...На следующий день Марина появилась в суде. Она выглядела подавленной, испуганной, руки дрожали, но на мой вопрос, готова ли она работать дальше, ответила твёрдым "Готова!".
Сын пришёл вместе с ней - он был привлечен третьим лицом. Ответчика, разумеется, не было.
Пока решался вопрос о том, где провести подготовку, успела расспросить клиентку - что там произошло?
"Да он как только получил судебные документы, сразу же поменялся, - сказала Марина, - стал обходительным, потом вдруг плакать начал, что я его на улицу выгоняю... К дочке постоянно взывает, чтобы она его защитила, таскает ей детские фотографии, где они вместе... Представляете - он уже записку написал, что в смерти своей винит меня... И на кухне повесил на стену! А в комнате своей повесил венок, вроде как на собственные похороны..."
Н-да... Дядечка точно умом тронулся! Не успела я снабдить клиентку советами, как секретарь позвала всех в зал заседаний.
Как правило, в ходе подготовки суд устанавливает стороны, их позицию, уточняет, всё ли необходимое для рассмотрения дела имеется в материалах и не нужно ли запросить дополнительные сведения.
Об этом я рассказывала клиентке, но она, вероятно, забыла всё напрочь, попав в суд. Поэтому на вопрос судьи, чем именно нарушает права истца ответчик, Марина вдруг стала говорить не совсем то, что говорила ранее мне.
Её история уже выглядела не так трагично, как изначально. Я видела, как покрывается краской лицо сына - он не ожидал, что мать начнёт оправдывать поведение отца.
"Скажите, - спросила прокурор Марину, - а если суд удовлетворит ваш иск, вы реально его выселите из квартиры?"
Это был вопрос с подвохом! И моя клиентка не справилась...
"Дело в том, что мне нужны гарантии! - заявила она. - Если у меня будет на руках такое решение, я смогу его держать в узде. Вот он сейчас спокойно себя ведёт, пока дело в суде... А если у меня будет письменная гарантия, то я смогу нормально жить!"
Твою ж мать!!!!!! Гарантии... В магазин пришла.
Немного подправил ситуацию сын, который поведал суду и про хлам, и про предпринимательскую деятельность, и про плакат о смерти на кухне, и про венок. Приобщили мы и фототаблицу, рассматривая которую и судья, и прокурор, и представитель собственника квартиры (администрации) пришли в ужас и недоумённо поглядывали на Марину - как можно жить в таких условиях и ещё надеяться на спокойную жизнь?!!
"Скажите, а в полицию сколько раз обращались?" - спросила судья.
Я, помня, что в МОМВД имеется как минимум пять обращений, и справку об этом Марина должна была мне принести, возликовала - уж здесь-то систематичность у нас доказана!
"Да вот один раз и обратилась, когда он меня об косяк... Сил уже не было терпеть..." - ответила моя клиентка.
Бац! Ещё один камень на противоположную чашу весов! Я с немым вопросом посмотрела на сына Марины - он кивнул, мол, да... один раз. А зачем тогда меня уверяли в обратном???
Ну, думаю, последний аргумент приведу...
"У нас будут свидетели, уважаемый суд! Явку мы обеспечим к судебному заседанию"
Судья согласно закивала и что-то пометила в деле.
Вышли из суда. По моему выражению лица было понятно, что я в гневе...
"Я всё испортила? - виновато спросила Марина, краснея. - Я думала, надо правду говорить в суде"
"Марина, в суде надо говорить правду, да... Это касается полиции, хотя мне вы правды не сказали. Но вот по части гарантии - это вы как-то... переборщили! К заседанию будем готовиться!"
Но готовиться было не с чем! Как оказалось, ни одного свидетеля у нас не будет!
...На судебное заседание явился ответчик - тщедушный пожилой мужчина с бегающими глазками. Он громко ахал, пускал слезу и вытирал глаза кулачком - моё сердце готово было сдаться.
Однако всем своим поведением наш ответчик являл свою тиранскую сущность. До конца сыграть роль жертвы коварной супруги ему не удалось - уже на пятой минуте разбирательства он довёл судью до бешенства своими репликами и угрозами. Создавалось впечатление, что мужичок не сосем здоров психически. В зал был вызван судебный пристав-охранник. Ответчик присмирел - людей в форме он боялся.
Когда же судья предупредила о грозящем штрафе и удалении из зала, ответчик замолк. Но позами и мимикой он, как мог, старался выразить своё отношение к происходящему.
