С печальной регулярностью заголовки СМИ пестрят информацией о пожарах. В Татьянин день, 25 января, в подвале школы во Владивостоке началось возгорание, дети последовали согласно плану эвакуации, спустились по чёрной лестнице и упёрлись в закрытую дверь. Где ключ? Ключ у охранника, а он бегает, помогает тушить. Дети выбивают дверь. Всё закончилось хорошо, но вопросы остаются.
Я вспоминаю учебную тревогу у нас в школе. Надо сказать, что учебная тревога проводится систематически. Детские потоки распределены по разным выходам из школы, их около пяти. В каждом кабинете прибита табличка с чёткой краткой инструкцией, куда надо идти. Я каждый раз вместе с ребятами читаю куда мы спускаемся, однако…
Однако у нас тоже есть охранник…
Звенит тройной длинный звонок – знак пожарной тревоги, я обращаю внимание детей на табличку, вместе читаем, что спускаемся по главной лестнице и через спортзал выходим на улицу. На первом этаже в вестибюле поток ребят должен разделиться на две части (налево – спортзал, нам туда, направо – главный выход, туда детям из других кабинетов). Моих ребят в спортзале нет. Где они? А их охранник отправил на главный выход.
Я к нему: «Позвольте, мой кабинет выходит через спортзал!»
Он мне: «Ничего не знаю. Все на главный выход!»
Я: «У меня на табличке написан план эвакуации!»
Он: «Ничего не знаю!» - и плотным телом, почти в два метра, растопырив руки, перегораживает путь.
Я к ответственному по пожарной безопасности: « У меня написан спортзал!»
Ответственный: «Не я писала, писал завхоз! Всё к нему!»
Я к завхозу, а он меня к директору. Цирк. В итоге выясняется, что я права.
Зачем учебная тревога? Зачем таблички, которые мы с детьми читаем, если главный – охранник? Человеческий фактор, который может стоить жизни.
С уважением, учитель истории Екатерина Узакова
Гимназия №1 города Челябинска.