Краткий и поучительный курс истории реки Темерник
Уже несколько лет силы общественности в Ростове пытаются найти общий язык с его властями по поводу реализации масштабного проекта «Непрерывный линейный ландшафтный парк в городской части бассейна реки Темерник». Длинное название соответствует величине проблемы: инициативная группа намерена ни много ни мало реанимировать целую «потерянную реку», приютившую весь галерный флот Петра Великого во время Азовских походов, создать на ее берегах масштабный экологический парк в 417 га
Затея благая и постепенно обретает реальные очертания, однако достичь результата мешают неустраненные противоречия с мэрией. Городские власти не в состоянии добиться самого главного – ликвидации свыше тысячи несанкционированных стоков в реку со стороны частников, садовых товариществ, гаражных кооперативов, цехов и пр. По мнению разработчиков проекта, нет в мэрии нацеленности и на создание единой системы водоотведения, без чего невозможна очистка самой реки и открытие ныне заваленных и заиленных ключей, питающих Темерник.
Директор АНО «Формирование городского экологического парка «Темерник» Юрий Погребщиков заметил: «Объем сделанного в рамках проекта колоссален, в этом вопросе мы плотно работаем с администрациями области и города, но баланса между ними и нами никогда не будет. Будут ярко выраженные противоречия, в результате согласования которых, возможно, будут находить правильные решения. Нет единого видения ситуации. Мы хотели бы получить поддержку, но еще не находим ее».
Между тем, именно на берегах проблемной реки возникла колыбель Ростова – Темерницкая таможня и целый зеленый пояс садов и парков будущего мегаполиса.
Не так уж много у Ростова географических символов, только ему присущих мест, одно упоминание которых сразу вызывало бы представление именно о «городе-папе», а не, скажем, о его древнем тезке из «Золотого кольца» России. Разбойная Богатяновка, купеческая Нахичевань, обольстительная Большая Садовая, беспредельный Левбердон…
Есть еще один символ мегаполиса, без которого Ростов трудно себе представить и который ростовцы, можно сказать, загубили собственными руками, – река Темерник. Некогда граница Российской империи, одна из колыбелей отечественного флота и зловонная клоака в одном лице.
Еще до середины XIX века Темерник была судоходной рекой, по ней ходили небольшие пароходики, в изобилии водилась рыба. Первичные промеры показывали ее глубину до двух метров и ширину – до ста. Во время весеннего половодья и низового ветра река выходила из берегов и заливала всю окрестность до Камышевахской балки и Темерницких холмов.
На одном из первых планов Ростова 1781 года, впоследствии дублированном в 1811 году, какой-то чиновник то ли спьяну, то ли сдуру изобразил Темерник даже шире, чем Дон.
Согласно данным Азовского научно-исследовательского института рыбного хозяйства, промысловое значение реки сохранялось вплоть до 50-х годов прошлого столетия.
Тогда в водах Темерникаводились щуки, густеры, тарани, плотвы, окуни, уклеи, красноперки и прочие виды рыб. А весной на нерест сюда заплывали даже лещи, судаки и сазаны.
У слияния двух рек издревле селились охотники и рыболовы. Еще в энеолите (IV-IIIтысячелетие до н.э.) здесь находилось Нижне-Гниловское поселение первобытного человека.
В античную эпоху Темерницкое городище входило в так называемую «цепочку» из девяти древнегреческих поселений к востоку от Танаиса. По одной из версий, земляки Гомера и бывшие милетяне прибыли сюда после разрушения Танаиса в 14 г. до н.э. боспорским царем Полемоном. Часть жителей впоследствии вернулась на руины своего города, а часть осталась здесь.
На левом берегу Темерника располагался собственно городок танаитов, на правом – некрополь. Остатки валов древнегреческой крепостицы и ныне можно видеть по обе стороны от моста проспекта Стачки.
Умерших перевозили в челнах через реку, похожую на плутоновский Стикс, и хоронили на месте нынешнего железнодорожного вокзала Ростова. Когда в середине позапрошлого века возводили вокзал, античные кости вывозили подводами и сбрасывали язычные останки в тот же многострадальный Темерник от греха подальше. Или попросту щедро удобряли ими фундамент оплота Владикавказской железной дороги.
