Мы нервно смотрели по сторонам, а Смитс курил трубку.
-- Скажи на милость, кто курит трубку в этом веке?
-- Какая разница, ты серьёзно сейчас об этом думаешь?!
Джонс всегда нервничал больше всех. Хотя, по словам дочери Смитса у него была самая крутая фамилия, лицо и машина. А я убеждён, что Артур Джонс был обычным щедрым, но глуповатым малым, которых так любят маленькие девочки в колготках в горошек и розовыми бантиками на башмачках.
Дочь Смитса прямо сейчас спала в машине в обнимку с подаренным Артуром пресловутым медведем Тедди. Мать Джули (да, миссис Смитс назвала дочь Джульеттой, возможно, именно поэтому у меня и нет жены) иногда задерживали на работе, чёртовы бюрократы, поэтому нам приходилось сидеть с малышкой. Хорошо, что девочка сегодня утомилась и уснула. Смитс закончил поливать дверь бензином.
-- Жги, Фредди.
-- Я не буду жечь. А если в доме есть книги? Я слишком люблю Брэдбери, чтобы подписаться на книгоприношение.
-- Ты серьёзно намерен сейчас шутить?! Кто-то должен это сделать, так почему бы не ты.
-- Мало интересует, скидываем кулаки, господа.
Нам было от 43 до 55, мы работали на местного "Дона". Нет, мы не убивали людей, не грабили стариков и по меркам нашего общества вообще не делали ничего плохого.
Смитс проиграл. Он поморщился, вздохнул и посмотрел на машину, где мирно спала его дочь. Я забрал у него зажигалку и кинул к крыльцу, где след бензина оттемнял старое лакированное дерево. Огонь вспыхнул молниеносно. В воздухе противно запахло смесью углеводородов, присадка и серы.
Мы жгли историю. В прямом смысле слова, сжигали мемориальные дома, библиотеки и культурные центры, значимые для отдельных семей и нашего города, а может и целой страны, чёрт. Жгли то, что через десятки лет стало бы местом привлечения туристов. Мы сжигали воспоминания, реконструкция которых была непосильной ценой для администрации. Жгли память.
-- Заливай, достаточно, теперь лей!
И если огонь оставляет шанс (подобно тому, как Феникс способен возродиться, из пепла можно достать хотя бы крохотный кусочек истории), то мы были беспощадны.
Смитс оттянул от машины шланг и мощной струёй пробил догорающий каркас здания.
-- Не ори так. Джульетта спит. Пусть детка не знает, что её мирное будущее разрушил её отец.
Смитс остро переживал ситуацию, денег не хватало и это было единственное, что он умел, отработав 35 лет на пожарной станции. Он сухо поморщился. Потому что знал, что разрушая дома, мы стираем свою же историю и лишаем человечества возможности строить успешное будущее. Словно с каждым горящим зданием отстреливаем кусок земли под своими же ногами. И в конечном итоге мы просто не сможет устоять. Общество не сможет.
-- Да не парься. Канчаем тут. Нужно отчитаться боссу. Эта даже не совсем противозаконно.
Напомню, Джонс нервничал больше всех. Не столько из-за принципов, сколько из-за мнения его матери, подружки и всего штата.
Вот так. Мы смотрели по сторонам и рушили будущее, чтобы хоть как-то продержаться в настоящем.