«А нам все равно. Пусть боимся мы волка и сову. Дело есть у нас – в самый жуткий час. Мы волшебную косим трын-траву». Не знаю, как насчет волшебства, но вот могущества эта трын-трава, она же капуста, она же зелень, она же бабло, она же доллары, евро и прочие фунты стерлинги дает. Так что пока всенародный президент Российской Федерации выступает с докладами перед федеральным собранием, пока он сеет надежду на светлое будущее в души россиян, из под самого носа этих самых россиян и что более удивительно и Владимира Владимировича, вывозят из страны трын-траву. Вывозят-выводят-выносят-отсасывают и всяческими другими ухищрениями, проявляя находчивость, изымают деньги из кровеоборота российской финансовой системы. Как минимум за три года (2011-2014) по самым известным каналам было выведено как минимум более 22 миллиардов долларов. Этот канал называется «Молдавская прачечная», она же «Русская прачечная», она же «Ланромат» и прочие еще не установленные клички. Но жизнь, то после 2014 года не остановиласть-та!
А теперь переведите эти деньги в рубли. И получится в пять раз больше, чем было потрачено на Олимпиаду в Сочи или Чемпионат мира по футболу со всеми их потрохами. А сколько на эту трын-траву можно было заводов и фабрик модернизировать или построить. Моногородов из беспросветной безысходности вывести. Или даже ипотек многодетным и не очень семьям субсидировать? А то у нас все премьер и его сподручные сетуют, что денег нет, а держаться надо. А деньги-то есть и небось не без ведома всех этих сетовальщиков разных траву эту и косят и выносят, заносить не забывая. Так что сколько, где чего и как можно было в экономику страны вложить каждый может сам договорить. И все бы в пользу, даже со всеми российскими издержками освоения средств. И уж точно хватило бы, чтобы в 21 веке школы построить с сортирами и отоплением? А то вот, государевы мужи губами сочувствующе зашлепали, когда им президент военную тайну открыл, что на просторах российских сотни тысяч детей учатся в непотребных условиях. Или числятся, что учатся. «Станем мы храбрей и отважней льва. Устоим хоть раз в самый жуткий час – все напасти нам станут трын-трава».
Есть еще в нашей стране, когда-то победившей индустриализации и не победившей коллективизации, места, где учатся девочки и мальчики в помещениях без сортиров и прочих естественных атрибутов просвещенного общества. Сидят в этих школах зимой сотни тысяч детей в шапках-ушанках в тулупах, в варежках и пар изо-рта идет, когда какая-нибудь девчушка наизусть таблицу умножения рассказать пытается. Именно, что пытается. Ведь о наличие учебников у них Путин умолчал, хотя было бы интересно узнать, есть ли они у них или так же как по нужде на двор бегать надо, так же за подсказкой, сколько будет трижды восемь бегут в полуразрушенное сельпо, где еще с советских времен окно сквозит. Там теть Маня, счетовод восьмидесятилетняя старушка, которая еще со времен совхоза «Путь Ильича» некогда бывшего тут, сидит за своим столом, не доверяя ни счетам, ни компьютерам. Каждое утро приходит она в сельпо и дебет с кредитом сводит. Когда-то совхозу, а теперь главе местной администрации. «В темно-синем лесу, где трепещут осины, где с дубов-колдунов опадает листва. На поляне траву зайцы в полночь косили. И при этом напевали странные слова».
И пока тетя Маня тяжело вздыхает, считая тысячи тысяч рублей председателя, думая: «Ох, и сволочь ты Мишка!» Мишка, это председатель, который еще пацаном к тете лазил помидоры тырить, а теперь лес каким-то ускоглазым продает. Пока девочка запыхавшись и забежав по дорожке пописать (не упустить же такой шанс, не в классе же сидеть и жаться, пока звонок прозвенит), бежит дальше к тете перескакивая размазню на дороге, бежит чтобы узнать, толи сколько будет трижды восемь, толи семью шесть – пока туда, сюда и сама забыла, что спросить –то хотела. Вот так, пока жизнь российская ни шатко, ни валко бредет по своим бескрайним и бесхозным просторам. Пока, пока, пока. Поток бурлящей реки выносящей за пределы этих бесхозных простор миллиарды трын-травы не ослабевает. А мелиораторы, которые не покладая интеллекта своего обжучивают всех тех, кто и обжучиваться-то рад. Как говорится, бог велел делиться. Так вот эти самые мелиораторы, уже даже не на счет трын-траву берут, это тормозит процесс, уже только на вес. «А дубы-колдуны что-то шепчут в тумане. У поганых болот чьи-то тени встают. Косят зайцы траву, трын-траву на поляне. И от страха все быстрее песенку поют».
Кто скажет, какой страх, у этих мелиораторов! Когда мы их все и так в лицо знаем. Ведь вот, и за недавно арестованного основателя инвестфонда Baring Vostok Майкла Калви горой встали все лучшие люди страны. Встали как один сидящие в том самом зале, в котором Владимир Владимирович Путин рисовал картину российской действительности со школами без сортиров. Все эти золотые председатели госкорпораций, банков, отмалчивающиеся сенаторы и сенаторши, депутаты и депутатки, губернаторы и губернаторши, вместе с помощникам и советчиками и другими соратниками президента, насторожено следят за развитием событий с Майклом Калви и его американской структурой, которая так же как и молдавская и прочие использовали шаблонные схемы вывода трын-травы за пределы страны, где эта трын-трава выращивается. Даже настолько лояльные к «Северному потоку» немцы и тем пришлось перекрыть ручеёк в 50 миллионов евриков. О чем на днях и отчиталась прокуратура Мюннхена. «А нам все равно, а нам все равно. Твердо верим мы в древнюю молву. Храбрым станет тот, кто три раза в год в самый жуткий час косит трын-траву».
А Вы думаете, почему все те, кому американцы и прочие объявили санкции, не боятся их? А ответ-то прост. Просто у них там в загашничке есть волшебная трын-трава! А Вам все равно?