Стихийные же раскопки на месте не самого богатого городища приносили диггерам мало пользы – бусы, монеты боспорских царей Тибериев-Юлиев и Римской империи, керамику, наконечники стрел, немного золота. Нашли также базальтовую плиту с надписью на греческом "Богу всевышнему милостивому от братьев Виона и Феодора, сыновей Фанна во избавление от великой беды», датируемую I-IIвеками н.э.
Чуть позже Темерник поил низкорослых лошадок беспощадного гунна Аттилы, могучих скакунов хазарского кагана Иосифа, мохнатоногих жеребцов печенежского хана Кури, боевых коней легендарного половца Кончака. С XIII-XIVвеков по реке заскользили утлые челны донских бродников, более известных на Руси как никому не подчинявшиеся бродяги и разбойники по прозвищу «казаки».
В Большую Историю река вошла уже к концу «бунташного» XVI века. После первого неудачного Азовского похода 1695 года в устье Темерника царь Петр устроил три больших барака и несколько палаток «гошпитального двора», а в версте от впадения в Дон на месте бывших валов античной крепости – судоверфи для мелкого ремонта и дооснастки галер, аккурат напротив нынешнего Пригородного железнодорожного вокзала в начале Большой Садовой. Тут же на берегу Темерника и рос знаменитый «дуб Петра Великого», который впоследствии предприимчивые ростовцы пустили на мебель, снабдив соответствующей табличкой. Стульев из него оказалось с небольшую рощу, да и, между нами говоря, не все они были дубовые.
После провального Прутского похода 1711 года, когда Азов был возвращен Порте, граница России и Турции была определена по Темернику. Рубежи империи прибыли охранять специальные войска.
В 1713 году здесь был учрежден Темерницкий форпост, выполнявший таможенные функции, возникли временные поселения охотников и рыболовов. У таможни устраивались «татарские базары» – ногайцы пригоняли стада овец, коров, лошадей, черкесы торговали бурками, седлами, изделиями из кожи, крымцы – солью, русские купцы – мануфактурой, изделиями из металла. На Темернике возникло некое подобие «степной ярмарки».
Однако времена были ненадежные, рассчитывать на традиционность «Темерницкой ярмарки» на манер Макарьевской или Ирбитской было легкомысленно. В 1736 году вспыхнула очередная русско-турецкая война. С Темерницкого форпоста и крепости святой Анны главнокомандующий русской армии генерал Миних повел войска на штурм Азова. Крепость, уже переставшая быть грозной, взята штурмом в июне 1737 года, после чего Миних ушел с донскими казаками громить Крым.
В то же время кубанские татары и ногаи совершили набег из-за Кубани, пожгли казачьи городки, побили людей, оставив после себя обугленную пустыню.
В 1739 году был подписан Белградский мир, согласно которому Азовское побережье осталось за турками, но Россия получила право строить крепости вблизи устья Дона. На обоих берегах реки выросли Темерницкая таможня и небольшая Донецкая крепость на Мертвом Донце на территории нынешнего Железнодорожного района Ростова.
Кроме того, на правом берегу переселившиеся запорожцы основали станицу Гнилая Тоня (будущая Гниловская). На левом возник Доломановский форштадт, где дислоцировался Азовский казачий полк, Солдатская, Полуденная и Купеческая слобода (в районе Богатого колодезя) и поселение Рогов стан (Александровка). Ближе к таможне – порт и купеческие склады. А поскольку «не стоит село без праведника», на берегу Темерника появилась и первая ростовская церковь – святого Димитрия (в самом начале улицы Дмитриевской, ныне улицы никогда не бывавшего в донской столицы бакинского комиссара Стапаноса Шаумяна), ставшая своеобразной колыбелью Ростова. В конце XVIII века церковь была разобрана «за ветхостью» и больше не восстанавливалась. Взамен нее в Покровском соборе (на месте нынешнего Кировского сквера) был основан придел во имя св. Димитрия. В известные годы этот храм взлетел на воздух уже в русле «борьбы с мракобесием». Всего же первых обитателей будущей южно-российской столицы насчитывалось 168 душ обоего пола.
