Олег был незаметен и скучен. Сидел часами у монитора, искал, изредка поправляя роговые очки, мельчайшие ошибки в статьях. Их ему приносили не каждый день, ведь он работал в ежемесячном журнале. В таких случаях Олег неизменно торчал на форумах о правописании, его интересовала грамматика, орфография, пунктуация. Он жил в мире правильного словоупотребления и верно расставленных запятых, остальное казалось ему неважным, прикладным.
Никто не беспокоил корректора, все знали, что его раздражает прямой контакт, пустомелие. Он не говорил, почему, но объяснение имелось вполне очевидное – ему казалось, что человек обязательно скажет в праздной офисной беседе вместо «звонИть» «звОнить», вместо «договОр» «дОговор», вместо «облегчИть» «облЕгчить». Его одинаково возмущали любые ошибки, письменные или устные, не важно. И провоцировать их появление пустыми беседами о погоде или котировках ему откровенно претило.
Коллеги, конечно, поначалу подтрунивали над Олегом. Шептались за спиной, обсуждали его одинаковые невзрачные костюмы и высокомерный тон общения. Но зато если статья попадала к корректору, в ней вымарывались мельчайшие огрехи. Автор, получая текст, сразу видел уместные вмешательства, было заметно, как некоторые предложения перекраивались, как деепричастные обороты превращались в причастные, но смысл при этом вовсе не искажался, а изложение становилось красивее, элегантнее. Такими статьями авторы гордились и иногда даже вешали их на стенку.
Со временем подтрунивания над корректором прекратились, даже самые экзальтированные сотрудники журнала смирились с тем прискорбным фактом, что Олег – закрытая территория. И любые попытки проникновения закончатся конфузом, скорее, для возмутителя спокойствия. Ведь речь Олега была отточена и язвительна, в риторике ему не было равных.
- Этот корректор с ума меня сведёт, - иногда перешёптывались секретарша Глаша с автором гламурного раздела Алёной, которым было неприятно, что Олег даже не смотрел в их сторону, хотя они всегда ярко одевались и тщательно припудривали носики. Весь мужской коллектив готов был пойти на любые меры, дабы привлечь их внимание, а какой-то дохлик в очках не мог отличить их от стула или клавиатуры. Они были последними, кто ещё обращал внимание на Олега.
- Не принести ли вам кофе, Олег Евгеньевич? – обращалась к нему Глаша, наклоняясь так, что можно было досконально разглядеть содержимое декольте. Любой офисный самец глаз бы не сводил с её природных достоинств, но Олег, даже не отворачиваясь от монитора, неопределённо махал рукой, лишь бы его прекратили беспокоить. Но Глаша не сдавалась, раз за разом продолжая углублять декольте в надежде, что корректор к ней повернётся и сразу, как желе, растечётся по стулу. Ей просто хотелось разломить его доспехи, показать, что она – королева офиса. Но Олег оказался крепким орешком даже для такой красотки.
- Ой, Олег Евгеньевич, а можно с вами обсудить мою статью о круассанах? – томно спросила как-то Алёна, зная, что её контральто способно размягчить самый чёрствый сухарь. – Вы так хорошо с ней поработали, расставили все запятые, которые обычно разбегаются у меня врассыпную, поправили неудобоваримые словосочетания, а это важно для статьи, в которой аппетит нужно только разогревать. Вы такой милый…
- Алёна Петровна, ей богу, мне было очень стыдно за вас, вы столько всего перепутали, внесли такой сумбур в текст, что я ещё долго буду видеть его в своих самых страшных кошмарах о людской неграмотности, - отчеканил Олег и на секунду развернулся к журналистке, только чтобы презрительно посмотреть на неё поверх очков. – Ну вы хоть немного зарплату-то свою отрабатывайте, нельзя быть такой невеждой. Не стоит рассчитывать на помощь извне, нужно хоть немного работать над собой, а не только покупать духи поароматнее и помаду повыразительнее. Купите Розенталя, что ли, полистайте на досуге.
Алёна в ответ лишь открыла свой тщательно напомаженный рот, чувствуя, как алеет кожа на щеках.
С таким пренебрежительным отношением вскоре и Глаша с Алёной прекратили свои отчаянные попытки взять штурмом неприступную крепость. И остался Олег в глубоком одиночестве, о чём всегда и мечтал. Он приходил раньше всех и уходил, когда в офисе уже никого не оставалось. Его раздражение на коллег, допускавших самые идиотские ошибки, копилось с каждым днём. Однажды он читал текст Алёны, заранее приняв добрую порцию успокоительного, но увидев фразу: «Рандеву – это верный способ сблизится с человеком, найти с ним общие точки соприкоснавения», застонал и схватился за сердце.
Несколько дней никто не обращал на Олега внимания. Он сидел в своей привычной позе, чуть склонившись к экрану. Коллеги настолько отвыкли общаться с нелюдимым корректором, что никто даже не смотрел в его сторону.
Алёна долго ждала, когда ненавистный мужчина сдаст уже текст, а он всё не отправлял ей документ на почту. Дама была уверена, что он издевается.
- Олег Евгеньевич, да что же это такое! – вскочила она, устав ждать. – Вы кто, человек или робот? Есть у вас хоть какие-то эмоции?
Она подбежала к нему и принялась тормошить за плечо, а когда отпустила, корректор сполз с кресла, упав к её красивым ножкам. Она так долго мечтала об этом, но так уж случилось, что Олег смог выполнить её заветное желание только после смерти.
Только ваша поддержка делает существование канала возможным. Подпишитесь, пожалуйста, и мы будем дальше радовать вас интересными историями, основанными на реальных событиях.