Французско-итальянский кинофильм «Три мушкетёра», который я смотрел со своими друзьями-одноклассниками в 1963-м году, произвёл на моё мальчишеское воображение потрясающее впечатление. А когда стало известно, что существует книга, по которой был снят кинофильм, душевное равновесие покинуло меня: достать, прочитать – вот главная необходимость того жизненного момента. Вскоре выяснилось, что в доме соседского мальчишки – Юрки Кабанова – эта книга есть, но его мамаша-медик была по жизни строга, поэтому пришлось обращаться к ней с нижайшей просьбой…
Поздним вечером того же дня я впервые обрёл опыт чтения книг с фонариком под одеялом. Через неделю пришло понимание – без своих собственных «Трёх мушкетёров» жизнь теряет всякий смысл.
Прошёл ли месяц, сейчас сказать сложно, но желанная книга из серии «Библиотека приключений» в красном ледериновом переплёте встала на самое почётное место моей книжной полочки.
Но это произошло не просто так, а через трудные переговоры, в результате которых мне пришлось отдать десять значков и две какие-то серии отечественных гашёных почтовых марок. Как ныне полагаю, спустя многие годы, я оказался в большом «наваре», в том числе – душевном.
Через два года в домашней библиотеке появилась книга, которая расширила любовь к творчеству Александра Дюма, Франции и Парижу:
Моруа А. Дюма: Пер. с фр. – М.: «Молодая гвардия», 1965. – 544 с.: ил. – (Жизнь замечательных людей. Серия биографий. Вып. 350).
На моём письменном столе мама всё чаще видела французских авторов: Гюго, Бальзака, даже Мопассана, но запрета на чтение «раньше времени» не последовало. Дюма прочитал всё, что удалось найти: «Учитель фехтования», «Асканио», «Черый тюльпан», «Королева Марго», «Граф Монте-Кристо».
Книги Дюма в России, особенно «Три мушкетёра», всегда были популярны, потому в повседневной речи нет-нет да и проскользнёт слово «мушкетёрство». А это значит – соблюдение законов чести, совершение благородных поступков, пусть даже вопреки современному меркантильному общественному мнению. Не забыт и девиз-символ «Один за всех, все за одного», пришедший через книгу Дюма. Кстати, чрезвычайно популярное наставление «Ищите женщину!» («Cherchez la femme!») – из его же романа «Парижские могикане», где эта фраза отражает метод работы полицейского инспектора Жакаля. А вот выражение «развесистая клюква», приписываемое писателю, на самом деле никакого отношения к нему не имеет.
В основу «Трёх мушкетёров» Дюма положил «Мемуары д’Артаньяна», действительно существовавшего, хотя никогда ничего не писавшего. Эти подложные мемуары сочинил Куртиль де Сандрас, правда, знавший д’Артаньяна лично. Шарль де Бас д’Артаньян – таково полное имя знаменитого гасконца. Начав службу Людови¬ку XIII простым мушкетёром, дослужился до чина полковника и не получил обещанного ему маршальского жезла только потому, что был убит при штурме голландского города Маастрихта. (Отметим, что мушкётерам Дюма посвятил трилогию: «Три мушкетёра», «Двадцать лет спустя», «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя», в трёх книгах).
Из книги Куртиль де Сандраса Дюма взял также имена героев – Атоса, Портоса, Арамиса, историю Миледи и ряд приключений мушкетеров.
Вышедший в свет роман, с его стремительно развивающейся интригой, веселым пафосом жизни, с напряженной драматической композицией, легким и энергичным языком обрёл многочисленных поклонников.
Однако чрезмерно увлекаясь приключениями своих героев и увлекая ими чита¬теля, Дюма нередко пренебрегает деталями своего повествования. Поэтому, внимательный читатель заметит определенные несоответствия в описании происходящих событий и беспечность автора в отношении возраста действующих лиц, к примеру, госпожи Бонасье, которая появляется в X главе первой части женщиной 25-26 лет, а затем пройдет немало времени, и в XVII главе она предстанет перед читателем в возрасте 23 лет.
Впрочем, это мало заботило писателя. Он работал без устали, как машина, как большое литературное предприятие. Недоброжелатели утверждали, что его произведения пред¬ставляют собой продукцию «фабрики романов», сам же Дюма только подписывает их, а пишут его безымянные литераторы. Эти легенды Дюма не отрицал – напротив, он ими гордился и заявлял: «У меня столько помощников, сколько маршалов у Наполеона!»