Дабы держать имперские рубежи «на замке» одной таможни, и Азовского полка в неспокойном краю было явно мало. Прежняя крепость святой Анны на Васильевских буграх из-за переноса границы к морю уже утратила свое военное значение.
В 1758 году особый комитет, состоящий из артиллерийских и инженерных генералов и штаб-офицеров, утвердил непременный и временный проекты строительства новой крепости. 13 сентября 1761 года государыня подписала указ о наименовании ее крепостью святого Димитрия Ростовского «для защиты населения от турок, татар и ногаев». Здесь же царственная десница добавила на всякий случай: «дабы держать в страхе донских казаков».
Очередная русско-турецкая война еще раз встряхнула темерницкий рубеж. В январе 1769 года татарский хан Крым-Гирей совершил последний набег на Россию, угнав около восьмисот донских жителей в последний в истории крымский полон. Но уже через два месяца русские войска стремительным броском по льду замерзшего Дона взяли Азов и отбили у турок любезный сердцу Петра Великого Таганрог. Темерницкая граница ушла в небытие.
Зато сама река стала настоящей кормилицей как жителям слобод, так и для крепостного гарнизона. После устройства цитадели земля в плодородной пойме была выделена офицерам и солдатам под огороды и сады, высаженные от Темерника вдоль Генеральной балки. Эти сады впоследствии и дали название Большой и Малой Садовым улицам Ростова. Тут же были устроены и рыбные ловли, в неурожайные годы не дававшие умирать с голоду служивым.
В XIX веке Темерник достаточно поработал и на экономику развивающегося города. На его берегах со временем возникли многочисленные шерстомойки, мельницы, фабрики.
Потомственный почетный гражданин Ростова купец Иван Панченко от Темерника до Доломановского в 1879 году построил огромную писчебумажную фабрику. Еще одну такую же фабрику заводчик возвел уже в верховьях Темерника, ближе к нынешнему СЖМ.
По берегам реки как грибы стали возникать гвоздильный завод Николая Панина, химический – Александра Болдырева, кафельный – Ивана Трефилова, кирпичные – Петра Ильина и Ивана Леванидова. Рабочие этих заводов, как правило, жили на другом берегу Темерника, в Бессовестной слободке, ставшей впоследствии Затемерницким поселением. Мостов на реке до конца века не было. Сообщение с Бессовестной слободкой осуществлялось баркасом и паромом.
Каждому из темерницких предприятий нужна была вода, которую спокойно забирали у безропотной реки. Сливали туда отходы вредных предприятий безо всякого намека на их очистку. Первой на это среагировала рыба – о лещах, сазанах и судаках здесь напрочь забыли.
В результате беспощадной эксплуатации течение Темерника постепенно замедлилось, началось неизбежное заиление и заболачивание. Питающие его ключи оказались занесены. Река начала обмелевать и превращаться в клоаку.
Внес свою лепту в медленное убийство Темерника и технический прогресс. Потянувшиеся на Юг железные рельсы требовали места для будущего мощного транспортного узла Владикавказской дороги. Управление ВлЖД обратилось с прошением в городскую думу Ростова об отведении значительного участка земли в пойме Темерника, так как именно между Камышевахской и Генеральной балками было наиболее выгодно протянуть дорогу и вывести ее мостом на левый берег Дона. А заодно требовалось место под вокзал, станцию, железнодорожные мастерские, депо и пр.
Территория, отведенная в декабре 1872 года думой под нужды дороги (24,5 десятины городской земли только под одни мастерские), представляла собой сплошное заросшее камышом болото, в которое с уклонов Темерницкого поселения стекала вода и нечистоты во время дождей.
После Крымской войны казна была щедра к железнодорожникам и средств на постройку пути на Кавказ выделила достаточно. В течение нескольких лет вся местность от нынешнего Ботанического сада до устья реки была засыпана землей, болото осушено, камыш выкошен. Дабы далеко за землей не ходить, пустили на дно болота тот самый античный некрополь, похоронив останки танаитов в мутной темерницкой жиже. Ныне этот некрополь остался под вокзалом и Лензаводом. Засыпали болото настолько тщательно, что соседняя с депо затемерницкая улица Нижне-Луговая оказалась на сажень ниже уровня мастерских.
