Картина великого Пикассо, "Модильяни". Говорят, это имя, стало последним, что он произнёс в своей жизни. Как ни крути, но эти художники, навеки останутся в памяти человечества, благодаря своим бессмертным творениям.
Их полотна ещё многие века будут задевать потаённые струны людских душ, вызывая шквал эмоций, заставляя испытывать самые противоречивые чувства и желание подолгу любоваться каждой картиной.
Только гению под силу взбудоражить человека, пробудить в нём тягу к прекрасному, то есть всё то, что делает человека, таковым.
Вокруг Бальзака статуи,
Плясал художник пьяненький.
Бутылкою размахивал,
Весёлый Модильяни был.
Есть чёрное и белое,
Палитра в ожидании.
Ей не хватает красного,
Впадают в дрожь случайные.
Случайные художники,
Сидят в оцепенении.
Ван-Гог хватает лезвие,
И пробуждает гения.
У всех случайных обморок,
До тошноты с бескровностью.
Но им ещё неведомо,
Холсты их выпьют полностью.
Не терпят они приторность,
Полутонов с намеками.
И те кто не случайные,
Без музы одинокие.
Все прочие потянутся,
К прохожим и случайностям.
К своим святым страданиям,
И так в них и останутся.
Забытые, но целые,
Ножами не порезаны.
Кастетами не тронуты,
Смотри какая бездна их.
А те кто не случайные,
На холст плеснут творения.
Из жил и крови смешанны,
Живут одним мгновением.
Запомнят тех, кто досуха,
До капли, до кровиночки.
В свои картины с песнями,
Неистово весь выжался.
Кто делал всё неистово,
Любил, творил, отчаянно.
Но музу взбаламошную,
Не бросил неприкаянно.
Картина великого Пикассо, "Модильяни". Говорят, это имя, стало последним, что он произнёс в своей жизни. Как ни крути, но эти художники, навеки останутся в памяти человечества, благодаря своим бессмертным творениям.
Их полотна ещё многие века будут задевать потаённые струны людских душ, вызывая шквал эмоций, заставляя испытывать самые противоречивые чувства и желание подолгу любоваться каждой картиной.
Только гению под силу взбудоражить человека, пробудить в нём тягу к прекрасному, то есть всё то, что делает человека, таковым.
Вокруг Бальзака статуи,
Плясал художник пьяненький.
Бутылкою размахивал,
Весёлый Модильяни был.
Есть чёрное и белое,
Палитра в ожидании.
Ей не хватает красного,
Впадают в дрожь случайные.
Случайные художники,
Сидят в оцепенении.
Ван-Гог хватает лезвие,
И пробуждает гения.
У всех случайных обморок,
До тошноты с бескровностью.
Но им ещё неведомо,
Холсты их выпьют полностью.
Не терпят они приторность,
Полутонов с намеками.
И те кто не случайные,
Без музы одинокие.
Все прочие потянутся,
К прохожим и случайностям.
К своим святым страданиям,
И так в них и останутся.
Забытые, но целые,
Ножами не порезаны.
Кастетами не тронуты,
Смотри какая бездна их.
А те кто не случайные,
На холст плеснут творения.
Из жил и крови смешанны,
Живут одним мгновением.
Запомнят тех, кто досуха,
До капли, до кровиночки.
В свои картины с песнями,
Неистово весь выжался.
Кто делал всё неистово,
Любил, творил, отчаянно.
Но музу взбаламошную,
Не бросил неприкаянно.
