Сейчас происходит допрос ключевого, на наш взгляд, свидетеля (по делу Олега Сорокина, Евгения Воронина и Романа Маркеева, - прим. редакции), и сегодня в очередной раз, со стопроцентной уверенностью, установлено, что материалы дела содержат гостайну. И суд не может этого не понимать.
Причем, это не только те документы, на которых был основан оперативный эксперимент, но даже элементарно документы о государственных наградах Воронина, который получал их именно в связи с государственной тайной. И не закрыв этот процесс, не передав его лицу, полномочному рассматривать уголовные дела, содержащие государственную тайну, мы не можем изучить эти документы.
Мы не можем изучить документы, касающиеся личности Воронина, что прямо запрещено действующим законодательством. То есть, у нас сейчас в процессе нарушается прямое указание уголовно-процессуального кодекса. Но это не первый раз, когда в этом процессе нарушается уголовно-процессуальный кодекс.
За 15 лет адвокатской практики я ни разу не видела уголовного процесса с бо́льшим количеством нарушений. Практически каждый шаг здесь нарушается право на защиту, принцип состязательности сторон, принципы равноправия сторон. Суд их полностью игнорирует.
Лично у меня создается впечатление, что дан «зеленый свет» на любые нарушения, какие в принципе возможны. Безусловно, мы все эти нарушения фиксируем и будем их обжаловать как в процессе, так и по результатам вынесения приговора.
Сейчас был закрыт допрос свидетеля. Суд сослался на некую «служебную тайну». Хотелось бы отметить, что статья уголовно-процессуального кодекса, предусматривающая возможность закрыть судебное заседание полностью или частично, прямо говорит, что это должна быть либо государственная тайна, либо иная охраняемая федеральным законом (не какая-то «военная») тайна.
Такого понятия, как «служебная тайна», на которую ссылалось государственное обвинение, нет. Государственное обвинение пыталось ссылаться на закон «О полиции», который не содержит такого понятия, как «служебная тайна», и в принципе не содержит понятия какой-либо тайны, охраняемой законом.
Но в очередной раз забыв, на наш взгляд, принцип состязательности и равноправия сторон, суд закрыл допрос указанного свидетеля. Нам понятно, почему. Суд прекрасно понимает, что прозвучат сведения, содержащие государственную тайну. И единственное возможное в этой ситуации действие суда – это передача дела по подсудности. Но суд, естественно, упор на это делать не хочет. Мы, безусловно, еще раз будем заявлять ходатайство о передаче этого уголовного дела по подсудности.
Сталина Гуревич