Хочу вам рассказать историю одного фото. На снимке — моя тетя Лариса Павловна и ее муж Лев Леонгардович Вилишинские. Поверьте, это люди действительно необычной судьбы.
Поедем со мной!
1 декабря 2014 года исполнилось ровно 80 лет со дня трагической гибели Сергея Мироновича Кирова. Эта дата прошла как—то незаметно, вскользь. Даже Кировский проспект, как его назвали после гибели Сергея Мироновича, в 1991 году переименовали в Каменноостровский. А ведь Мироныч был любимцем всего народа, особенно много сделавшим для ленинградцев.
Так вот, с 1926 по 1934 год Киров жил на Каменноостровском проспекте в доме № 26/28. До революции это был один из крупнейших доходных домов Петербурга. После квартиры в этом доме предоставлялись партийным руководителям города.
Любил Мироныч охоту, лес, природу. Ездил он всегда в одно и то же лесничество под Ижорой. Сдружился с песником — дядей Пашей и его четырьмя дочками: Софьей, Надеждой, Ларисой и Марией. Шутил с ними, на качелях качал. Особенно нравилась ему Лариса — веселая певунья, красавица и с голосом необыкновенным.
После смерти лесника Киров обратился к девушке:
— Знаешь, Лариса, детей y меня нет, а тебя я полюбил, Как дочь. Поедем со мной. Надо тебе получить профессию. Замуж тебя отдам.
Так и стала Лариса — моя будущая тетка — его приемной дочерью. Не знаю, официально было это оформлено или нет, но всю жизнь он заботился о ней, как о родной дочери. Лариса окончила техникум и выучилась на фармацевта. Мироныч сам нашел ей достойного жениха. Лев Вилишинский был популярным футболистом, мастером спорта.
Копейка рубль бережет
Сергей Миронович занимал с женой квартиру на первом этаже (сейчас там музей), а Ларисе со Львом выделил прекрасную комнату в другом подъезде. Квартира была огромная, на пять хозяев. Комната Вилишинских была светлая, довольно большая — 24 квадратных метра. Высокие потолки, два огромных окна, из которых виден был шпиль Петропавловской крепости. Реквизированная у буржуев мебель так и простояла у них всю жизнь. Это был огромный дубовый с инкрустацией шкаф, старинный буфет с цветными стеклышками, колонками и множеством ящичков, овальный ореховый стол, трюмо, кровать с шишечками и диван.
Часто Лариса с Сергеем Мироновичем ездили по городу. В цехах заводов Киров обращал внимание на технику безопасности, а если видел на полу гайки, болты, всегда говорил:
— Берегите металл. Копейка рубль бережет, a мы строим мощное государство, где рабочий класс должен ответственно и бережливо относиться ко всему.
Особенно запомнились Ларисе поездки на новостройки. В новых домах он обращал внимание paбочих на ограждение балконов и повторял:
— Думайте прежде всего о малышах. Делайте все для безопасности детей!
...Всю жизнь Лариса Павловна оплакивала смерть своего названого отца.
В блокаде
После смерти Мироныча его приемной дочери не тронули. Они жили тихой размеренной жизнью вплоть до самой войны.
Началась блокада. 900 дней Лариса и Лев находились в осажденном городе. Она работала в аптеке, он — на лесопилке на Обводном канале. Тетя Лариса рассказывала:
— В аптеку с утра приходили люди‚ садились на лавочки, просили лекарства. А я плакала, так как знала: им нужна не микстура, а стакан сладкого чая и кусок хлеба с маслом. Люди сидели, потому что аптеку хотя бы топили, a дома — ни света, ни воды, ни электричества. Холод, темнота и страх бомбежек. Некоторые умирали прямо в аптеке. Трупы хранили в подвалах больших домов до самой весны.
Съели все, что можно. Однажды сварила ремень, разрезав на кусочки. Лева съел, и как начало y нeгo крутить живот! Еле спасли. Варили обои на клейстере, столярный клей шел на приготовление «холодца». Пайку хлеба разрезали на кусочки, сушили, а потом ели c горячей водой, как суп. С елочек, пихточек иголочки служили витаминным чаем. Однажды, помню, накопали под березами земли, слепили из нее биточки, пекли на листе железа — чуть не умерли.
Красотки кабаре
— Лежу я однажды, — продолжала тетя Лариса, — и слышу: тук—тук-тук, сердце останавливается. И вдруг голос Левы: «Лариса, не умирай! Я принес еду». Через весь город пешком, голодный, он нес паек: кусок хлеба, две печеньки, кусок сахара. Сердце опять Зaстучало. Боже, я жива!
Как—то знакомая певица театра оперетты позвала на день рождения.
Я, — говорит, — три пайка сберегла, будет пир.
Пришла я к ней, а она говорит:
Помой меня. Я чайник воды запасла.
Села она в детскую ванночку, а я ее поливаю и плачу. Кожа висит на животе, как юбка со складками, один скелет, а она еще поет:
Красотки, красотки, красотки кабаре...
А потом говорит:
Сходи, Лариса, в подвал, за водой.
У них там по трубам тоненькой струйкой вода шла. Иду со свечой по подвалу, а там сотни трупов, все грязные, глаза открыты, руки как бы ко мне тянутся. У меня волосы поседели, пока капала вода.
Сколько пришлось пережить этим людям! Никогда до самой смерти в 1985 году тетя Лариса не выбросила ни крошки хлеба, ни крупинки. Всегда делилась последним, старалась покормить всех, кто к ней приходил. У нее была удивительная память. Рассказывала она так, что можно было слушать ее часами...
Я свою дочь назвала Кирой. Кир — это было любимое имя Cepгея Мироновича Кирова. Всегда молюсь о моей любимой тете. Вечная им память.
История от подписчика Ирина Б.С
Мы любим тебя, подписчик, лайкни материал, тебе не сложно, нам приятно!
Подпишись на канал, стараемся для тебя!
Возможно тебе будет так же интересно:
• Клад в консервной банке - реклама СССР
• Почему баскетболисты США полвека не забирают свою олимпийскую медаль