Как уже было показано, изваяния в кратере (если рассматривать их не только с сакральной, но и с технической точки зрения) - это кнехты (прочно закрепленные столбообразные опоры, вокруг которых можно обернуть канат), которые без всяких проблем способны были принимать на себя вес другого мегалитического изваяния, спускаемого вниз по внешнему обрыву вулкана-каменоломни.
Но скалы на Рано Рараку в секторе каменоломни не отвесны, что намного усложняет задачу. Нужны значительные силы, отдаляющие висящий на канатах массивный груз от наклонной скалы. Или, что очень часто оказывалось гораздо важнее на покатых и даже горизонтальных участках маршрута, от неровностей скал, от лежащих на пути статуй в процессе каменотесных работ и просто от земли.
Эта задача оказалась вполне решаемой - и она была успешно решена. В этом легко убедиться, если внимательнее приглядеться к площадкам и нишам, оставшимся после извлечения многих, иногда весьма и весьма солидных моаи из материнской породы. Эти следы работ каменотесов встречаются чуть ли не до середины высоты обрывов над делювиальной осыпью под юго-западной внешней стороной кратера этого вулкана-каменоломни.
Как именно она была решена – это легко расшифровать, если следовать тем же задачам и проблемам, с которыми столкнулись в своей практике рапануйские ваятели. Одновременно исключая физически или материально невозможные варианты решений. Результат получается вполне однозначным.
Существует замечательное правило "никогда не делай сегодня то, чего можно никогда не делать", и нет никаких оснований полагать, что оно не было в ходу среди древних пасхальцев. Тем более что у них было на кого переложить и эти хлопоты - на своих несокрушимых и ничем другим не заменимых каменных помощников. Не только наверху, за гребнем кратера, но и внизу. На тех самых вертикально стоящих моаи, огромных, с удивительно удобными для размещения канатов шеями и подбородками, которые встречают всех туристов и ученых у подножия вулкана-каменоломни.
При работе с канатами для больших тяжестей как воздух необходимо что-то такое, надежное и практичное, по чему они могут скользить. Что-то такое, за что можно этими канатами зацепиться. Какие-то прочные выступы, на которых нагруженные канаты можно так или иначе закрепить (не держать же эти тонны и десятки тонн постоянно на руках):
Если закрепить на статуях в кратере и на статуях, уже стоящих в толще делювиальной осыпи, пару канатов достаточного суммарного сечения, то получим своеобразную канатную дорогу, по которой статуя, сдерживаемая первой парой канатов, плавно спустится на осыпь. Возникают и другие возможности, в том числе для решения проблем при более или менее горизонтальных перемещениях новорожденных моаи через мало пригодные для волочения участкам маршрута – гораздо сподручнее просто перелететь по воздуху над такими неприятностями:
Причем только 4 или 2 человека осуществляют часа за два непосредственно спуск многотонной махины, полтора десятка прочих заняты только подготовительными работами. Моаи можно легко зафиксировать хоть на месяц в любой удобной точке траектории - например, на высоте человеческого роста, с тем чтобы стесать оставшийся на спине каменный "киль". Теперь уже ничто не мешает спустить изваяние на гладкой спине вниз по склону до места установки в яму либо посреди склона, либо у его подножия на уровне равнины.
Если наклонную канатную дорогу, идущую от гребня кратера, можно считать работающим только вниз эскалатором, то применение канатов на более-менее одинаковом уровне расположенных моаи-кнехтах, очень полезных с точки зрения беспроблемного преодоления захламленных или чересчур неровных участков каменоломни, логично назвать «канатный траволатор».
А пресловутую «V-образную опору», о которой постоянно говорится в легендах и которую ну никак не могут пристроить к делу историки-гуманитарии, логично и очень удобно использовать именно при самых проблемных операциях с моаи. Это были, конечно же, не полозья, не сомнительные приспособления для сакральных «причесок» береговых моаи, и не сани. Это был жизненно необходимый ваятелям вертикальный рычаг или прообраз грузовой стрелы: а иначе как им было приложить усилия сверху к своим мегалитам на равнине. Не вызывать же подходящий кран японской фирмы «Тадано», грузовой вертолет или летающую тарелку с Альфа-Центавры.
