Музыкальная кинозарисовка
Когда я прохожу мимо своего родного детского сада, что находится неподалеку от Водного стадиона, между Ленинградкой и улицей адмирала Макарова, то непременно вспоминаю о том, что...
Садик у нас необычный был, ну в смысле – не в стандартном помещении, которые в 70-е года уже возводились, а прежней постройки. И был он маленький, всего 5 групп, по одной на каждый возраст, и территория не самая великая, совсем невеликая, сейчас от входа в сторону два шага делаешь, и уже надо за угол сворачивать, огибать. Ну ладно, не два шага, а три.
А зимой нам на прогулке иногда выдавали лыжи и разрешали кататься по территории. И было там две условно трассы, «круги» они назывались, маленький и большой. Вот кататься по «большому кругу» разрешали только старшим детям, причем еще не всем, а только самым лучшим и воспитанным, потому что большой круг вдоль самого забора проходил. Это было что-то вроде знака доверия и поощрения, получить разрешение на «большой круг»!
А там – три шага, да. Но тогда-то – он реально казался БОЛЬШИМ!!!
«Лучшее поощрение – снятие ранее наложенного взыскания» (с) армейская мудрость.
Мы с отцом ходили в один детский сад, так-то! У нас в этом плане – трудовая династия, можно сказать. Только когда отец ходил – у него была воспитательница Агриппина Владимировна, а когда я пошел – она уже трудилась заведующей. Что отчасти сыграло важную роль в моем туда трудоустройстве, типа – ребенок «с репутацией», из приличной семьи, горшки другим детям на головы надевать не склонный.
А потом...
А потом мы выросли, настали другие времена, и садик наш прекратил свое существование, но хотя бы само здание уцелело, есть что вспомнить. А могло и не уцелеть, потому что на самом деле на том участке пространства детских учреждений располагалось два, забор в забор, но на месте второго нынче – большой красивый дом. А вот наш – выстоял. А всё потому, что... (версия не претендует на достоверность, но, как говорится, «ок, мнение» - прим.авт.)
Да, шли уже 90-е, и как-то оказался я по рабочей надобности на Водном, забежал к бабуле перекусить, она ведь внучика завсегда накормит!
А бабуля у меня молодец, сто лет прожила, и, в общем, подавляющее большинство из них – в совершенно ясном сознании.
Ну, значит, забежал, зашел – и началось в стиле всех бабушек мира!
- Что ты будешь есть, борщ или куриный суп?
- Ба, а откуда у тебя сразу и борщ, и суп?
- Борщ себе варила, а суп – Надьке в больницу возила, и вот осталось как раз немножко...
- Ладно, давай суп.
- (с нескрываемой обидой в голосе) Тебе не нравится мой борщ?!
- Нравится, но нельзя же есть одновременно и борщ, и суп, ты спросила, что я хочу, я ответил – суп...
- (сокрушенно качая головой) Тебе не нравится мой борщ...
Железная логика.
Да, о логике. Когда я приобрел свой первый автомобиль и сел за его штурвал, то вся родня напряженно ждала, когда я его разобью (к счастью, не дождалась), а больше всех, естественно, тревожилась бабушка. И звонила мне на мобилу каждый час, проверить, живой я еще, или уже нет, а «входящие» звонки тогда еще были платные, и связь стоила дорого, так что бабуля изрядно пробивала мне бюджет каждый месяц, но – «как все бабушки мира».
Апофеозом стал эпизод, когда бабушка позвонила, причем, что характерно, на городской (!) номер и срывающимся голосом спросила:
- Вы доехали в такой-то ливень до дачи или нет?!
На городской, звонит, да.
- Ба, еще вчера же решили, что никуда не едем, холодно и мокро, и всем было объявлено о том, и тебе – первой. Ты же вообще на домашний телефон звонишь и спрашиваешь!
(далее внимательно следим за ходом мыслей – прим.авт.)
- Да, я помню. Но я ПОДУМАЛА, что вы ПЕРЕДУМАЛИ, и решили поехать – и вот теперь я волнуюсь, доехали вы или нет!
Если спросить меня, что такое «женская логика» - то да, это – она!
Возвращаемся к столу и тарелке супа.
- Ты плохо ешь!
- Ба, я нормально ем.
- А почему щеки такие впалые? Каким-то тощим выглядишь...
- Нормальные щеки. И никакой не «тощий», у меня вес один и тот же уже лет пять, понимаешь, я уже вырос, я взрослый...
- (задумчиво качая головой) И все-таки мне кажется, что ты похудел...
И - спохватившись:
- Хлеб! Где у тебя хлеб?!
- Вот. В левой руке, как в садике еще учили.
- (успокоившись) Хорошо, хоть чему-то в садике научили тебя. И тебя, и отца твоего.
- Ба, только знаешь... Какой-то странный у тебя хлеб. Как будто сухой и пресный какой-то, что ли, не пойму...
- (с совершенно серьезным выражением на лице, как бабуля умела) Конечно. Потому что, внучек, это не совсем хлеб. Это маца.
- Что?!
- Маца. Это еврейский хлеб такой.
- Откуда у тебя – маца??!
Нет, я ничего против не имею, боже упаси, но вдруг: сейчас маца, а потом обрезание, алия, шабат, пурим и далее вплоть до выезда, а я Родину все-таки люблю.
- Потому что, внучик, ваш с отцом детский садик захватили евреи...
- Ба, ты чего говоришь-то! Какие евреи?
- Захватили, и вот всех нас, ветеранов войны и труда, в один день туда всех согнали...
(Неужто - согнали, заперли, обложили хворостом и...)
- Ба, можно без шуток, серьезно!
- Серьезно. В собесе дали направление, а в садике вашем, нам сказали – теперь заседает какой-то ихний еврейский благотворительный фонд, и вот нам всем выдали там по продуктовому набору. Вот тебе и маца. Ты кушай, кушай. Все-таки, мне кажется, ты похудел...
В общем, благодаря фонду или нет – а садик уцелел. И слава богу. И нашему, и их. Есть хотя бы что вспомнить. И про бабулю, и про «большой круг», и про воспитательниц, Анну Алексеевну и Юлию Ильиничну. И хорошо.
Вот такая история.
