Часть 3
Ирам
Рождество 1915 года Ирам, помнила очень хорошо. Ей в апреле исполнилось 9 лет, а это уже не ребенок, а вполне себе взрослая девушка. Во всяком случае так думала о себе Машенька.
Машенька, а именно так тогда все называли Ирам, была подвижной и жизнерадостной девочкой.
Что совсем не вязалось с именем Мэри, которым назвала ее мама, большая поклонница Лермонтова.
- Вот вырастешь, и станешь такой же красавицей, как княжна Мэри, - так ей часто говаривала мама, пытаясь прочесать длинные запутанные волосы. Сделать это было непросто, но мама любила сама заплетать Машину толстую косу.
- Доченька, какое платье ты хотела бы надеть сегодня к Одинцовым? – спросила мама, загадочно улыбнувшись.
- Голубое, мамочка! Оно длинное, как у тебя.
И правда, это было первое платье Машеньки, которое отличалось от взрослого наряда только размером. Оно было скроено мамой самостоятельно, по образу и подобию своего.
Мама могла бы заказать платье для Маши в ателье модных платьев госпожи Чердачниковой, главной модистки Павловска, но мама любила придумывать наряды сама. А сшить ей помогала Глафира, жена папиного брата.
Платья у мамы получались настолько оригинальными, что ее часто просили «срисовать фасон» для пошива дубликата в ателье.
Госпожа Чердачникова всерьез побаивалась конкуренции.
А однажды, в Павловск заехала на своем авто Надежда Ламанова, популярный московский модельер, уже тогда имевшая звание «Поставщик Двора Ея Императорского Величества».
Пока весь город разглядывал «диво дивное» - женщину за рулем автомобиля, Надежда Ламанова, увидев мамины модели, уговаривала маму подумать над ее предложением.
Она пригласила ее в Москву работать художником в свои мастерские. Мама не захотела менять привычного уклада семьи, но в ее глазах надолго поселилась грусть.
Грусть человека, уже готового к дальнейшей «перемене мест», но вынужденого остаться.
Машенька, конечно, не могла тогда этого понимать. Но часто вспоминала события тех дней тогда, когда садилась к швейной машинке.
Она не унаследовала талант своей мамы в полной мере, но ей также было легко и спокойно на душе в минуты, когда она придумывала наряды уже для своих детей. Платья, косынки для девочек. Рубахи, штаны – для пацанов. Несмотря на тяжелый послевоенный быт, ее дети всегда были хорошо одеты.
Позже этот талант унаследует ее старшая внучка – Оленька. Которая так и не узнает, что ее прабабушка могла стать русской Шанель.
Но пока, на дворе 1915 год, Машенька выглядывает в окно и видит, как во двор к Одинцовым въезжает экипаж.
Продолжение следует