- Что же ты папа, всю ночь не спал? - озадаченно спросил Георгий заглядывая за плечо отца - всюду лежали вещи: книги, одежда, фотографии Дарьи Ивановны, видно прощался, вспоминал, перебирал...
- Да, не спалось что-то, - вздохнул мужчина и пригласил жестом сына с внуком в квартиру. - Что стоите, заходите, чаю хотите?...
Тяжело это на старости лет менять жильё, устои, привычки, не так все представлял он себе. Думал, вместе с Дарьей проживет долгую, счастливую жизнь, полную любви и взаимопонимания, чего не случилось с матерью Гоши.
И вот сейчас, спустя много лет после развода, он возвращается в квартиру, которую когда-то оставил бывшей жене и сыну, не хотелось ему это делать, жил бы и дальше потихоньку в плену своих воспоминаний, одиноко и спокойно, но здоровье подводило с каждым днём все больше и больше, а сын с невесткой не успевали в суматохе дней должным образом ухаживать и приезжать к старику.
Выпив чаю, мужчины принялись за работу, внук начал разбирать стеллаж с книгами, сын складывать вещи в большие дорожные сумки.
- Я позвонил дочери Дарьи Ивановны, она должна подойти забрать вещи, да фотографии, думаю вашей бабушке не понравится если я заявлюсь с этими фотоальбомами, - дед кивнул в сторону двух увесистых альбомов, жалко было с ними расставаться, он взял всего лишь несколько фото - самых любимых, положил их в записную книжку, чтобы хоть иногда достать и вспомнить...
Георгий промолчал, складывая вещи, ему было двадцать, когда родители расстались, но это время он помнил, как вчера - слезы, которые мать упрямо прятала, боль и непонимание. У них была когда-то счастливая семья, пока посторонняя женщина одним росчерком пера не разделила эту жизнь на «до» и «после».
Пять месяцев назад Дарья Ивановна позвонила ему, попросила приехать в больницу, а отцу ничего не сообщать.
Это была высокая, стройная, моложавая женщина с ярко-рыжими волосами. Георгий видел ее лишь однажды, несколько лет назад с отцом, они прогуливались по парку, лицо его сияло, с матерью он не был таким, никогда...по крайней мере на его памяти.
- Садитесь Гоша, долго я вас не задержу, - сказала женщина.
Больничный коридор навевал неприятные воспоминания, совсем недавно мать лежала тут, поэтому и задерживаться особенно не хотелось.
- Я слушаю вас внимательно.
- Мне осталось совсем немного...отец не знает, думает, что я легла на обычное обследование, - женщина вытерла слезы носовым платком и замолчала. - Я сколько причинила вашей семье неприятного...прости меня, пожалуйста.
- Вы для этого меня позвали? Зла на вас я не держу, поверьте. А в остальном...мне жаль, может все же есть какие то шансы?
- Нет, я обратилась слишком поздно, год назад может ещё и были. Георгий, пообещайте мне пожалуйста, что не оставите отца...
Он ничего не рассказал ему, но матери поведал, почему то у него было стойкое ощущение, что матери надо обязательно сказать, иначе никак.
Вещи были упакованы, книги Валерка, старший сын Георгия, аккуратно сложил стопками в коробки и пронумеровал, чтобы уже на новом месте также расставить все по полкам. Деду освободили комнату, которая когда-то служила ему кабинетом, переклеили обои, постелили на диване, в комнате было тепло и уютно, только пусто...
Ближе к пяти приехала дочь Дарьи Ивановны, собрала кое-какие вещи, остальное погрузила в большие клетчатые сумки, и не оставшись на чай, уехала. Все она делала второпях, как то неаккуратно, что больно было смотреть.
На прощанье оставила свой новый номер и ушла. А с ней ушла часть той женщины, которую он любил, да что там скрывать, любит до сих пор.
***
- Ну, поехали отец, - сказал Георгий, когда самые необходимые вещи были упакованы и отправлены на такси вместе с Валеркой домой, но, увидев его глаза, добавил - давай прокатимся по набережной, погода отличная, выйдем подышим.
Так и сделали, старик не оглянулся, когда отъезжали, просто прикрыл глаза.
Через час машина подъехала к дому, когда-то называвшемуся доходным, Георгий шёл впереди, открыл дверь, отдал отцу свои ключи. Навстречу деду выбежали внуки, следом вышли невестка и Вера Михайловна, его бывшая жена.
Дверь в его новую комнату была открыта, на полу стояли коробки с вещами, книгами. Валерка уже собирал стеллаж, с кухни доносились аппетитные запахи, Вера всегда вкусно стряпала, в животе предательски заурчало.
- Проголодался, дед? - спросил его внук.
- Немного.
- Ба! Что там у нас на ужин? - разнесся по коридору звонкий Валеркин голос.
Через мгновение русая вихрастая голова внука вновь просунулась в дедову комнату.
- Ты что будешь: голубцы, кашу или омлет?
- Даже не знаю...
- Выбирай голубцы, ба их готовит так вкусно, пальчики оближешь, - улыбнулся парень.
- Что ж, голубцы так голубцы...
Снова дверь отворилась.
- А есть с нами будешь? Или тебе сюда принести?
Старик смутился, не зная, что и сказать. В душе он немного побаивался этой встречи, хоть Вера и улыбалась, вроде и рада была его приезду.
- Ну?
- Мне бы конечно было удобнее тут, но...
- Со всеми да? - не дождавшись ответа Валерка поспешил на кухню.
- Дед будет есть со всеми, - прокричал в глубину большой квартиры внук, туда, где ждала ответа Вера Михайловна...