Как-то Дюма упрекнули в том, что он искажает историю. Писатель не без иронии парировал: «Возможно, но история для меня – только гвоздь, на который я вешаю свою картину». И это было именно так. Дюма – не историк, он – романист.
Дорогой читатель, не находите ли Вы параллели с современностью? Валентина Саввича Пикуля тоже упрекали (и продолжают это делать сегодня) в «неисторичности» его произведений. А ведь он был (всего лишь!) талантливым беллетристом и обладал читательской аудиторией, исчисляемой миллионами!
Дюма нравилось, когда его имя было на устах всего Парижа. Поэтому, при ослабевании внимания публики, он сам придумывал про себя весёлые истории.
Иногда он делал вид, что безразличен к собственным произведениям, которые, якобы, рождаются сами собой. «Спросите у сливового дерева, как оно делает сливы», – неоднократно повторял писатель.
Однажды Дюма-сын спросил: «Отец, где ты успел изучить жизнь?» На что Дюма-отец вразумительно ответил: «Я всегда остерегался её изучать, иначе, где бы я взял время для того, чтобы писать!»
В действительности он был хорошо образованным человеком, глубоко и всесторонне знающим жизнь. При этом Дюма много путешествовал, побывал в России. Он дружил с Гарибальди и уже далеко не молодым человеком принял участие в его походах на Сицилию и Неаполь. Для Гарибальди эти походы являлись борьбой за свободу и объединение Италии, для Дюма – очередным приключенческим романом.
Произведения Дюма всегда были привлекательными для книжных иллюстраторов. Выдающийся французский акварелист, гравёр, живописец Морис Лелуар (1851-1940), иллюстрировавший произведения Дидро, Мольера, Бальзака, Мопассана, роман аббата Прево «Манон Леско, или История кавалера де Гриё», издание которого признано образцом искусства книжной графики, не обошёл стороной и знаменитый роман Дюма.
В 1894 году, к 50-летию первой публикации романа «Три мушкетёра», в свет вышло подарочное издание, для которого Лелуар создал 250 рисунков. Сейчас они занимают должное место в золотом фонде мировой иллюстрации, поскольку с поразительной достоверностью передают не только характеры героев, атмосферу романа, но и детали быта давно ушедшей эпохи.
Именно здесь хотелось бы отметить нашего, российского иллюстратора – Ивана Сергеевича Кускова (1927-1997), работы которого вошли в мою жизнь с «Тремя мушкетёрами» из серии «Библиотека приключений».
Иван Сергеевич иллюстрировал Ч. Диккенса, Ш. Костера, В. Скотта, Дж. Свифта, Р. Хаггарда. Его рисунки к «Пиквикскому клубу» Диккенса отмечены международной премией.
В своём творчестве И.С. Кусков особое внимание уделял мельчайшим деталям, способным рельефно передать приметы времени, что говорит об исторической эрудиции художника.
К великому сожалению, жизнь Ивана Сергеевича закончилась трагически, как многие жизни талантливых создателей русской культуры.
Значительная часть его работ ныне пребывает в одной из средних школ Москвы. Есть надежда, что книжные стёжки-дорожки со временем приведут в это образовательное учреждение и, как следствие, – рассказ о творчестве замечательного иллюстратора будет продолжен.
Сегодня, вспоминая Александра Дюма, перелистывая великолепное подарочное издание «Трех мушкетёров» (М.: «Эксмо», 2008) с рисунками М. Лелуара, я возвращаюсь в благодатное время, когда стоял перед парижским Пантеоном и читал над его входом: «Великим людям благодарная отчизна». Через несколько минут поклонился надгробию, установленному на месте упокоения Александра Дюма. Здесь же, рядом с ним – Виктор Гюго, Эмиль Золя…
А вечером, находясь на палубе прогулочного кораблика, курсирующего по Сене, с волнением слушал чарующий голос Эдит Пиаф. Справа по борту в золотом массиве огней наплывала величественная Эйфелева башня.
Это был именно тот момент, о котором мечтал на протяжении многих десятилетий.
Александр Тетерин
С фотогалереей можно ознакомиться здесь