Самые страшные и загадочные истории можно услышать у охотничьего костра. Врядли стали бы охотнички друг дружку пугать напрасно, выдумывая всякие небылицы. Вот только иногда, случается в таежной глуши такое, что объяснить никак не возможно...
-Да где же, эта чёртова дорога? – воскликнул Иван, в очередной раз очутившись на знакомой поляне. Его слова, в лесной тишине прозвучали так громко, что вспугнули с ближайшей березы стайку беззаботно сидевших на ней пташек.
Иван планировал добраться до охотничьей заимки к вечеру, но вместо этого битый час ходил по тайге кругами и искал старую, пробитую лесовозами дорогу.
В лесу стало уже довольно темно, и он решил отложить поиски до утра. Выйдя на небольшую полянку, он наскоро смастерил себе лежанку из лапника, натаскал валежника для костра, разжег его, и удобно устроившись задумчиво засмотрелся на появившиеся в ночном небе звезды. Убаюканный потрескиванием костра и тишиной ночного леса он, на какое-то время заснул.
Проснулся Иван от лихорадочного озноба колотившего его. Было темно, костер уже не грел, а еле тлел остатками углей. Стояла глубокая ночь и на небе, не было видно даже признаков рассвета.
Нашарив в темноте заранее заготовленную сушнину и покидав её на еле тлеющие угли, он принялся раздувать костер. Когда тот разгорелся, Иван поднял голову и невольно вздрогнул, заметив тихо стоящего на краю полянки, человека.
-Пустишь к костру? – спросил тот.
-Подходи, гостем будешь – сказал Иван, обрадовавшись, что встретил в этой лесной глуши хоть кого-то, у кого можно будет узнать дорогу.
Человек подошел, расположился возле костра и задумчиво поглядел на огонь. Это был пожилой мужчина, с окладистой, седой бородой, одетый в потрепанную домотканую одежду.
-Спасибо, что погреться пустил - сказал он - Охотишься здесь?
- Да заимку свою хотел проведать и сам не пойму как, заблудился – ответил Иван и добавил: - я всегда думал, что эти места хорошо знаю. По прошлому году помню, что здесь лесовозы целый тракт пробили, только вот найти его никак не могу.
-А, так это вон в той стороне находится – сказал старец и махнул рукой показывая направление, и продолжил: – я от той дороги недалеко живу, только вот гостей у меня уже давно не было, не заходят нынче гостюшки или просто, пасеку мою не находят.
Старик немного помолчал и вдруг засобирался:
-Ладно, пора мне, а ты найди меня завтра на пасеке, по пути её как раз увидишь, а я тебя чаем напою и сладкого дам сородным твоим. Медок у меня в этом году из дягиля и мяты, любую хворь одолеет - сказал старик и засобирался, беспокойно бросив взгляд на светлеющее небо.
-Тебя как звать-то? - спросил Иван, проваливаясь в дремоту.
-Серафим – ответил старец.
Эти последние слова ночного гостя Иван уже еле расслышал сквозь быстро овладевающий им сон.
Когда он проснулся, было уже совсем светло. Вспомнив ночной разговор, он двинул в указанном старцем направлении и совсем скоро заметил между деревьев крышу какого-то строения.
Подойдя ближе, он понял, что это была та пасека, о которой говорил ночной визитер. Впрочем сам дом выглядел нежилым и ветхим, а крыша местами обвалилась, обнажив стропила. Часть ульев перед домом были завалены на бок, а остальные почти совсем истлели и еще каким-то чудом не рассыпались. Ивана не покидало ощущение полного запустения этого места, как будто здесь уже давно никто не жил.
Дойдя до домика, он постучал в полуоткрытую дверь. Никто не отозвался, и он заглянул внутрь, едва не ударившись о низкую притолоку. Мрак внутреннего помещения немного рассеивал пробивавшийся через дыры в крыше свет. В углу комнаты стояла небольшая печка, посередине помещения расположился стол, а возле окна были видны очертания большой, старинной деревянной кровати. Иван громко спросил в пустоту:
-Есть кто живой?
Ответа не последовало. Когда его глаза немного привыкли к полумраку, он, пригнувшись, шагнул внутрь избы. Взгляд его остановился на столе, на котором стоял большой самовар. Мужчина подошел к столу и протянул руку к самовару, тот был еще горячий. На столе стояла резная чашка и деревянный туесок. « Для меня старик мед приготовил» - мелькнула мысль.
Оглянувшись по сторонам, он чувствовал, что холодящее чувство беспокоит его. Он не понимал, где хозяин и почему в избе такая разруха. Иван пытался объяснить себе,что возможно старик ждал его здесь рано утром и не дождавшись ушел,оставив на столе самовар и гостинцы.
Иван взглянул на кровать и ему показалось, что под грудой одеял кто-то лежит. Он подошел ближе,и по спине побежали мурашки, а на лбу выступил холодный пот. Зрелище открывшееся ему было жутким. На кровати лежал мертвец, в полуистлевшей домотканой одежде. По армяку и бороде можно было узнать ночного незнакомца, который пригласил Ивана в гости на чай с медом. Его седая борода зловеще выделялась в полумраке, на фоне обтянутого иссохшей кожей лица.
В ту же секунду охотник выскочил из дома и быстро побежал по старой, еле заметной и местами заросшей тропе, не обращая внимания на ветки, хлеставшие его по лицу. Тропинка вскоре вывела его на разбитую лесовозами таежную дорогу.
В райцентре он сразу же сообщил местным властям о страшной находке. Его расспросили о том, как он обнаружил несчастного, записали координаты места, после чего отпустили. Про то, что старик приходил ночью к костру, не узнал никто, даже друзьям Иван не стал рассказывать про этот случай.
Через две недели ему позвонили из милиции и спросили, не сможет ли он подъехать расписаться в бумагах, дело нужно было закрывать. Иван не планировал возвращаться, но выбора не было.
Когда он приехал к участковому, тот рассказал ему, что на лесной пасеке жил старовер, звали его Серафим. Раньше к нему постоянно заезжали купить мёда и целебных трав местные сельчане. Но уже пару лет как, ближайший поселок совсем опустел, работы не стало, а народ разъехался в поисках лучших мест. Остались одни старики, которым и по своему огороду то тяжело ходить, а не то, чтобы в тайгу на пасеку идти. Они поговорили еще немного о жизни и о том, как мало стало зверья, а когда Иван засобирался, молодой лейтенант воскликнул: «Кстати, совсем забыл, вы же в той избушке свой мед забыли!», он открыл большой шкаф, достал с полки кедровый туесок и протянул Ивану...