За свою карьеру она успела поработать на разных подиумах мира. Ходить по нему нашу землячку учили Клаудия Шиффер и Синди Кроуфорд, а красоту оценил сам Пако Рабан. О том, как складываются судьбы победительниц конкурсов красоты, о тёмных и светлых сторонах модельного бизнеса мы и поговорили с Ириной БЛИНОВОЙ.
Королева без короны
– Ирина, как вы стали моделью?
– Всё по классике. Подружка мечтала стать моделью. Ей одной было невесело ехать на кастинг. И я поехала с ней. В итоге взяли меня, а не подружку.
Кстати, моя бабушка тоже имела отношение к миру моды. У неё было своё ателье. Да и внешность у нее была модельная. Может, это её корни сыграли свою роль.
В школе я мечтала стать писателем, иллюстрировать собственные книги. Но, как все, пошла поступать в Политех. А потом выиграла конкурс «Супермодель-1991» – и никакого тебе Политеха. Уже позже в Москве я получила образование художника-декоратора.
– А как вы попали на конкурс «Супермодель-1991»?
– Я работала в модельном агентстве «Бурда Моден». Сейчас эта компания не так популярна, а раньше она гремела на всю страну. Эйлен Форд, представитель международного конкурса, приехала в Россию и стала искать участников для своего конкурса «Супермодель мира». Она искала по одной девочке из каждой страны.
Эйлен Форд больше интересовал, как она говорила, Х-фактор красоты. Когда девушки в любом ракурсе, с любой фотографии могут подать себя и продать тот или иной продукт. Этому в Нижегородском театре моды нас и учил Виктор Чибисов.
Я помню, как однажды на Нижегородской ярмарке мы представляли одежду какого-то кутюрье в русском народном стиле. Всё это было невероятных размеров. Но мы эти изделия так подавали, чтобы их хотелось купить.
– Как шла подготовка к конкурсу? Заставляли ли вас худеть до специальных параметров?
– Надо понимать, что это был не просто конкурс красоты, а профессиональный конкурс. Нас готовили к нему год. Проверяли не только фотогеничность и умение ходить по подиуму, но и многому учили. Мы изучали этикет, проходили различные мастер-классы, даже IQ-тесты.
Сам конкурс состоял из демонстрации личностных качеств. Тогда нужна была личность и харизма. Показ в купальнике вообще был на пятом плане. У моделей были другие задачи. Сейчас они забирают всё внимание на себя. Порой непонятно, что девушки рекламируют.
– Корона победительницы конкурса у вас сохранилась?
– Короны у нас забрали. В гримёрку зашёл мужчина и сказал, что их спрячут в сейф, а потом нам вернут. Мы, участницы, всё спокойно отдали. Но в итоге ничего так и не получили. Поэтому от конкурса у меня остались только лента и диплом.
Королевские игры
– После победы на «Супермодели СССР-1991» вы попали в Лос-Анджелес на мировой финал. Наверное, это было настоящим потрясением?
– Я стала супермоделью СССР. Но в Лос-Анджелес, на мировой финал, я поехала уже в статусе супермодели России. В индустрию красоты вмешалась политика. В только что образовавшейся России было не до супермоделей. И если вокруг девушек из других стран на конкурсе вился целый сонм стилистов, визажистов (никогда не забуду девушку из Китая – с ней приехали представители четырех домов моделей, она переодевалась каждые полтора часа), то мне перед выездом просто купили какое-то платьишко и пожелали не подвести страну.
И пока менеджеры других участниц дрались за лучшее время для съемок, я и полячка Божена сидели на этом конкурсе, как бедные родственницы. Причем я-то была девушкой из закрытого города и вообще понятия не имела, какая она – заграница. Помню, нам принесли купальники для выхода – менеджеры мгновенно их все расхватали, оставив на дне два крохотных бикини. Я взяла один в правую руку, второй в левую, спрятала их за спиной: «Божена, в какой руке твой?». Вот так мы разыграли купальники.
В общем, мы с Боженой вышли в финал, но конкурс не выиграли. Кстати, мы общаемся с ней до сих пор. Но, даже не завоевав титул «Супермодель мира», я всё равно получила трехлетний контракт.
– И какое впечатление произвёл на вас Лос-Анджелес?
– Я воспринимала всё как само собой разумеющееся. Но долго там работать не смогла. Соскучилась по родителям, друзьям. Там всё по делу. Никакой задушевности. Да и самого Лос-Анджелеса я не видела. Была работа, работа, работа… С утра до ночи.
– Сколько вам платили за показ?
– 3-5 тысяч долларов. За один показ. В России 100 долларов заплатят, и это уже сказка.
– С известными зарубежными моделями удалось пересечься на подиуме?
– Клаудия Шиффер и Синди Кроуфорд преподавали нам дефиле. Шиффер показалась мне более строгой, хотя её имидж как модели более романтический. Кроуфорд – искренняя и открытая, хотя выглядит, как настоящая роковая женщина.
– Чем отличался мир моды в СССР от мира моды сейчас?
– Раньше это хорошо оплачивалось. Моделей было мало. Сейчас модель готова работать буквально за бутерброд. Или лишь бы у неё были хорошие фоточки. Если раньше моделям платили за участие в фотосессиях, то сейчас она готова платить сама.
– Чем вы сейчас занимаетесь?
– Работала в Red Stars, организовывала конкурсы, кастинги. Вообще, я люблю всё новое и очень люблю учиться. Был период в жизни, когда работала в банке, была и ассистентом руководителя уровня «топ», и даже директором рынка. Работала в компаниях по производству шоколадных конфет «Коркунов» и вина «Легенды Крыма». Дегустировала конфеты и вино. Сейчас хочу заняться восстановлением ватной ёлочной игрушки – возродить артели новогодних игрушек. Сейчас это направление очень популярно во всём мире. Впереди у меня поездка в мой родной город Нижний Новгород. Там я хочу посетить фабрику ёлочных игрушек «Ариэль» и познакомиться с производством.
Ёлочные игрушки Ирина прекрасно делает сама. Познакомиться с работами можно на её страничке в Инстаграм.
Кстати, все интересные и важные тексты мы публикуем на «Дзене».
Подписывайтесь и читайте нас на Яндекс.Дзен.
