У нее были огромные, умные глаза цвета морской волны. Они были настолько огромны, что занимали половину ее мордочки. Глаза проникали в душу каждого, на кого смотрела Симка, и будто спрашивали: «А что ты дашь мне сегодня?».
Этот голодный взгляд появился у Симки с тех пор, как старая хозяйка выгнала ее на улицу, и Симке приходилось голодать много дней подряд. Нет, Мария Ивановна не была жестокой – просто она постарела и не могла кормить Симку и ухаживать за ней: возраст брал свое, болели руки и ноги, да и пенсия была невелика, поэтому хозяйка не могла больше баловать бывшую любимицу мясной и молочной пищей. Иногда Симка прибегала в подъезд и шныряла по углам в надежде отыскать косточку или хоть какой-нибудь кусочек, но ее мечты оставались мечтами, и с каждым днем она худела и теряла силы. Шерсть ее стала тусклой, бока ввалились, и даже ее прекрасные глаза потускнели. Вечерами Симка пыталась охотиться на мышей, однако та зима выдалась очень студеной, и мыши на улицах Елабуги перевелись. Симка была кошкой сиамской породы, но не чистокровной, а помесью. Ее удлиненное тело цвета кофе с молоком было когда-то сильным и гибким. На всех четырех лапках словно бы надеты черные «сапожки». Ушки тоже были черненькими, как будто Симка форсила в черном берете. На черной мордочке выделялись ниточки светлых усиков, и это сочетание делало Симку оригинальной и редкостно красивой. Хотя кошка понимала, что сейчас тощая и страшная, и потому не привлекает внимания ни людей, ни своих собратьев.
Зима вступала в свои права, морозы крепчали, и жизнь Симки становилась все трудней. Однажды она в поисках пищи убежала далеко от дома. Сумерки застали ее в незнакомом квартале. Ночь выдалась холодной, сквозь морозную дымку тускло светил узенький серп месяца.
Симка увидела длинный и высокий забор, из последних сил преодолела его и спрыгнула во двор. Он был большой, чистый, и Симка не нашла ничего, чем можно было бы поживиться. Зато рядом с крыльцом виднелся большой и теплый собачий дом – было видно, что он сделан с любовью, внутри постелен матрас; а хозяина в будке не было, и Симка, дрожа от холода и страха, нырнула в черный проем конуры. В ней кошка провела ночь. Было голодно, зато тепло.
Рано утром, когда еще было темно, и рожок месяца низко-низко повис над двором, открылась дверь, большой мужчина прошел через двор, а за ним крался огромный красавец-кот сибирской породы – Васька. Его породистая морда была красива и кругла, зеленые глаза блестели и смеялись, а черная с белыми пятнами шерсть лоснилась, словно только что была вымыта и начищена ваксой. Васька настороженно посмотрел на незваную гостью, стукнул ее лапой по морде, а потом вдруг лизнул в ухо.
С того дня пушистый хозяин двора не расставался с Симкой. Они вместе охотились на мышей в саду и во дворе, часто гуляли по забору или сидели на одном из его высоких бревен, глядели друг на друга и мурлыкали свои кошачьи разговоры. Может, и впрямь Симка рассказывала красавцу Василию о том, как она вначале счастливо и спокойно жила у Марии Ивановны, и как потом холодной и голодной оказалась на улице, а может, пересказывала ему свои кошачьи сны – кто знает?
Хозяйка дома, видя нежное отношение своего любимца к незваной гостье, стала подкармливать во дворе и ее. А однажды Симка вместе с Васькой проскользнула в дом и больше оттуда никуда не ушла. Васька и Симка стали в полной мере неразлучны. В зале стояло старое кресло, и стоило только Василию запрыгнуть на него, уютно свернуться «плюшкой», как Симка сигала за ним, устраивалась рядом, сворачиваясь точно так же, и зажмуривалась от счастья.
Но вот однажды, по весне, во дворе их дома появилась незваная гостья. Она была той же породы, что и пушистый хозяин двора, и даже такой же окраски – блестящей, черной с белыми пятнами. Поначалу она жадно хватала пищу из чашки Симки и Васьки, оставленной на крыльце, но только после них, а позднее, как и Симка, проскользнула в дом… Над Симкиной любовью нависла угроза.
Васька вначале присматривался к новой жиличке, допускал ее до еды, но на этом милости хозяина заканчивались.
Незваную гостью звали Лариской, ей, видимо, не пришлось страдать так, как Симке, терпеть голод и холод – она выглядела весьма ухоженной домашней кошкой. Но ей тоже не хотелось уходить из этого дома. А Симка с тех пор возненавидела Лариску. И, когда хозяйка открывала крышку подполья, куда часто ходила вся кошачья семья, Симка старалась прошмыгнуть сразу за Васькой. Лариска ныряла в подполье последней. Симка садилась на край подполья и ждала, когда оттуда покажется Лариска. Тогда Симка вставала на дыбы и обеими передними лапами старалась не выпустить Лариску из подполья. Так она сражалась за свое кошачье счастье – тепло и сытую жизнь. Она по-прежнему ни на шаг не отставала от Васьки, сворачивалась «плюшкой» и спала рядом с ним, иногда уступала ему свой вкусный кусок, нежно облизывала его ухо и круглую морду. Лариску Симка никогда не допускала близко к Ваське. А кот по-прежнему дарил свои нежности Симке. Вот так в доме и уживались трое ушастиков. Но любовь Васьки и Симки была непоколебима. Это была Симкина любовь.
Дорогие читатели, не выбрасывайте на улицу наших меньших братьев – кошек и собак. Они, как и мы, любят, дружат, ненавидят. Не пополняйте улицу бездомными животными – без нашей заботы они погибнут!