Что изменилось с тех пор как стране объявили о начале строительства коммунизма
60 лет назад XXI внеочередной съезд КПСС провозгласил, что социализм в стране уже построен и пора приступать к созданию «материально-технической базы коммунизма». Уже в 1961 году этот курс оформится в директивное положение о достижении цели к 1980 году (в тексте новой программы КПСС) и породит знаменитое обещание Никиты Хрущева: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!» Озвученный лозунг вызывает сегодня комические ассоциации, а зря: как показывает практика, он оказался далеко не самым несбыточным из тех, которыми нас потчевали и потчуют отечественные руководители. «Огонек» исследовал, почему наши «образы будущего» всегда либо туманны, либо обманчивы.
Вообще про коммунизм основоположниками марксизма было написано довольно мало: это была почти terra incognita, свободная для трактовок. И этих трактовок за прошедшие годы накопилось удивительно много — от романтических грез (как в книге Стругацких «Понедельник начинается в субботу») до кровавых тоталитарных экспериментов с многочисленными жертвами.
А вопрос так и повис в воздухе: что все-таки можно считать коммунизмом? По каким признакам определить, что он уже настал?
Вот экономическая характеристика из первоисточника, программы КПСС: коммунизм — это когда блага «польются полным потоком и осуществится великий принцип: от каждого — по способностям, каждому — по потребностям». Если брать ее за основу и ориентироваться на образ общества, в котором можно ничего не делать и при этом нормально жить, придется признать, что коммунизм, возможно, уже наступил — просто он вышел не таким, каким его видели 60 лет назад, и реализовался не там, где его ждали.
Возьмем, к примеру, такое бурно обсуждаемое новшество экономической политики как «универсальный базовый доход» (УБД). Это уже не пресловутый «велфер», распространенный в западных государствах (он достается не всем, а только нуждающимся), а периодическая выплата денежных средств каждому члену общества вне зависимости от его личных обстоятельств и трудовых усилий. УБД уже вышел из области экспериментов и сегодня представляет собой близкую реальность «за углом». И даже отрицательный результат недавнего референдума в Швейцарии о введении УБД, убежден, не конец, а лишь начало долгой и интересной истории. Хорошо ли жить в обществе, где работать и зарабатывать не нужно — это как посмотреть. 60 лет назад, наверное, сказали бы, что это и есть тот самый рай, то есть коммунизм.
Верил ли сам Никита Сергеевич, верили ли советские руководители в коммунизм, когда его обещали народу? Конечно, в любых заявлениях с высоких трибун есть доля политического маневра, но я полагаю, что верили. Политики — вопреки обывательскому мнению — часто верят собственным словам, держатся за них.
Лозунг перехода к строительству коммунизма был выдвинут ровно тогда, когда советский человек, немало настрадавшийся за тяжелые военные и послевоенные годы, захотел хоть немного «нормально пожить».
При Хрущеве страна перестала воевать со всем миром, перестала уничтожать собственный народ, даже решила о нем наконец немножко позаботиться. Ну как не поверить, что такая нормализация и есть наилучший рецепт успеха? В конце концов у Дэн Сяопина немного позже очень хорошо получилось все «нормализовать» и добиться прогресса. Интуиция в отношении верного направления движения бывает гораздо продуктивнее «научного предвидения».
Так что с интуицией — надо заняться своим народом — у Хрущева и его команды было все в порядке. А вот «предвидение» подвело, преобразовать интуицию в продуктивную стратегию роста не получилось.
Полную версию читайте в материале Ъ.