом вузе Валерий десять лет руководил военным духовым оркестром, а в августе 1982-го майора Михайлова командировали в ДРА, где третий год полыхала гражданская война.
На войне как на войне
– Все было буднично и просто, – вспоминает отставной подполковник. – Меня вызвал начальник училища, пожал руку: «Валерий Алексеевич, тебя ждет Афганистан. Сам понимаешь – надо».
Из Москвы поездом добрался на пересыльный пункт в Ташкент, оттуда тяжелый транспортник Ил-76 перебросил нашу группу на аэродром под Баграм – это в 60 км от Кабула. В Кабуле, можно сказать, и прошла т. н. командировка.
Определили меня в 357-й полк 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии (Витебской), которая в числе первых подразделений ограниченного контингента советских войск входила в Афганистан. Легендарное соединение! Осмотрелся – а вокруг почти все знакомые лица: в Рязани под марши моего оркестра не один выпуск молодых офицеров шагнул в жизнь из стен училища. Радовался встречам, и меня рады были видеть. Командир полка сказал кратко: «Знаю, майор, что ты дирижер, но труб у меня нет. Зато дефицит с личным составом: несем большие потери, у меня старшие лейтенанты ходят в комбатах. Придется и тебе возглавить батальон. Принимай людей и начинай работать». Принял я батальон, вышедший накануне из-под душманского огня, а бойцов в нем всего десятка три, не более…
О любимых дирижерских палочках Валерию Михайлову на время пришлось забыть: примерил бронежилет, взял в руки автомат, оседлал бронетранспортер – такой экипировки требовала специфика выполнения боевой задачи.
– А заключалась она для моего батальона в охране и обороне посольств и консульств иностранных государств, – вспоминает Валерий Алексеевич. Комендантский час в Кабуле действовал с 10 часов вечера до 6 часов утра. Подготовка и инструктаж заступающих в наряд, проверка ночных патрулей и постов – все это входило в мои обязанности. Две другие зоны Кабула – резиденцию Бабрака Кармаля и национальный аэропорт – контролировали другие подразделения из числа советских и афганских бойцов.
Мальчишки-диверсанты
Не скажу, что служба у нас была спокойной – хватало разных «сюрпризов», диверсий. В августе 1984-го, помню, взрыв моджахедов потряс здание аэропорта. В результате часть наших военнослужащих, летевших домой в Союз, получила тяжелые ранения. Многих солдат посекло осколками стекла.
Не были редкостью и нападения на посты. Кроме того, приходилось иметь дело с идеологическими диверсиями – американские спецслужбы вели против советского контингента активную подрывную работу изнутри. Стоит, скажем, часовой на посту, а к нему подбегает невинный, оборванный мальчишка – просит ложку, кружку или патрон, взамен предлагает наркотик. И находились охраннички, которые не гнушались забить косячок, а в итоге – шли под трибунал, ломали свои молодые жизни. На гарнизонной гауптвахте, которая располагалась рядом с нашим батальоном в крепости Бала-Хиссар, таких любителей острых ощущений перебывало немало, попадались среди них и старшие офицеры.
А сколько было в Кабуле случаев преднамеренного отравления наших бойцов! Купил солдат или офицер в дукане минеральную воду или мороженое, а через несколько минут у него хлынула пена изо рта – падает человек замертво…
Не только по Кабулу разъезжал на БТРе комбат Михайлов, проверяя службу войск в своей зоне ответственности. Приходилось и колонны топливозаправщиков сопровождать, и в плановых боевых операциях участвовать, сходясь лицом к лицу с афганскими моджахедами.
Операция «Бредень»
– Никогда не забыть потерь, которые сводная группа нашей дивизии понесла в 1983 году в Панджшерском ущелье. В тот день наша колонна попала в засаду. Душманы, оседлавшие горные склоны у нас над головой, открыли по нам ураганный огонь. Под ногами чавкала слякоть, в горах висел густой туман, и на помощь наших вертолетов рассчитывать не приходилось. Это был настоящий кошмар.
