Натка возвращалась из школы, когда на станцию прибыл пассажирский, и из первого вагона вышел Ванька – высоченный, с рюкзаком за плечами, загорелый, как негр. Ванька «служил срочную», так Натке говорила сестра Люся, а после они хотели жить вместе.
– Надо скорее Люське сказать, пока чужие люди не брякнули чего, - подумала девчушка и бросилась со всех ног по лесной тропинке к дому. До деревни было по прямой всего-то кило̀метра три, но тогда надо было идти через Чудно̀е болото, а про него люди всякие страсти говорили. А потому решила девочка бежать окружной тропой через лес мимо болота, не ждать пока подойдет автобус.
Натка болота не боялась, за клюквой и брусникой с бабкой на него ходила, но только по окраинке, чтоб посуху ягоду собирать. Кроме бабки у девчонок уже никого в живых не было, поэтому я старалась ей помогать во всем. Из Люськи помощница была никакая, «руки не из того места выросли» поговаривала бабушка, да и брюхатая она была.
Наташка скоренько бежала по тропинке и все думала: Вот как это так, что Ванька в армии был, а Люська из города после техникума приехала беременная? Как-то девочка ходила с бабкой, когда у соседей телилась корова и видела мертвого теленка. Врачей коровьих в деревне не было, а вызывать «ветеринарку» из поселка было поздно – сказала бабка.
– А вдруг Люське тоже надо будет врача, или Ванька побьет ее, что она ребеночка без его разрешения родить хочет, или бабка наворожит, или еще что случится, - тревожилась Наташка, а сама все бежала и бежала по зеленой тропке.
Очнулась девочка от дум, когда зеленая кочка под ногами ушла в воду. Не заметив за размышлениями отворот на деревню, Натка проскочила его и уже давно бежала по болотной тропе. Обернувшись, девочка поняла, что стоит очень далеко от сухой окраинки, где они ягоды собирали. Болото, как живое чудище, дышало ей в лицо, колыхалось под ногами, смотрело на нее зелеными лужицами, и было понятно, что все россказни про душу болотную – правда, ведь откуда-то летели к Натке блестящие огоньки, кто-то их пускал на волю.
– Что же будет с Люськой, с ребеночком, если я утону, - с ужасом думала девочка, - Надо идти, бабка говорила, что нельзя стоять на болоте и нельзя бояться, надо идти, но только тихонько, чтобы духа болотного чудно̀го не разбудить. Он хоть и не злой, но кто его поймет, он же дух…
Натка шла и шла, перебираясь с кочки на кочку, придерживаясь на тощие стволики березок. Она не смотрела, куда идет, не смотрела вперед – только под ноги, чтобы не встать мимо спасительной кочки. В лесу темнело, девочка уходила все дальше и дальше в болото, и вместе с ней уходили болотные огоньки, которые немного освещали ей путь.
– Бедная Люська, бедный ребеночек, не успела я, не успела сказать про Ваньку, - Натка бормотала эти слова, как молитву, раз за разом одно и то же. Когда под ногами почувствовала твердую землю – не поверила, упала на колени и заплакала. Домой она вернулась грязная и седая, как сама смерть, и к болоту никогда больше не ходила.
Отпустило девочку Чудно̀е болото, почему-то отпустило, хотя, сколько в нем загубленных душ жило – неведомо никому. Бабка потом сказала, что таких чудес отродясь про болото не слыхивала, что Натка чем-то духу болотному угодила, только вот чем?
А Люська с Ванькой все же расписались в ЗАГСе, и ребеночек у них общий – это Ванька в самоволку к невесте бегал. Знала бы Натка про это….