Семейные хроники
Вера Чумакова
Три мечты были в девичестве у моей бабушки: выйти замуж, родить детей и построить собственный дом. Об этом в двадцатые годы прошлого века мечтала каждая девушка.
Все у нее сложилось по задуманному. Встретился ей на жизненном пути высокий и стройный парень Тихон, деревенский и работящий. Внимательным оказался. На свидание носил не только цветочки и мелочевку какую-нибудь девичью в подарочек, но и, случалось, котелок с гречневой кашей, заправленный постным маслом. Садились они на пригорке под березкой и деревянными ложками уплетали кашу за милую душу.
Мирком - ладком, дело и до свадебки дошло. А потом, как подобает, и детки поли. Через пять годков семейной жизни, поднакопив кое-какой капиталец, поняли они, что пришло время строить дом.
- Не все ж мне в примаках ходить, - сказал дед моей бабке, - да и тебе пора хозяйкой в своем доме быть. Двадцать три годочка как-никак стукнуло.
- Да…- мечтательно тянула Полюшка, представляя, каким будет ее новый дом. – Что всего дороже на этой земле у человека русского? Честь сытая да изба крытая.
Выделили деду участок земли, и приступили молодые к стройке.
В ту пору в Туле рубилось много домов. Плотницкая работа была и ответственной, и почетной. Каждый дом возводился на хвалу мастеру и на гордость хозяину. Дед с бабкой строили дом сами – из экономии.
У каждого из деревянных домов свое лицо, своя душа.
Чудеса рукотворные
Хрестоматийными образцами народного деревянного зодчества считаются рубленые дома. Они рубились плотниками «в обло»: на определенном расстоянии от бревна топор углублялся до середины толщины дерева, делалась вырубка, округлая, словно чаша. Бревна клались вырубками друг на друга очень плотно. Ставили дома и «в лапу»: торчащие наружу концы бревен непременно стесывались плотником.
Простые соединения выполнялись без единого гвоздя, и в таком доме сохранялось тепло даже в самые лютые морозы, и сам он по углам не промерзал. Кстати, плотники при строительстве дома пользовались малым набором инструментов – топором, скобелем и долотом. Редко когда применяли пилу. Отсюда и пошло выражение – рубленый дом.
Бревенчатые венцы поднимали дом до определенной высоты. Венцы – это здоровенные бревна, связанные меж собой. Соединялись они специальными пазами. А тесовую кровлю держали «самцы» - бревна, концы которых обрубали наискосок. Треугольным, четким построением они завершали чело жилища.
В «самцы» врубались длинные деревянные слеги, на которые настилался тес. Верхние оконечности теса, лежащие на последнее «Князевой» слеге, прикрывали охлупень – тяжелое обработанное бревно, имеющее в своей нижней части паз. Тесины упирались в водотечник – желоб, который поддерживают «курицы», красивые и рубленые. Тесовая кровля покоится на таких же бревнах-кронштейнах с нарезной резьбой.
Резной ажур
Резьба на тульских домах – разговор особый. Она индивидуальна и замысловата, сказочно красива и безукоризненно хороша. Каждый мастер и хозяин на дом старались «навесить» неповторимое деревянное кружево. Это как в старину подзорники на кровати – чем рукодельнее, тем богаче.
И красные окна в домах делались тоже с особым изыском. К ним прилаживались различного рода наличники, резные и знатные. Мимо такого света пройти было невозможно, и люди стояли и глядели на чужие дома, восхищаясь прекрасными творениями.
Моя старинная подруга, родившаяся и выросшая в Прибалтике, приехав в Тулу, была поражена тульским деревянным зодчеством, а особенно ажурными украшениями, которых на деревянных домах – великое множество. Она бродила по городу, любовалась творением рук человеческих, восторгалась и радовалась, и все повторяла: «Это не город, это – музей».
Стремящийся в небеса
Говоря об избе, нельзя не сказать о знаменитом русском деревянном коньке, устремленном в небеса. Кажется, миг – и взлетит он в поднебесье, и ничто не прервет его горделивого полета.
Сергей Есенин в «Ключах Марии», философски осмысливая этот образ, писал: «Все наши коньки на крышах, петухи на ставнях, голуби на князьке крыльца… носят не простой характер узорочья, это великая значная эпопея исходу мира и назначению человека. Конек, как в греческой, египетской и русской мифологиях есть знак устремления, но только один русский мужик догадался посадить его на крышу, уподобляя свою хату под ним колеснице. Ни Запад, ни Восток, взятый вместе с Египтом, выдумать этого не могли хоть бы тысячу раз повторили себя своей культурой обратно».
Сама жизнь
Неотъемлемой частью русского дома была русская печь. Печь зимой – сама жизнь. Она и тепло давала, и кормила, и лечила. У печи сушили вещи, промокшие на снегу. На печках с лежанками спали.
В нашем доме печка была «княжеская» - с тремя изразцовыми сторонами. Середины сторон – зеркала, выложенные ровной кафельной плиткой, исключительно белой, по краям – узорчатые панели, а выше роста человеческого – лепнина. И с каждой стороны разная и цветная. С зальной стороны, например, была выложена сценка, на которой парень усмиряет резвого коня.
Увы! Печки давно нет - снесена за ненадобностью. В дома пришла цивилизация в виде газового отопления, и печка стала просто лишней. Вместе с ней на свалку были выброшены и изразцы, и лепнина. Так ушла в небытие часть русской старины, неповторимой русской ментальности.
Невостребованный проект
Деревянные дома тихо и незаметно исчезают… Вместо них взмывают вверх каменные коробки, призванные решать жилищные проблемы горожан. Может, так и должно быть: на смену старому приходит новое – прогресс не стоит на месте. Жаль только, что никак в городе не создастся музей тульского деревянного зодчества, чтобы потомки могли увидеть хотя бы частицу нашего прошлого.
В 2005 году архитекторами была предпринята попытка сохранения старины: в Тульском государственном университете разработали проект «Улица мастеров». Предполагалось на улице Кара Маркса воссоздать оружейную и кузнечную слободу. Создание такой слободы способствовало бы сохранению неповторимо рукотворного чуда – старинных домов и развитию туристического бизнеса.
Идею о реконструкции улицы Карла Маркса архитектор Владимир Куликов вынашивал 30 лет. Согласно проекта, 12 пустующих домов надо отреставрировать, подвести газ и воду, оборудовать во дворах оружейные и кузнечные мастерские так, как это было в конце XIX столетия. Нынешняя улица Карла Маркса, бывшая Рождественская, когда-то прилегала к Демидовским заводам. Здесь жили рабочие. Почти на каждом доме – табличка «Памятник истории. Охраняется государством».
Постройки, которые предполагается реконструировать и поселить там мастеров, являются старыми. Для того, чтобы людям здесь жилось комфортно, ремонтировать нужно все: от пола до потолка. А это затратно. Но проект туристический, и мог бы окупится быстро: иностранцы любят экзотику, любят посмотреть на процесс и прикупить сувениры.
На деньги городского бюджета рассчитывать не приходится, но сейчас, когда разрешена приватизация памятников истории, к вопросу создания исторической слободы, пожалуй, следует вернуться. Возможно, инвесторам эта идея покажется заманчивой.
Дорогие читатели,
надеюсь, вам понравилась моя статья. Если так, ставьте лайки и подписывайтесь на канал. Желаю всем вам здоровья и счастья. До новых встреч.
