Сегодня я выхожу из сорокадвухдневного отпуска без особого рвения. Человеку сколько ни дай – ему все мало. Я все равно не успела выспаться, не успела доделать кучу дел, и вообще: зима, темень и холод собачий – куда меня несет опять? Начало трудовых будней испорчено тем, что в машине сел аккумулятор, от недельного стояния на 30-градусном морозе. Мы купили новый, поставили его вчера вечером, погрели машину, а когда через два часа вернулись к ней, она молчала как партизан и заводиться не желала. В итоге я еду на такси. Настроения никакого…
И это только начало. Придя в диспетчерскую, я узнаю, что именно сегодня первый раз в жизни лечу бригадиром. Меня никто не предупредил, не подготовил. Конечно, я прошла перед отпуском обучение, на котором инструктор нас аргументированно уверяла, что наш первый рейс бригадиром будет непременно за границу, так как там больше документов для изучения на практике. Поэтому, узнав наряд, относительно спокойно ехала на работу.
И зря. Вот оно, задание, в котором четко написано, что я – бригадир. В душе благодарю свою старенькую машину. Если бы она не застыла вкопанная в сугроб, я бы самоуверенно выехала на ней гораздо позже, и у меня бы не было сейчас этих спасительных сорока минут, чтобы собраться с мыслями. Вспомнить хоть что- то, чему меня учили. Как тут вспомнить, если голова пуста как барабан? Я не могла сообразить перед зеркалом, как завязывается форменный шарфик на шею. Все стерто из памяти начисто. И все шпаргалки, тетрадка с записями, все дома.
Так, спокойствие, только спокойствие. Сколько у меня времени? Где кофе? Где мозг? Где хоть кто-то знакомый, у кого можно спросить? Все, я пропала. Никакой я не бригадир, я же предупреждала! Это мой самый позорный день… Надо просто его пережить. А потом забыть…
Я училась в группе, где из 16 человек ни один не хотел добровольно быть бригадиром. НИ ОДИН. Только наше руководство, нацеленное на выгоду любой ценой, выжимая соки из всего, что может принести прибыль, не задумывается о том, что это поголовное «посвящение» в бригадиры однажды не приведет ни к чему хорошему. Даже психологи, работавшие с нами, подтверждали: не каждый может руководить. Есть хорошие исполнители, есть хорошие руководители, и каждый должен быть на своем месте, на благо рабочего процесса.
Почему же у нас никто не хочет "расти"? Потому что ответственность повышается несоизмеримо, а оплата - незначительно. Раньше бригадирство было как награда, как знамя – дорос, дослужился, а сейчас, как повинность. Ты становишься главной в самолете и первым в очереди к наказанию за все и вся. Кто – то из бригады не пришел вовремя, или что-то забыл, во всем виновата ты. Ты сама приезжаешь раньше других на рейс, уезжаешь позже. Ты все время должна держать в голове кучу важной информации, помнить, записывать. Контролировать, координировать, направлять, управлять.
И наконец, география твоих полетов меняется на глазах. Вместо хороших командировок, ты вновь вспоминаешь «близкие» сердцу города, всю российскую глубинку: Казань, Самара, Краснодар. Не в обиду российской глубинке, все бы хорошо, и она тут не при чем, если бы не одно «но». То ли дело один раз сходить на работу в длинный рейс и привезти с него 18 часов налета, а другое дело, десять раз сходить на работу, десять раз постоять в пробке, совершить десять взлетов и десять посадок (пардон, двадцать, еще рейс в обратную сторону), чтобы привезти все те же 18 часов.
Затраты сил и времени неравны. Меня все больше нет дома, хотя я где – то близко, а устаю я в сто раз сильнее. А эти зверские ночевки по два – три часа в разных городах?! После которых отсыпаешься, добравшись до дома, из жизни выпадает целый день, а считается, что это у тебя был ВЫХОДНОЙ. И завтра снова в бой. Круговорот меня в природе.
Короче, энтузиазм падает на глазах даже у таких любящих работу, как я. Избежать нет шансов. Поскольку это «повышение» практически не поощряется материально, никто добровольно не хочет идти на каторгу. Значит, надо всех в обязательном порядке.
Именно поэтому весь отпуск я не хотела об этом вспоминать, забросив все на антресоли, откладывала, не повторяла и не учила. И теперь я стою в диспетчерской у края пропасти, заглядывая в глаза своему позору.
Но «мои университеты» научили меня главному – концентрироваться за секунды и извлекать из памяти главное. Думаем. Так, надо пойти сюда, взять вот эти бумажки, и еще вот эти. Заполнить здесь и здесь. Распечатать, изучить, подчеркнуть. Скоро брифинг, скорее, думай же! Стоп! А что тут думать? Я все это знаю.
