Я проснулся от навязчивого звонка в дверь. Судя по солнцу в окне времени было часов восемь утра. Лениво накинув рубашку, я поднялся и пошёл открывать. Там стоял мой сосед с первого этажа:
– Олег, привет, в нашу фирму каменщик срочно требуется, не хочешь пойти?
Я никогда не работал каменщиком, но так как другой работы в нашем районе на данный момент не предлагали, а работать жуть как хотелось, пришлось идти устраиваться хотя бы на такую. В отделе кадров приняли меня на работу сразу: то ли я был трезвый, то ли побритый, то ли выглядел интеллигентно, точно сказать не могу, но после заполнения кое-каких бумаг, мы спустились на первый этаж и меня тут же познакомили с бригадиром, который и отвёл меня на мой первый объект. Это была квартира, где мне вместе ещё с двоими рабочими предстояло делать ремонт.
Я не знаю почему, но в первый же день мы нашли общий язык с Захаром, одним из рабочих: то ли характеры у нас были схожи, то ли ещё чего, но сразу разногласий у нас с ним не возникло, и он мне по секрету сказал:
– Ты, Олег, главное с бригадиром нашим Виктором Васильевичем не спорь, он у нас чудаковатый немного, у него есть только два мнения: плохое и своё, но ты поменьше обращай внимания на это, и всё будет нормально.
Мы с Захаром перенесли всю мешавшуюся мебель, находящуюся в квартире, в одну из комнат, остальное накрыли плёнкой и начали ломать в ванной часть бетонной стены, которая уж очень сильно мешала плиточнику Семёну, кричащему что-то вроде: "Да на фига мне тут лишние выкрутасы, мне проще пол стены сломать".
А пришедший бригадир вообще предложил и вторую стену сломать:
– Всё равно плитку только послезавтра привезут, и ванна будет больше, а, Семён?
– Не, Виктор Васильевич, плитку-то по старым размерам ванной заказывали,– почесав затылок, ответил Семён, – боюсь, не хватит тогда плитки, если вторую сломаем.
– А ты швы между плиток побольше делай, тогда хватит плитки, – уверенно сказал я, надеясь, что это лучший выход, но меня почему-то никто не поддержал, и я продолжил молча долбить кувалдой по стене.
Во второй день Семён с самого утра ходил по комнатам с рулеткой, широко раскидывал руки в разные стороны, всё время чего-то мерил и чего-то записывал к себе в тетрадку.
Я, конечно же, как способный ученик, поинтересовался у своего "старшего" товарища, что он делает.
– Да вот, смету бригадиру надо подать о проделанной вчера работе по демонтажу, – ответил Семён, потом вдруг ни с того ни с сего плюнул на пол и сильно выругался по поводу того, что забыл, что демонтаж кафеля и кафеля вместе с клеем стоят по-разному.
– Вот, блин, придётся теперь всё заново пересчитывать!
А я пошёл и исправил в своём блокнотике: "Демонтаж обоев вместе с клеем – 35 метров квадратных".
В третий день мы сорвали старый линолеум, и Захар учил меня делать наливные полы. Вроде ничего особенного, главное, чтобы по ним не ходить в течение двенадцати часов по мере завершения работы. Мы с Захаром всё сделали за полдня, вернее всё сделал Захар, а я так: приди, подай, Олег, не мешай.
– Ладно, ты давай переодевайся, а я пока пойду спущусь, инструменты в машину отнесу, – сказал мне Захар, – жду тебя внизу.
Я переоделся, посмотрел, не забыли ли чего, и пошёл спускаться вниз, где меня, как большого начальника ждал автомобиль.
– Ты дверь-то закрыл, мистер? – спросил меня Захар, когда я сел в машину, имея в виду входную дверь квартиры.
– Фиг его знает, вроде захлопнул, подёргал ещё, – отвечаю, а сам думаю,– блин, это ж мы завтра приедем, а там, может, всю мебель вынесли, не расплатишься потом с хозяевами.
– Да хрен с ней с мебелью, – сказал Захар, – вот полы свежие потопчут, это да. Ладно, сиди, сам поднимусь проверю.
В четвёртый день из какой-то фирмы пришли двое парней делать на кухне натяжной потолок. Так как Захар с Семёном её уже отшпаклевали и поклеили обои, рабочие сразу пронесли туда свой инструмент, стремянку, тепловую пушку и большой красный баллон, на котором синими буквами было написано «ПРОПАН». Мне сразу стало немного не по себе, и я тут же ушёл в самую дальнюю комнату, где уже сидел Захар и скоблил шпателем со стены старую побелку.
– Как ты думаешь, – с дрожью в коленях спросил я, – если этот баллон взорвётся, кто-нибудь из нас выживет?
– Навряд ли, – невозмутимо ответил Захар, – сам посуди: мы на третьем этаже, стены взрывом вынесет, а сверху ещё три этажа, завалит, мало не покажется. Повезёт ещё, – дальше скобля стену, размышлял Захар, – если вместе с балконом вынесет куда-нибудь на дорогу. Да и то, где гарантия, что там тебя машиной не собьёт, – подытожил Захар так, как будто каждый день сталкивался с этим.
Да, что ни говори, а работа у нас опасная. Теперь понятно, почему Семён с Захаром каждый вечер после работы в рюмочную ходят. Сегодня же пойду с ними и буду тоже пить, нервы не купишь.
В пятый день наконец-то досталась мне работа по специальности, на которую устраивался. Пришёл бригадир и сказал, что я должен сделать перегородку из кирпича между коридором и спальней. На моё высказывание, что я никогда не клал кирпич, он ответил, что кирпич никто никогда не клал поначалу, что это сначала, дескать, страшно, а потом "ничего, втянешься".
– И, вообще, кладка кирпичная потом заштукатурится и будет держаться на штукатурке. Следом маляры придут и зашпаклюют штукатурку, и всё будет держаться на шпаклёвке, главное, чтобы шпаклёвка не треснула, а то она перемороженная вся: на складе в минус 32 месяц пролежала . Ну, а потом уж, сам понимаешь, обои поклеят, и никто уже о твоём неумении класть кирпич и не вспомнит, и всё будет держаться на обоях.
Потом он хотел ещё что-то сказать, но у него в кармане зазвонил телефон, и бригадир ушёл разговаривать в другую комнату. Из слов Виктора Васильевича я понял, что не обязательно быть каменщиком, чтобы уметь класть кирпич, так же как и не обязательно быть доктором, чтобы уметь делать уколы. И я, надев перчатки и насвистывая известную песенку, пошёл заниматься перегородкой.
© Copyright: Алексей Устинов