Вслед за железнодорожниками к убийству реки подключился и сам Ростов. В конце XIX века в городе были проложены первые линии ливневой канализации одновременно с постройкой Генерального коллектора. Сначала это были открытые лотки для пропуска атмосферных вод, построенные вдоль Скобелевской (Красноармейская), Пушкинской улиц, Большого проспекта и др. Вода по ним спускалась в Темерник и Дон.
Темерницкий коллектор длиной до 1100 м вбирал в себя сточные воды северной части Ростова. В зарешеченные ямки жители беззастенчиво сливали и бытовые отходы – запах радовал ростовцев свыше версты по коллектору и далее по Темернику. Для пересечения лотка были перекинуты мостики, наиболее широкий из них – на Таганрогском проспекте.
Только в 20-е годы XX века здесь были проложены подземная канализационная сеть и отдельная ветка ливневки.
Береговой коллектор принимал стоки южной части Ростова, а в дальнейшем и Нахичевани. Проходил он вдоль набережной (2500 м) от Богатяновского переулка до Темерника и сбрасывал стоки будущего мегаполиса в многострадальную речку.
Доказанного вреда в то время не находили. Специальные исследования комиссии Русского технического общества в 1906-1907 годах показали, что Дон при наименьшем секундном расходе в 184 кубометра обладает способностью к самоочищению и уже через 1,5 км от места выпуска исчезают все следы загрязнения стоков.
С этим были отнюдь не согласны жители станицы Гниловской, мимо которых эти «исчезнувшие» следы ежедневно проплывали.
В 1905 году станичное правление Гниловской затеяло целую тяжбу с Ростовом о закрытии Генерального коллектора. Для наглядности пригласили чопорных ростовцев к себе. Те, зажав носы, изо всех сил старались смотреть поверх фекальных барханов. Однако вынуждены были подтвердить, что «весь берег Дона от устья Темерника на протяжении нескольких верст покрыт бурого цвета зловонной жидкостью, слой которой местами достигает двух аршин».
Чтобы добыть себе чистую воду для питья, жителям станицы приходилось делать мостки и идти по ним на расстоянии 10-15 саженей от берега. И в этом случае воду необходимо было отстаивать в кадках или очищать содой. Жалобы казаков пошли в атаманский Новочеркасск. Самим же ростовцам гниловчане советовали вывозить собственное дерьмо шаландами в море, а не травить им соседей.
Город-купец отбивался, как мог, и даже запроектировал соорудить на коллекторе биологическую станцию по обеззараживанию нечистот. Областное правление с проектом не согласилось, так как его осуществление требовало много времени. Другой проект – осветление сточных вод – был признан правлением паллиативом, проблемы не решающим. Думе во избежание появления очередной холерной эпидемии было предложено озаботиться за свой счет доставкой питьевой воды для Гниловской.
Досталось и Владикавказской железной дороге, которой также предписывалось с 1 июня 1905 года закрыть свой коллектор, хотя ее представители утверждали, что применение на железной дороге выгребной системы Шамбо позволяет убивать микробов до того, как они попадут в Дон. Железнодорожников вывезли к Гниловской и ткнули носом в барханы.
В конце концов раздоры доконали Ростов, который решил «стать в позу». Комиссия городской управы во главе с инженером Петром Горбачевым (будущий городской голова) решила, что «вода в гниловских колодцах ничем не хуже богатяновской, а если она не удовлетворяет вкусам жителей, те должны сами позаботиться о ней. Тем более, что загрязняют воду в Дону не только ростовчане, но и все, кто по Дону ходит». То есть спасение от дерьма задыхающихся – дело рук самих задыхающихся.
В предреволюционные годы велись большие работы по переустройству железнодорожного узла и строительству нового разводного моста через Дон. Тогда же было решено перенести выводной участок коллектора подальше от центра города. Для этого требовалось построить дюкер под Темерником. Часть работ была выполнена еще в 1914 году, но конечный участок коллектора и сам выпуск в Дон не были закончены, а дюкер не был соединен с береговыми участками коллектора. Вследствие этого канализационные стоки без всяких биостанций просто втихую выпускались в Темерник.