Брифинг у нас – это когда за полтора часа перед рейсом собирается бригада, и бригадир знакомится со всеми, рассказывает, что нас ждет, сколько пассажиров, какие особенности трассы, сколько летим и т.д. Тут есть тонкости: что говорить и как говорить, чтобы не размазаться мухой по стеклу, и чтобы бригада сразу восприняла тебя как лидера. Главное – поставить задачи, сплотить и распределить обязанности. Мы тренировались на обучении этому, и у нас было задание: каждый готовится к своему брифингу и сам выбирает себе воображаемый маршрут полета. По иронии судьбы, или по ее присмотру за мной, я выбрала и готовила себе …Сочи. Сейчас, вспоминая это, я улыбаюсь – мне остается вспомнить все подготовленное тогда.
Что ж, "здравствуйте, меня зовут Марина, и сегодня я выполняю обязанности бригадира". Как – то так должна звучать моя речь. Где же инструктор, где все? Успеть сказать им, что я вообще не готова к этому испытанию! Это просто негуманно – так бросать человека из отпуска сразу на амбразуру. Блин, я ведь забыла написать на доске номер комнаты, в которой мы будем "разбираться", а сама сижу, жду всех. Наконец собирается бригада, последней за минуту до явки появляется взъерошенный инструктор. Это классная тетка, строгая, но справедливая, отлично знающая свое дело. Может, она поймет меня, войдет в мое положение?
- Вы знаете, - начинаю мямлить, - я сегодня из отпуска, и вообще не знала, что у меня «провозка», я совсем не гото…
- Так, всем заткнуть уши, - прерывает мое блеяние инструктор. - А ты, не дрейфь (сказано было другое слово, заменю его для приличия), - подбадривает она меня, - все будет пучком, ты даже не успеешь испугаться, у тебя просто не будет на это времени. Давай – ка еще раз, и все сначала.
В принципе, зная ее, я ожидала чего – то в таком духе, и это даже помогло мне. Эх, гулять – так гулять! Сами напросились.
- Здравствуйте, летим с вами в Сочи, меня зовут Марина и сегодня я старший бортпроводник экипажа….
Дальше все пошло само собой, на мою удачу, без сучка и задоринки, не давая мне споткнуться. Инструктор сразу ушла работать в хвост и ничем не мешала мне. Просто повезло, и мы долетели благополучно до города, где я провела половину своего детства. Конечно, я много чего забывала сделать, но вовремя спохватывалась или мне подсказывали. В Сочи, когда вышли все пассажиры и уборщики, я вывалилась подышать на трап вся взмыленная и в растрепанных чувствах.
Я стояла и дышала, дышала, как аквалангист после погружения. Буду ли теперь получать удовольствие от своей работы? На своем ли я месте? Не суечусь ли? Что я еще забыла сделать? Расслабиться. Я забыла расслабиться и осознать, что стою на родной земле Кавказа и дышу одним воздухом вот с этими синими вершинами. При взгляде на которые слезятся глаза и ухает вниз сердце. Что земля эта вытягивала меня из таких глубин отчаяния, откуда не так просто вернуться самой. Что эти горы видели меня в куда более раскоряченном виде и всегда своим гордым молчанием поднимали с колен.
Как же я люблю этот благословенный солнцем край!
Я стояла в лучах заката на трапе и втягивала всей грудью ветер с сумрачных гор. Горы своим спокойствием внушали мне, что по сути ничего страшного не случилось. Просто это новая роль, она непривычна и тем пугает. Будут ошибки, а как без них? Да, мне было комфортно в роли опытной стюардессы, и я, как любая нормальная гусеница, не желала добровольно покидать свой уютный и обжитой кокон. Но раз меня насильно вытряхнули из него, может, я засиделась? Может, пришла пора становиться прекрасной бабочкой или хотя бы мохнатым мотыльком, это уж как получится…
Мою задачу в рейсе можно сформулировать так: мне надо создать такое настроение и атмосферу в бригаде, чтобы все отработали хорошо, грамотно и с удовольствием. Так какой же я бригадир? Я муза! Я дирижер. Значит, как говорил герой Быкова в фильме «В бой идут одни старики» - СПОЁМСЯ!
Обратно долетели совсем в другом настроении. Ребята даже переспросили –точно ли я впервые лечу старшей? Да и инструктор похвалила. В тот день я и впрямь не успела понять, что произошло. Теперь стабильно летаю бригадиром и чуть ли не каждый рейс вспоминаю, что в предыдущем что-то забыла или сделала не так, но я себя не ругаю, я исправляюсь и набираюсь опыта. И мне совсем не страшно выходить в салон в начале рейса и спокойно, уверенно говорить перед пассажирами в микрофон:
- Добрый день, дамы и господа, добро пожаловать на борт. Меня зовут Марина и сегодня я старший бортпроводник экипажа…