Николай Алексеевич Некрасов болел. Многие годы его преследовала болезнь горла. В моменты кризиса он нервничал, капризничал, был крайне не терпим. Голос слабел, тогда поэт боялся, что он вообще станет немым. Доктора не обещали ему лучшей участи, болезнь прогрессировала. Здоровый образ жизни, соблюдение режима, соблюдение диеты - всё это, казалось ему, бесполезно. Здоровье не улучшалось, и тогда он пускался во все тяжкие. Мог даже выйти на мороз, хотя знал, чем это кончится. Иногда он морил себя голодом, делался нелюдимым, избегал гостей. Впрочем, он был таким, каким бывают многие больные люди.
Последнее время он сильно похудел, ломило спину, болел желудок. Писать почти не мог, только читал и вспоминал минувшее.
А прошлое было заполнено любовью к ней, самой дорогой, самой желанной, его любимой женщине. Впервые он увидел её ещё молодым, начинающим поэтом, пишущим стихи ради заработка. Это Белинский, увидевший в нём поэтический дар, привёл Некрасова в дом Панаева Ивана Ивановича. В этом доме бывали Герцен, Достоевский, Чернышевский, Добролюбов. Гостиная в этом доме была русским Олимпом. Сколько здесь было выпито чаю, съедено великолепных обедов! Он помнил эти минуты всегда: вошла эффектная брюнетка, хозяйка дома Авдотья Яковлевна. Стушевался поэт, не знал, куда девать руки, то и дело теребил едва пробившиеся усы. Таким он ей и запомнился - неловким, сконфуженным, с манерами несветского человека, с болезненным видом. В неё нельзя было не влюбиться. Она покорила Некрасова сразу и навсегда. Так начался их любовный поединок. Панаева не отвечала на его ухаживания, не верила ему. Он был в отчаянье, молил о благосклонности, чуть не утопился. И всё же не отступал, он всегда с упорством шёл к своей цели и в поэзии, и в личной жизни. 1846 год. Он едет вместе с семьёй Панаевых в Казанскую губернию в их имение, доставшееся от дальних родственников. Барского дома не было, поэтому остановились у соседнего помещика . Некрасов охотился, Панаев совершал длинные прогулки, восхищаясь природой, Авдотья Яковлевна ездила верхом и удила рыбу. Все много читали, благо книг и журналов здесь было вдоволь. За обедом завязывались жаркие разговоры о разных тогдашних проблемах. В эти дни Авдотья Яковлевна поверила ему, ответив на его любовь взаимностью. Тяжело больной, он не мог не вспомнить минут нежности, когда они без остатка отдавались друг другу. Молоды, щедры на ласки и признания. Такое может быть только в молодости! Боже! !Неужели это было !? Как быстро проходят годы, где много счастья! Она была его гражданской женой, другом, хозяйкой литературного салона и соавтором. Вместе они написали несколько романов. С мужем расстались легко. Панаев был не лишён легкомыслия, волокитства и мотовства. И всё же разрыв с женой он пережил тяжело. Постепенно смирился и по-соседски жил в одной квартире с Авдотьей Яковлевной и Некрасовым. Позже себя винил в том, что сам всё разрушил. Природная раздражительность, нервозность привели его к серьёзному заболеванию сердца. Умер он на руках Авдотьи Яковлевны, попросив у неё за всё прощения. Был ли счастлив Некрасов с Авдотьей? Ответ неоднозначный. Первые годы был счастлив. Потом были минуты охлаждения, почти доходящие до разрыва. Ревность с его стороны доходила до абсурда. Он постоянно терзал её своей подозрительностью. Она же любила страстно, беззаветно, порой ненавидела, потом снова любила. Некрасов сам восхищался её терпением. Покоя не было. А есть ли он там, где страсть, ревность, подозрительность... Знакомые жалели её, называя бедной женщиной, страдалицей. Недруги ругали Некрасова, винили его в жестокости, тиранстве. И всё же они не могли обходиться друг без друга. Словно заворожённые, тянулись друг к другу. Шли годы, они старели. Сорок лет не так уж и мало. Красота Авдотьи на взлёте, обворожительна, неотразима. Ведь мечтала она о тихом семейном счастье, а вышло всё больше в тревогах и безысходности. Детей не было, родила двух мёртвых детей в первом браке. Какое же это счастье без детей!? Материнская нежность осталась нерастраченной. Она оставляет Некрасова и выходит замуж. Оба нелегко пережили разрыв. Авдотья Яковлевна родила дочь и полностью отдалась заботам о ней. Так закончился любовный поединок Авдотьи Яковлевны и гениального русского поэта Николая Алексеевича Некрасова. Не было в нем не победителя и не было побеждённого.
"Ведь была большая любовь! - думал изнурённый неизлечимой болезнью поэт. - Было счастье, которому я препятствовал сам. Он вспоминал лучшие мгновения своей мятежной любви, ища в них перед кончиной утешения:
Вспоминаю очи ясные
Дальней странницы моей,
Повторяю стансы страстные,
Что сложил когда-то ей.