В последнее десятилетие XX в. в России, Украине, Беларуси произошли столь значительные перемены в общественно-политической жизни, что в настоящее время идет пересмотр принятых в советской историографии оценок, разработка современными исследователями новых концепций по важнейшим проблемам истории этих стран. Все это сказалось и на изучении такого сложного явления, как политика коренизации (применительно к Украине — украинизации, а в Беларуси — белорусизации) партийно государственного аппарата в национальных республиках, развернутая большевиками в 1920-е годы.
XII съезд РКП(б) утвердил курс на коренизацию советской власти в национальных республиках, направленную на подготовку, воспитание и выдвижение кадров коренной национальности, с учетом национальных особенностей при формировании государственного аппарата, организации системы школ, учреждений культуры, издании газет, журналов и книг языками коренных национальностей. Коренизация была обусловлена стремлением большевиков заручиться поддержкой местного (коренного) населения для расширения и укрепления своей социальной базы, стремлением направить национальное возрождение в социалистическое русло. В данном случае необходимо напомнить полное наименование большевистской национальной политики в 1920-е годы: коренизация партийного и государственного аппарата в республиках. Таким образом, речь шла не об обществе вообще, а только о партийном и государственном аппарате, о так называемом приближении его к трудящимся массам.
“Для того, чтобы Советская власть стала и для инонационального крестьянства родной”, — говорил И.В. Сталин на XII съезде РКП(б), — необходимо, чтобы школы и органы власти строились из людей местных, знающих язык, нравы, обычаи, быт…» [1]. Для успешного проведения коренизации необходимо было не просто пополнить партию коммунистами из национальной среды, а заставить чиновников изучать национальные языки и перевести на них делопроизводство. Большевики понимали необходимость развития сети национальных учебных, научных и культурных заведений, что объективно создавало условия для развития национальной культуры.
Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзене и будете в курсе новых публикаций и исследований!
В целом политика коренизации проводилась в жизнь на протяжении целого десятилетия. Она и сегодня вызывает противоречивые оценки в обществе и остается острой политической проблемой. Об этом свидетельствует и специальная статья Е.Ю. Борисёнок, посвященная освещению данного вопроса в современной украинской историографии, в которой автор обращает внимание на то, что нужно четко различать понятия «украинизации» и «национальнокультурного возрождения»: первое относится к партийно-государственной сфере, а второе — к совершенно иной области, поэтому вряд ли возможно ставить знак равенства между украинизацией и всеми теми процессами, которые происходили в общественной и культурной жизни, хотя без сомнения они были между собой тесно связаны [2].
Объективное изучение этого процесса с учетом региональных особенностей Восточного Полесья, дает возможность более эффективно влиять на воспитание национального самосознания граждан. Осуществление политики украинизации на Черниговщине в 1920-1930-е годы было неотъемлемой составной частью процесса национально-культурного строительства в Украине. Уже в феврале 1920 г. во всех учреждениях Украины декретом ВУЦИК устанавливалось употребление украинского языка наряду с русским. 21 сентября 1920 г. был подписан декрет о внедрении украинского языка в советских учреждениях и школах. Стимулом к активизации этого процесса стала реорганизация административно-территориальной системы управления, которая проводилась на Черниговщине в начале 20-х годов. Черниговщина была сельскохозяйственной губернией с высокой насыщенностью украинцами советских, культурно-просветительных, образовательных учреждений. Все это должно было способствовать быстрому осуществлению украинизации. Все население Черниговщины в 1923 г. по национальному признаку распределялось следующим образом: украинцев — 1 659 220 человек, или 87 %; русских — 171 027 чел. — 9 %; евреев — 58 005 чел. — 3 %; другие — 12 482 чел. — 0.7 % [3]. Поэтому 28 июля 1923 г. расширенный пленум губ исполкома принимает решение, согласно которому устанавливается годичный срок перехода на украинский язык, а для органов народного образования, охраны здоровья, судов, земельных управлений срок перехода — еще меньше — 1 января 1924 г.; сельские советы, райисполкомы, первичные участки коопераций на селе должны были осуществлять переход практически со дня публикации решения. Губотдел народного образования своим решением предлагает пересмотреть и установить твердую сеть школ и детских учреждений на украинском, русском и еврейском языках, исходя исключительно из национального состава детей и их языка.
Губернская газета “Червоний стяг” регулярно на своих страницах сообщала читателям об открытии курсов в учрежджениях, организациях, на предприятиях отдельных населеннных пунктов [4]. С целью контроля за ходом украинизации работники исполкомов, народного образования проводили периодические проверки, которые свидетельствовали о том, что этот процесс тормозился, и намеченные сроки не выполнялись. План украинизации, утвержденный губисполкомом, был выполнен только на 50%. Объяснялось это очень сжатыми сроками, отсутствием средств, специалистов, твердой линии в этом вопросе [5]. Несмотря на отмеченные недостатки, много было сделано в деле распространения украинского языка, строительства национальной школы, техникумов, вузов, развитии j искусства, культуры.
Свои сложности в осуществлении политики белорусизации были и на Гомельщине. Связаны они были, прежде всего, с тем, что ее территория входила в два государственных образования — РСФСР и БССР. Белорусской работе в значительной мере препятствовало местное партийно-советское руководство, которое не создавало необходимых условий. Объясняется это и недостаточным культурно-образовательным уровнем населения, медленным ростом его национального самосознания. Тем не менее, в ходе осуществления политики белорусизации были достигнуты значительные успехи в области национально-культурного строительства и подготовки национальных кадров.