Принцип действия кнехта островитяне не могли не знать из собственной практики, но не понимали, конечно же, физику этого дела. И если бы сказать им, что гораздо проще было сделать обыкновенные сваи, они бы, наверное, очень удивились. Во-первых, вытесать сваю вручную не намного легче и, главное, непривычнее, чем моаи. А во-вторых, при чем здесь какие-то бездушные и ни на что не пригодные сваи? Люди и их каменные соратники-моаи - вот кто свершил невероятное и спустил на могучих плечах своих многотонные изваяния к подножию вулкана. И это, надо признать, очень успешно у них получилось. Что туристы, что долго работавшие на месте ученые, что участники якобы научных якобы «экспедиций» - никто до сих пор ничего понять не может.
Ни понять, ни воспринять, хотя обо всем этом, равно как и о расшифровках всех прочих «инженерных» граней материальной культуры этой островной цивилизации, было подробно рассказано в первой (и пока единственной) комплексной реконструкции 1983 года. В кратком изложении она была опубликована в январском номере 1989 г. популярнейшего журнала «Техника-молодежи» тиражом более полутора миллионов экземпляров.
Прав был Индиана Джонс, когда говорил своим студентам: хотите стать настоящими археологами - почаще не вылезайте из библиотек.
Три десятка стоящих у подножия Рано-Рараку моаи наклонены к горе потому, что они воспринимали нагрузки больше допускаемых прочностью грунта. Наклонены моаи-кнехты и внутри кратера, причем и те и другие накренились спинами друг к другу, т.е. как раз в направлении нагрузок от связывавших кнехты канатов. А редчайшие моаи, наклоненные лицом вниз, - это как раз те исключения, которые подтверждают правило: их перегрузили с других направлений, им явно не повезло при распределении чрезмерных нагрузок на несколько кнехтов. Трудно не заметить и тот факт, что количество стоящих моаи как внутри кратера, так и у подножия вулкана примерно одинаково: около 30, причем все они стоят они в одной полосе симметрично по обе стороны гребня кратера.
Остров постоянно испытывает микроколебания, поэтому любой свободно стоящий на глубокой толще грунта моаи (многие тонны его веса давят на относительно небольшую площадь основания) постепенно погружается в грунт под действием так называемого «свайного эффекта». Как вибрирующая железобетонная свая в нашем современном строительстве, только гораздо медленнее. Перегруженные или наиболее часто и давно используемые статуи расшатывались, т. е. с точки зрения физики оказывались как бы в незакопанной яме. Исчезала вертикальная сила трения грунта о торс моаи. Эту "болезнь" устранять долго и трудно, а еще труднее вовремя заметить - не удивительно что многие хорошо потрудившиеся моаи постепенно «сами-собой» "затонули" почти полностью.
Стоящие по сей день у Рано-Рараку изваяния - это не только древние скульптурные изображения, не только известные всему свету стражи вулкана, по праву ставшие зримым олицетворением далекого прошлого и Тайны, это еще и великолепные технические устройства, до сих пор готовые к действию.
Высокие, тощие и крайне неустойчивые на своих узких основаниях вне ямы моаи-сваи (даже если их туши весом в десятки тонн и удалось бы кому-то дотащить до побережья), физически невозможно заставить долго стоять на тамошних церемониальных постаментах-«аху». Но эти «стражи Рано Рараку» (а тем более – моаи-кнехты и прочие моаи в кратере) для этого и не предназначались.
К побережью во всех концах острова собирались отправить другие изваяния - те, которых спускали к равнине, но бросили на склоне.
- - -
Если понравилось рассказанное – не стесняйтесь кликнуть по значку «Во!» (это где большой палец вверх). И – подписывайтесь на канал, оставляйте комментарии.