Когда ему предоставили возможность дать объяснения, я погрузилась в спячку... Помните, у Михаила Задорнова была миниатюра "Записки охотника за кирпичами"? Там ключевое слово было "Смеркалось".. Так вот, наш ответчик оттуда, со "Смеркалось" и начал. Судья продержалась полчаса, после чего начала уже задавать вопросы. На которые ответ начинался также: "Смеркалось..."
В общем, допрашивать ответчика было сложно и суду, и мне, и прокурору.
Порадовала Марина - она стойко выдержала нападки бывшего супруга, дала хорошие объяснения о невозможности совместного проживания. Но вдруг подвёл сын. Он подтвердил, что на кухне есть конверт с деньгами ответчика, о которых тот упоминал. Я мысленно застонала - опять камушек против нас! Ответчик у нас получался какой-то неправильный - он к семье и так, и этак, и денежку на содержание квартиры предлагал, а мы его в суд, с выселением.
Однако фототаблица с горами хлама и полицейские документы оставляли нам хоть какой-то шанс.
И тут судья заметила, что не привлечена по делу дочь, которая проживает в спорной квартире. Привлекли. Со слов Марины, дочь не пойдёт в суд. Она приняла нейтральную сторону и оставила всё на усмотрение суда.
Я подготовила для дочери заявление о рассмотрении дела без её участия, позицию - на усмотрение суда. И вот в день заседания мне позвонила Марина:
"У нас, кажется, проблемы... Дочь собирается идти в суд, она сказала, что не даст выбросить отца на улицу."
"Ну что делать... Это её право, - ответила я, - мы не можем ей запретить, это её позиция"
Конечно, настроения уже не было. Я понимала, что суд проигран. Прибывшая в суд дочь старательно избегала общения со мной и с матерью. Брату я предложила не являться, чтобы не обострять конфликтную ситуацию.
К этому заседанию ответчик подготовился основательно: он попросил приобщить к материалам дела шестьдесят девять (!!!) фотографий и письменные возражения на шести альбомных листах, исписанных с двух сторон. Судья предложила сначала сторонам ознакомиться с изображениями на снимках. Мы их рассматривали около получаса, в итоге поняли, что это крупные планы чистых мест в комнате. Марина подтвердила, что да, это снимки их квартиры.
В общем, ответчик упирал на то, что в хламе есть вещи его бывшей супруги, вот их он и разложил, чтобы продемонстрировать суду.
Фотографии приобщили (а куда деваться?).
Когда дошла очередь до объяснений ответчика, он старательно зачитывал все шесть листов (двенадцать страниц), в конце обратился к дочери:
"Мы ж с тобой вместе эти телевизоры смотрим, правда, дочка?"
Та промолчала.
Атмосфера в зале была напряжённой. Мне было жаль дочь, которая пришла защитить отца, но в то же время стыдилась его.
Судья обратилась к ней:
"Скажите, вот ответчик утверждает, что он разобрал вещи и комната уже пригодна к проживанию. Это так?"
Молодая женщина, похожая на испуганную мышку, долго не могла ответить из-за душивших её слёз. Потом вскричала:
"Папа! Я хочу жить в нормальных условиях! А не на помойке, в которую ты превратил нашу квартиру!!!"
Удивительно, но судья, до этого категорически останавливающая любого, кто обращается к кому-то, кроме суда, не прерывала этот отчаянный монолог.
"Я не хочу возвращаться домой, понимаешь? Там постоянно грязно, негде ходить. Ты изводишь маму - ну почему ты не можешь позволить ей и нам спокойно по утрам собираться на работу?! Ты же весь день дома! Подожди, пока мы уйдём! Зачем ты создаёшь конфликты по утрам и вечерам? Занимаешь ванную?? А зачем ты повесил в комнате похоронный венок??? Это невыносимо - так жить!! И перестань обижать маму! Она тебя боится всю жизнь! Ты и мне такой судьбы хочешь???"
Когда она замолчала, в зале стояла звенящая тишина. Бедная девочка, подумала я, ты одна могла убедить судью ещё в самом начале.
Но было уже поздно.
В своём заключении прокурор посчитала, что оснований для выселения не имеется. Я была с ней солидарна - оснований действительно не было, мы их не доказали.
Огласив решение, судья предупредила ответчика, что при некоторых обстоятельствах он может быть выселен (я уверена, что судья готова была сделать это сейчас, но за недоказанностью систематичности не могла).
Об этих обстоятельствах мне очень хорошо известно. И я обязательно через пару месяцев займусь сбором доказательств. Если только Марина захочет. Сейчас она настроена решительно. Но...
Захочет ли она через пару месяцев?