Освободился, наконец-то, от учебы, получив диплом. До неминуемого призыва в Советскую Армию оставалось два месяца. Чтобы не висеть у матери на шее, и не изыскивать денег на текущие расходы и предстоящие проводы, устроился работать мукосеем на городской хлебозавод. Условия деятельности оказались следующие. Большой колосник диаметром около полутора метров и длиной около пяти установлен между двумя этажами. Через специальный проем на верхнем этаже он заполняется мукой. Эту операцию производит как раз мукосей. В помещение эскалатором доставляется более сотни пятидесятикилограммовых мешков муки. Мукосей должен подтянуть (поднести) мешок к проему, открыть, высыпать муку в проем, бросить пустой мешок в кучу и бежать за следующим. В начале заполнения колосника мешки располагаются рядом, а по мере изъятия расстояние доходит до двадцати пяти метров. Мукосей превращается в челнок: туда-сюда, туда-сюда. На нижнем же этаже муку из колосника в определенном количестве, открывая заслонку, набирают в чаны для замешивания теста. Приступив к работе, часа за два, я заполнил колосник доверху, опустошив свое помещение от мешков с мукой, и спустился вниз в основной цех, где работало много молодых девушек, знакомых и еще нет. Общением с ними я и занялся. В начале этой прогулки по цеху мне пришлось дать отчет о своем поведении женщине-бригадиру. Она (и не одна она) была удивлена моему появлению в разгар рабочего дня. Оказалось, что все мукосеи до меня не имели возможности для отдыха, поскольку не всегда, даже, успевали обеспечить мукой технологический процесс, и были под его прессингом весь день. Во второй половине рабочего дня, после доставки новой партии мешков с мукой на мой этаж, процесс повторился. И, снова, через два часа я был свободен. А тут и конец рабочего дня поспел. Понятное дело, выдержать такую нагрузку мне помогала неплохая, в ту пору, физическая форма. Оказалось проще отпахать в мыле пару часов для последующего отдыха. Больше вопросов по моему времяпровождению в цехе ни у кого не возникало. Я стал своим человеком не только у девушек, с которыми и на городских вечерах отдыха в клубе «зажигал». «Пожилой» женский коллектив в полном составе выражал огорчение моему временному пребыванию в его рядах, в большей степени, конечно, опасаясь за нестабильность технологического процесса без моего в нем участия. Ну, а в последний день работы я был приятно тронут их подарком: мне испекли пряники из сахарной присыпки для булочек, т.е., это был «самопал», в производстве пряников не было. С напутствиями и пожеланиями, поцелуями и слезами просили меня после Армии обязательно возвратиться к ним, на хлебозавод. Зря не прислушался, наверное…