Революция и войны вряд ли добавили экологической привлекательности бывшей границе империи, а последующее бурное развитие промышленности, бессистемное строительство запруд и врезы сточных вод вообще привели к нарушению баланса экосистем. В 80-е годы содержание загрязняющих веществ в темерницкойводе в тысячи раз превышало предельно допустимые концентрации.
Сегодня же, по данным АзНИИРХа, в уловах рыболовов-любителей отмечен только карась, известный своей устойчивостью к вредным отходам.
По мнению специалистов, в настоящий момент в мегаполисе при общей длине реки 35,5 км на площади водосбора проживает около 600 тысяч человек и расположено 40 промышленных предприятий, не считая заправок и моек. В реку поступает в год около 100 миллионов кубометров неочищенных и малоочищенных стоков, что в 15 раз превышает природный сток. Количество многолетних донных отложений составляет около 1,5 миллионов кубометров и создает неблагоприятную экологическую обстановку в районах, прилегающих к реке. Состав текущей в ней жидкости очень разнообразен. Тут и превышающий допустимую концентрацию набор металлов и их солей, нефтепродукты, моющие средства и хорошо выживающие во всем этом яйца гельминтов паразитических червей, более известных как глисты. Более того, темерницкие воды не в силах пробиться через забитые грунтом ключи, они подтапливают существующие строения, создавая угрозу уже жилому Ростову.
Специалисты ростовского противочумного института ежегодно берут 22 пробы воды из Темерника и в прошлом году обнаружили в районе Ботанического сада наличие опасных инфекций и токсигенных клонов (там как раз любят купаться отдыхающие в саду).
В 2018 году донская столица принимала матчи чемпионата мира по футболу, в городе проходит ежегодный международный кинофестиваль «Мосты искусств». На берегах Дона снимаются фильмы, туристы едут изучать казачество, знакомиться с особым, ни на что в мире не похожим колоритом «Ростова-папы». Город стремится стать экономическим, спортивным и культурным центром юга России, имея в подбрюшье умирающую и опасную реку.
Самим ростовчанам небезразлична судьба Темерника, разговоры о его спасении идут давно, но дальше разговоров и хитро осваиваемых средств на его «очистку» пока дело не шло.
Сегодня в рамках управляющей темерницким речным бассейном НКО «Парк Темерник» появился проект проведения мероприятий по санации реки и удалению донных отложений, что должно открыть питающие Темерник ключи и за счет проточной воды дать ей «дышать». Есть идея обустроить ее набережную, превратив берега в общегородские экологические парки. Инициатор проекта, председатель совета директоров ООО «Ростовское», входящего в краснодарскую группу «ВКБ-Новостройки», и руководитель НКО Николай Бритвин признался в личной беседе, что даже не рассматривает здесь «коммерческую составляющую»: «Я живу в этом городе и не планирую никуда уезжать. Мне не все равно, что с ним будет, чем будут дышать и что будут пить его жители. Поэтому реанимация живой природы – это не то, на чем надо зарабатывать».
Мощный экономический, культурный и научный потенциал Ростова в состоянии поучаствовать в судьбе колыбели столицы юга России, пробудив ото сна широкие политические и общественные круги, которые в донской столице могли бы мобилизовать энергию для сохранения наследия живой природы.
Об авторе:
Сергей Кисин на Нахаловке
Специализация Ростова – чистое воровство. У нас всегда были лучшие налетчики и карманники
О ресурсе:
Наш портал nahalovka.ru пока еще недоступен для обитателей этого сектора галактики. Пока космосвязь налаживается, смелые скауты Нахаловки тайком пробрались на Землю и по заданию Капитана ведут эти ваши социальные сети.
Да пребудет с вами НАХАЛОВКА, земляне!
Это стилизованное изображение сверхмассивной черной дыры будучи отсканированным при помощи телефона приведет пытливого исследователя прямо к истокам Нахаловки!
