В районе Жинвали мы уходим налево, к Шатили – высокогорному селу на границе с Чечнёй. Дорога ведёт нас вдоль Жинвальского водохранилища: сначала асфальт, потом пыльная грунтовка. Многочисленные участки дорожных работ тормозят нас. Мы едем вдоль реки Арагви. Мне знакомы названия почти всех рек и населённых пунктов. Названия эти пришли в мою память из фильмов, с этикеток винных бутылок, из новостных выпусков, из чужих отчётов.
Пыльная и широкая грунтовка постепенно сужается и начинает закручиваться по склонам гор. Надвигаются сумерки. Серпантин поднимается вверх и затягивается в густое таинственное облако. Въезжаем. Я вижу только свет Лёшкиных задних фонарей метрах в пятнадцати от меня, я не вижу ни обрыва справа, ни стены слева. Сидящий на штурманском месте Глеб нервно сглатывает. Перевал Медвежий крест. Начинается спуск. Неожиданно мы попадаем под сход бараньего селя. Стадо возникает из белого тумана, ненадолго задерживается и ныряет куда-то вниз в неизвестность.
Стемнело. И тут я понимаю, что остался без головного света. Т.е., ещё в Москве я знал, что одна штатная фара светит в треть накала. О том, что не работает одна противотуманка, я узнал уже на трассе. Но я очень рассчитывал на фары рабочего света. Однако рабочий свет не работал. Я видел только небольшое пятно света прямо перед собой. Что творится сбоку от меня — я мог предположить лишь по звуку. Звук говорил мне, что слева — бурная река. Из темноты вдруг возникает фигура девушки. Она идёт одна, без фонарика. Что может привлечь в одинокой прогулке по тёмному ущелью, близ границы с Чечнёй? Загадка.
Появляются первые тёмные постройки Шатили. И вдруг: ярко подсвеченный, уступами облепивший склон горы, древний оборонительный комплекс. Раньше я первым делом полез бы за штативом, но, фотоаппарат сломан и мне остаётся только любоваться картинкой.
Мы встаем в импровизированном кемпинге, плотно заставленном джипами с польскими номерами. Дорога получилась нервная. Я отказываюсь от грузинского вина. Я требую водки.
Утром мы карабкаемся по узким улочкам и плоским крышам древнего посёлка-крепости. Похоже, история Грузии – это история вечного противостояния и защиты от соседей. Мы это видим здесь, в Шатили, мы увидим это позже в Вардзии, Сванетии, да и вообще повсюду.
Не знаю, как в другие времена года, но летом здесь преобладают три цвета: голубой – цвет неба; зелёный – цвет лесов, покрывающих горы; серо-коричневый – цвет земли, скал, бурных рек и стен построек. Нет, вру! Был ещё изумрудный — мы видели его в Жинвальском и Джварском водохранилищах, – и белый – на вершинах высоких гор.