Зато мы взяли реванш над духами чуть позже. Вторая Паджерская операция под кодовым названием «Бредень» проводилась под личным командованием нашего бати – комдива Альберта Слюсаря. Готовились мы к ней долго и тщательно, взаимодействовали с другими родами войск. Группировки афганских моджахедов постепенно вытеснялись из мест их постоянного базирования. Согнали мы их в одно место и захлопнули котел. А затем ударили по нему с земли и с воздуха. Вот это была «музыка»! Особенно старались вертолетчики: у них с моджахедами были особые счеты. В конечном итоге было уничтожено более шести тысяч боевиков. За участие в этой операции меня наградили орденом Красной Звезды, а наш легендарный комдив удостоился звания Героя Советского Союза.
Скорбный груз
Трудностей и опасностей на любой войне хоть отбавляй. И все же для Валерия Михайлова самым трудным делом были не смертельные схватки с афганскими моджахедами, а сопровождение на Родину погибших сослуживцев. Со скорбным грузом на борту «Черных тюльпанов» герой моего рассказа шесть раз пересекал вершины Гиндукуша.
– Первый раз мне пришлось везти груз 200 в Омск, – рассказывает Валерий Алексеевич. – Комбат из Псковской дивизии провоевал на афганской войне всего лишь две недели. Доставили погибшего домой, а его мать как раз накануне похоронила младшего сына. Тот после выпускного школьного вечера провожал девушку домой, а повстречавшиеся им на пути хулиганы затеяли драку – кто-то из тех пьяных подонков и ударил паренька ножом. А тут еще и мы на порог с печальной вестью. Нет, в бою нам было все-таки легче. Бедные матери! И как только вынесли их сердца такие жестокие удары судьбы?!
«Не зря начищена труба походная»
– А как же дирижерские палочки? Так и не довелось взмахнуть ими на афганской земле? – спрашиваю Валерия Михайлова. Собеседник мой многозначительно улыбнулся, собрался с мыслями:
– Малость помахал. Года полтора прошло, я – к бате, с вопросом: «Оркестр полковой будем создавать? Ведь праздники на носу...» Комдив подумал немного и сказал: «Будем. Оформляй командировку – лети в Ташкент: тыловые начальники обещали помочь трубами и барабанами». А где, говорю Альберту Евдокимовичу, возьмем музыкантов? «Сколько тебе их надо?» Ну, говорю ему, хотя бы человек 16-20. Комдив осмотрелся, подошел к первой роте, отсчитал 20 человек и скомандовал: «Три шага вперед!» Вот, дескать, тебе музыканты – чтоб через месяц сыграли! Я так и оторопел. Однако спорить с комдивом не стал. Получили духовые инструменты, разделились на три группы и начали поочередно заниматься: днем мои моцарты и бетховены репетировали, а вечером заступали в наряд. Не поверите, но через месяц мой оркестр все-таки сыграл, и сыграл как надо! На смотре-конкурсе строевой песни, который проводился в нашей 40-й армии, мы заняли І место!
Дембельский аккорд
В наградном активе Валерия Алексеевича немало знаков отличия, которых подполковник в отставке удостоился за годы своей офицерской службы. Среди них – орден «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» 3-й степени, орден Красной Звезды, медали «За отвагу», «За боевые заслуги», «От благодарного афганского народа»…
После трех лет Афганской войны военный дирижер Михайлов продолжал службу в воздушно-десантной дивизии, которая дислоцировалась в Прибалтике. Там он и уволился в запас, имея 25 календарных лет выслуги. Приехал офицер в родные Барановичи, продолжил работать на гражданке по своему, музыкальному, профилю. Учитывая, что в ВДВ год считается за полтора, а на войне год приравнивается к трем, у героя моего рассказа накопилось в общей сложности 70 лет трудового стажа! Показатель, как говорится, дай бог каждому!
Николай РАКИТНЫЙ
Фото Бориса Новограна