Вокруг плафона под потолком, нарезая геометрические фигуры, летала муха. Ее пронзительное жужжание перекрывало шум улицы. Штора, подхваченная сквозняком, задела рамку с фотографией и та с грохотом упала со стола на пол. На удивление стекло в рамке не разбилось, а только треснуло. Жирная трещина прошла прямо по центру фотографии, разделив ее пополам. Это был любительский снимок уже немолодой пары прожившей вместе ни один десяток лет . Видно, что фотограф снимающий их был близким человеком. Может членом семьи. Вряд ли можно быть настолько открытыми и доверчивыми с посторонними людьми. На мужчине был одет теплый свитер ручной крупной вязки. Казалось, что если провести рукой по снимку, то можно под пальцами ощутить фактуру вещи. Женщина была укутана в балахон из мягкой струящейся шерстяной ткани. Наверное кашемир. Они предпочитают простую и уютную одежду. Впрочем как и многие другие.
Но что-то было в этой фотографии необычное и вместе с тем что-то не естественное. Их лица притягивали. Нет, не улыбками. Там не было демонстративного кричащего счастья. Скорее веяло покоем и умиротворением. Понимаешь, что перед тобой мужчина и женщина, пережившие потери , боль, предательство... Но не смотря на все трудности они остались вместе. Каждый день их союз укреплялся прощением и очищением. И сейчас уже сложно назвать то чувство, которое их объединяет. Это видимо что-то большее, чем любовь. На мгновение стало понятно, в чем неестественность... мысль пришла сама собой, из ниоткуда... Трещина на стекле! Вот что так мешало восприятию... их нельзя разделить. Душа этой пары неделима!
Рабочий день был окончен. Она спустилась на парковку и села в автомобиль. Дорога домой занимала не больше получаса езды, если не было пробок.
Жили они вдвоем с мужем за городом. Детей у них не было. Поначалу они очень переживали по этому поводу. Клиники, врачи, церковь... Все было испробовано. Но затем они согласились с отсутствием детей и стали жить друг для друга. Приняв такое решение, они продали квартиру, избавились от навязчивых друзей и соседей и купили за городом домик. Домик был деревянным и очень скромным, но его огромным преимуществом было расположение на отдельном хуторе. Живописные поля, обрамленные лесами, располагали к миру, творчеству и длительным прогулкам. И только здесь они осознали, что жизнь не начинается и не заканчивается на детях. Жизнь это освежающий глоток чистой прозрачной колодезной воды в жару. Жизнь это согревающий огонь в камине зимними вечерами. Жизнь это пробежка с первыми лучами солнца. Когда ты не чесаный и не вымытый, надеваешь на свое голое тело серый вязаный жестковатый свитер и погружаешься босыми ногами в зеленую и высокую траву, увлажненную утренней росой. Жизнь это деревянная шершавая стена твоего родного дома. Это мозоли от косы и гончарного круга. Это все то, чего они были лишены долгие годы, цепляясь за ценности людей и городов. На хуторе они жили отшельниками. Старались по минимуму общаться с людьми и пресекали любое вмешательство в свою жизнь. Всю нерастраченную любовь к детям они дарили друг другу. Они берегли друг друга. Они жили друг для друга. В уединении они познавали себя и наслаждались жизнью. Счастье они возвели в религию. Им удалось избавиться от ханжества и лицемерия социума.
И вот сейчас она ехала домой. Муж уже был дома. Она позвонила ему перед выездом сообщить что выезжает. Небо было чистым и безоблачным. Дорога легкой и знакомой. В обед она заехала в клинику, где узнала что беременна. Это было настолько странным и неожиданным, что она испугалась. Она решила пока не думать об этом и отложила эту новость на вечер до встречи с мужем. И чтобы отвлечься, она сразу после клиники забежала в магазин и купила ткань на шторы. Лен был плотным гладким с тяжелым матовым блеском шелка. Это как раз то, что она искала. Она с удовольствием еще раз провела по нему рукой, прикоснулась к нему щекой и потерлась носом. Сморщившись, уловила слабый фабричный запах.
Едущий за ней грязный грузовик, посигналил. Она уступила ему дорогу, свернув со средней полосы в крайнюю правую. Улыбнулась, вспомнив слова мужа: «всегда уступай дорогу джипам. Они весят больше тонны, а ты пушинка по сравнению с ними. Собьют в кювет и не заметят.»
Тучи появились совсем неожиданно. Резко потемнело. Начался сильный дождь. Крупные капли нещадно барабанили по крыше автомобиля. Ливень был настолько сильный, что дворники не успевали справляться с нарастающим потоком. Дорога мгновенно покрылась тонким слоем воды. Свет фар автомобилей, отражаясь в черном зеркале асфальта, создавал бесконечную иллюзию фейерверка. миллионы солнечных зайчиков кружили и взрывали мозг. Полотно дороги, все в рытвинах и ухабах, стало обманчиво гладким, заполнив водой свои многочисленные ямы. Становилось опасно. Автомобиль бросало из стороны в сторону. Она ехала, с силой вцепившись в руль. От напряжения ее побелевшие пальцы стали неметь. Молния сверкающим клинком резко рассекла небо.
Испугавшись, она невольно расцепила зубы и сбросила скорость. Мимо пролетали джипы и микроавтобусы. Обгоняя, они накрывали ее волнами грязной воды. Маленькая машинка отчаянно пыталась бороться и сохранить равновесие. Очередной внедорожник на огромной скорости, пытаясь совершить обгон, не справился с управлением на скользком участке и всей своей массой поддел и вышвырнул ее с дороги. Маленький женский автомобиль, перевернувшись в воздухе, задел фонарный столб и тяжело рухнул в кювет. Внедорожник проехал, не сбавляя скорости, и вскоре скрылся из вида.
Прошел дождь. Небеса просветлели. Мимо проезжали автомобили. И никто не слышал тревожный и бесконечно требовательный звонок телефона где-то там, внизу у дороги... Или слышали?..