Объединенная процессия женщин , или марш грязи - мирная демонстрация в Лондоне 9 февраля 1907 года, организованная Национальным союзом женских суфражистских обществ (NUWSS), в которых более трех тысяч женщин прошли от Гайд-парка до улицы Стрэнд в поддержку женского избирательного права. Женщины всех классов принимали участие в этой крупнейшей, на тот момент, публичной демонстрации в поддержку избирательного права женщин. Эта демонстрация получила название «Марш грязи» из-за погоды, так как в тот день шел непрекращающийся сильный дождь, сделавший участников марша, буквально, забрызганными грязью.
Сторонники женского избирательного права были разделены между теми, кто выступал за конституционные методы, и теми, кто поддерживал прямые действия. В 1903 году Эммелин Панкхерст создала женский общественно-политический союз (WSPU). WSPU, известный как суфражистки, проводил демонстрации, избивал политиков, а с 1905 года заключил в тюрьму нескольких своих членов, что привлекло внимание прессы и усилило поддержку женщин. Чтобы поддержать этот импульс и создать поддержку для нового законопроекта об избирательном праве в Палате общин, NUWSS и другие группы организовали шествие в день открытия парламента. Мероприятие вызвало большой общественный интерес и широкое сочувствие в прессе, но когда законопроект был представлен в следующем месяце, он был "обсужден" без голосования.
Подготовка
Задача организации мероприятия, назначенного на субботу, 9 февраля 1907 года, была поручена Пиппе Стрейчи из Центрального общества женского избирательного права. Ее мать, леди Джейн Стрейчи, была давней суфражисткой, но Пиппа Стрэйчи не проявляла особого интереса к этому вопросу до встречи с Эмили Дэвис, которая быстро обратила ее в это дело.
Она взяла на себя организацию лондонского марша, вообще не имея подобного опыта, но выполнила эту задачу настолько эффективно, что ей было поручено планировать все будущие большие шествия NUWSS. 29 января исполнительный комитет Лондонского общества определил порядок шествия и организовал размещение рекламы в газетах "Tribune" и "The Morning post".
Региональные избирательные общества и другие организации были приглашены и получили возможность привести свои делегации на марш. Историк искусства Лиза Тикнер написала, что «все чувства и политические разногласия должны были быть смягчены», чтобы гарантировать участие различных групп. Женская кооперативная гильдия была согласна присутствовать только в том случае, если будут выполнены определенные условия, а Британская женская ассоциация воздержания и Женская либеральная федерация (WLF) не будут присутствовать, если WSPU будет официально приглашен. WLF - «важнейший рычаг либерального правительства», по словам Тикнер, возражал против критики WSPU правительства.
Марш начнется в углу Гайд-парка и пройдет через Пикадилли в Эксетер-холл, большое место встречи на Стрэнд. Второе совещание под открытым небом было запланировано на Трафальгарской площади. Члены Лиги суфражистов-художников изготовили плакаты и открытки для марша. Всего около 40 организаций со всей страны решили принять участие.
9 февраля
Утром 9 февраля большое количество женщин собралось у отправной точки марша - статуи Ахилла возле угла Гайд-парка. От трех до четырех тысяч женщин собрались из всех возрастов и слоев общества в ужасную погоду с непрекращающимся дождем; фраза «Грязь, грязь, грязь» была доминирующей чертой дня, пишет Фосетт. Среди участников марша были леди Фрэнсис Бальфур, невестка Артура Бальфура, бывшего консервативного премьер-министра; Розалинда Ховард, графиня Карлайла, Либеральная федерация женщин; поэт и профсоюзный деятель Ева Гора-Бут; и ветеран кампании Эмили Дэвис. Количество представителей аристократии на марше соответствовало количеству женщин обычных профессий - врачей, учителей, художников. Также было было большое количество женщин из северных и других провинциальных городов, марширующих под знаменами, представляющими их профессии: банки, устройства для намотки шпулек, производители сигар, отделочные машины для глиняных труб, ткацкие станки с электроприводом, производители рубашек.
Около 14:30 марш сформировал линию, которая протянулась далеко вниз по Роттен Роу . Это началось под проливным дождем, во главе колонны стояли духовой оркестр и леди Фрэнсис Бальфур, Миллисент Фосетт и леди Джейн Стрейчи.
За процессией последовала фаланга вагонов и легковых автомобилей, многие из которых несли флаги с буквами «WS», красно-белые знамена и букеты красных и белых цветов. Несмотря на погоду, тысячи людей собрались на тротуарах, чтобы насладиться новым зрелищем «респектабельных женщин, марширующих по улицам», по словам историка Гарольда Смита.
Репортер "The Observer" записал, что «почти не было иронического смеха, который приветствовал бывшие демонстрации женщин». Кэтрин Фрай, присоединившаяся к маршу на цирке "Piccadilly", записала «немного шуток за наш счет и никакой грубости». Газета "The Daily Mail" также поддержала избирательное право женщин.
Приближаясь к Трафальгарской площади, марш разделился: представители северных промышленных городов прервали митинг под открытым небом у Колонны Нельсона.
Основной марш продолжился в Эксетер Холл, на встречу под председательством либерального политика Уолтера МакЛарена, чья жена, Ева МакЛарен, была одной из запланированных спикеров. Кейр Харди, лидер Лейбористской партии, сказал собравшимся, шипя нескольким женщинам-либералам на платформе, что если женщины выиграют голосование, это будет благодаря «боевой бригаде суфражисток». Он решительно высказался в поддержку принятой на заседании резолюции о том, что женщинам должно быть предоставлено право голоса наравне с мужчинами, и потребовал законопроект на нынешней парламентской сессии. На митинге на Трафальгарской площади Ева Гор-Бут упомянула об «отчуждении лейбористской партии через действия определенной части в избирательном движении», по словам "The Observer", и попросила партию «не наказывать миллионы» работниц "из-за действий небольшого меньшинства. Когда Харди прибыл из Эксетер-холла, он выразил надежду, что «ни один работающий человек не дискредитирует класс, к которому он принадлежит, отказывая женщинам в тех политических правах, которые их отцы завоевали для них».
Итоги
Грязевой марш был самой большой публичной демонстрацией того времени в поддержку избирательного права женщин. Хотя это и принесло незначительный непосредственный прогресс на парламентском фронте, его значение в общей избирательной кампании было значительным. Принимая активизм, тактика конституционалистов становится ближе к тактике WSPU, по крайней мере, в отношении ненасильственной деятельности последнего. В своем исследовании кампании избирательного права, проведенном в 1988 году, Тикнер отмечает, что "скромный и неопределенный, как это было в последующих стандартах, [марш] установил прецедент крупномасштабных шествий, тщательно заказанных и опубликованных в сопровождении баннеров, лент и цвета общества участников" писал:
В тот год подавляющее большинство женщин все еще чувствовали, что во время шествия по улицам было что-то очень страшное; сделать это должно было быть чем-то вроде мучения, и многие из демонстрантов чувствовали, что они рискуют своей работой и подвергают опасности свою репутацию, кроме того, что сталкиваются с ужасным испытанием насмешек и публичного стыда. Они шли, и ничего не случилось. Маленькие мальчики на улицах и джентльмены в окнах клуба смеялись, но не более этого. Толпы смотрели и удивлялись; и это не было так ужасно в конце концов ... идея публичной демонстрации веры в Дело укоренилась.