– Я пришел к вам с признаниями, доктор.
Мой тон насторожил, а может, даже и напугал Мортимера.
– Вы что-то натворили, Гейт?
– Я усомнился в версии Холмса.
– Ну, это не новость.
– Да. Новость в том, что я вычислил убийцу.
– Убийцу кого?
– Чарльза Баскервиля и Селдена. И скорее всего, тот же человек виновен в смерти Френкленда.
– Виновен в смерти? Или убил?
– Вы верно подметили, именно так. может быть, и не убил, но виновен.
Не сводя с меня глаз, доктор осторожно сел в кресло, расправив полы пиджака.
– Та-ак. И кто же это?
– Подсказки к ответу мы можем найти в книге Ватсона. Очень странно, что сам автор или его друг–сыщик не разглядели того, что лежит почти на поверхности. Теперь, когда я перечитываю повесть, мне кажется, что Ватсон все понимает, но вынужден говорить намеками.
– Ну, так вы сами, мистер Гейт, скажите прямо, не напускайте тумана.
– Вы мне не поверите. Попытайтесь сами разглядеть.
Я достал заветный томик в красном переплёте, нашел нужную главу и подчеркнул карандашом несколько строк.
– Читайте все подряд, вот с этого места, – попросил я доктора, вручая ему книгу. – И просто обратите внимание на те места, что я подчеркнул. Впрочем, помня о последних событиях, я уверен, вы и сами не пропустите эти фразы.
Смесь скептицизма, настороженности и интереса проступила на лице Мортимера. Он взял книгу из моих рук и погрузился в чтение, с головой, не отрываясь. Я сел в кресло и стал терпеливо ждать, наблюдая за доктором. Когда, наконец, он поднял на меня взгляд, я понял, что он дочитал главу до конца.
– Вы имеете в виду?.. Я правильно понял, что… Не-ет… Нет! Нет. Этого не может быть. Это нелепо.
– Так ли уж нелепо? – переспросил я, не спеша спорить с Мортимером.
Доктор задумался, уставясь в стену, в его мозгу кипела напряженная работа. Через минуту он очнулся – на меня смотрели глаза растерянного испуганного человека, я понял – до доктора дошло.
– Боже мой… – прошептал он. – Но этого не может быть.
– Обратите внимание, я вам ничего не говорил. Вы сами пришли к какому-то выводу и теперь сами себе не верите.
– Но это чудовищно… И как же… Как же Холмс? Почему он этого не понял? Но если это так, то должен быть сообщник.
– Он есть, он постоянно вертелся под самым носом у Ватсона. И сам Холмс о нем говорил.
Я взял книгу, полистав страницы, открыл седьмую главу, нашел нужную строку и показал ее Мортимеру. Не дав моему собеседнику опомниться, со словами «постойте, вот еще», я перебрался в конец повести и обвел карандашом целый абзац. Доктор с жадностью впился глазами в текст и, прочитав его, горько усмехнулся:
– Господи, как просто.
– Я не был свидетелем реальных событий, – напомнил я своему другу, – но если мы перечитаем повесть, мы не найдём фактов противоречащих моей версии. Можете сами проверить. Наша догадка органично вписывается в повествование.
– Возможно, вы правы… Но если вы правы… Что же делать? Надо что-то делать.
¬– Вы сами понимаете, доктор, что на слово нам никто не поверит. Мне самому еще не все понятно. Нам нужно выстроить цепочку доказательств или как-то поймать преступников в ловушку.
– О, мистер Гейт, не дай бог, эти люди узнают про ваши подозрения. Их ничто не остановит.
– Вот поэтому я поставил вас в известность. Если со мной что-нибудь случится, вы поедете к мистеру Холмсу и расскажете ему обо всем, что здесь произошло.
– Но почему же нам не поехать к нему завтра же?
– Во-первых, не очень вежливо просить сыщика пересматривать раскрытое им дело без веских аргументов. Во-вторых, Холмса сейчас нет в Лондоне, я ездил на Бейкер-стрит, Холмс и Ватсон в Шотландии.